Одного министра посадили на десять лет. Его семья сразу уехала из России, друзья отвернулись. Министр на всех обиделся и отказался от всякой связи с внешним миром. Сидеть так сидеть.
И десять лет провел в изоляции. Однажды утром дверь спецкамеры открылась. Охранник не принес привычный завтрак, а спросил: «Слушайте, вам не надоело тут? Ради вас одного штат держат, питание, все дела…»
Так министр узнал, что уже давно сидит добровольно. Ему выдали вещи и деньги на билет в Москву. Охранник добросил до станции на своем внедорожнике. Министр спросил: «Что за машина, не узнаю? Китай?» Охранник пожал плечами: «Наша. "Лада Круть", хотя "УАЗ-Патриот IV" еще лучше. Мы их сами в Китай и Европу поставляем».
Министр усмехнулся: «Шутник! Может, мы еще на Луну летаем?» Охранник снова пожал плечами: «Ну я летал, с женой. На базу отдыха».
Министру надоело слушать глупые шутки и он молчал до самой станции.
В светлом вагоне министр оказался один. Сел в кресло, спросил у молодого проводника свежие газеты. Тот протянул свернутый в трубку лист. Министр развернул: лист был пуст, только сверху искрился логотип «Вася». Министр поморщился: "Что за хреновина?» И тут «Вася» озарился нежным зеленым светом, предлагая министру свежие новости. Да, это был планшет. Первый же заголовок заставил министра вздрогнуть: «Президент России Андрей Жаров встретился в Киеве с участниками циркового фестиваля». Министр посмотрел на проводника: «Что за цирк? Кто у нас президент?» Проводник улыбнулся: «Вчера перебрал, отец? Не может ваше поколение без этого. Врача пригласить?» – «Не надо! – рявкнул миинистр. – Объясни, что творится в стране!»
За три часа на сверхскоростном поезде Воркута-Москва министр узнал, что президентом страны уже второй срок Андрей Жаров, бывший дальнобойщик. Что премьером Регина Кудрявцева, экономист, которой всего 30 лет. Что девять лет назад, в 2017 году, случился мощный кризис, который бескровно привел к власти совершенно новых людей. Проводник называл имена, планшет показывал фотографии, но министр с трудом опознал лишь Захара Прилепина, который теперь был главой Пенсионного фонда. «А где те, что были раньше?» – спросил министр. «Да шут их знает! – засмеялся проводник. – Они тогда разбежались как тараканы. Говорили, какой-то Киселев сделал в сети от злости свой канал, «Голос совести», кажется… Моя мама раз заглянула, она любила его в молодости – там просто его уроки макияжа для пожилых мужчин. Мама так хохотала».
…Москва оказалась почти такой же, какой ее оставил министр десять лет назад, когда прощался с ней из окна бронированного «Порша». Те же дома, тот же снег, но что-то изменилось, что-то тревожило. Министр брел по улицам, озирался. Что не так? Что? Да, стеклянный купол над Кремлем; да, вращающийся 108-этажный небоскреб корпорации «Вася» – в Москва-сити; да, магазины со странными названиями вроде "Вина Урала" и "Тульские компьютеры"; да, троллейбусы-рестораны, троллейбусы-салоны, троллейбусы-кинотеатры, которые мчались по улицам без пробок... Да, это был очень красивый, сверкающий, обаятельный город, но что-то другое тревожило министра.
И вдруг он понял. Он не видел на улицах стариков. Совсем. Только молодежь – всюду парни и девчонки, в очень ярких куртках, в пружинящих ботинках той же корпорации «Вася», которые позволяли делать огромные шаги. Некоторые нахалы даже перепрыгивали через седую голову министра. Оборачивались, видели его старое испуганное лицо, извинялись, спрашивали, чем помочь, не вызвать ли городской вертолет? Министр отмахивался. Он сел на Тверской, прямо под памятником Долгорукому. Отдышался. Но ему постучали по плечу: «Не желаете горячего кваску?» Министр обернулся: к нему обращался сам князь Долгорукий, спешившись с лошади, протягивая стакан. Это было слишком. Министр упал в обморок.
Когда он открыл глаза, над ним склонилась девочка лет восьми: «Ой, как вы смешно упали! Вы клоун?» – «Я? Раньше был, давно…» – пробормотал министр. Девочка помогла ему встать. «Спасибо, – сказал министр. – Слушай… А что за кошмар у вас с памятником?» – «Ой, ну я поняла: вы турист! Объясняю. Это проект «Веселое прошлое». Пойдемте, я вам еще князя Владимира покажу. Он такое вытворяет!»
Министр покачал головой: «Лучше не надо мне этого видеть. Скажи, а где все старики?» Девочка засмеялась: «На зиму уезжают в Крым! Все!» Министр обрадовался: «То есть Крым по-прежнему наш?» – «Чей ваш? Он общий! Ну я побежала!» – «Погоди, как тебя зовут?» – «Чулпан! Самое модное имя!»
Да, министр вернулся в свой город, но это был совсем не его город. Вся страна теперь была не его. Но она ему очень нравилась. Это была Россия, которую он со своим министерством когда-то выдумал. И в которую сам никогда не верил. Которую он описывал на форумах иностранным инвесторам. А те кивали «Wow! Great!» и обменивались презрительными улыбками. Министр же считал дни до пенсии, чтобы уехать на покой в Майами с парой скромных миллиардов. Теперь он не мог понять одного: как молодые наглецы сделали все это за каких-то девять лет? Как?
«Нам просто никто не мешал, - объяснил ему парень с гитарой в переходе метро. – Вот, скажем, я весь день спокойно работаю. А вечерами есть время и играю тут всякое старье вроде Шнурова. Мне прикольно, и народ любит. Иногда, правда, появляется сумасшедший дед с собаками, вот он мешает немного. Просит дать на корм его корги и личный самолет до Америки. Он на самом деле сытно живет под присмотром психиатров. Просто спятил, жалко его. В Америку рвется, а?»
Министр осторожно поинтересовался: «А что плохого в Америке?» Парень усмехнулся: «Если вы считаете, что третий срок Трампа и высылка оппонентов – это нормально, ну ваше право….» Министр нахмурился: «А ты сам кто? Чем занимаешься?» – «Я? Вася. Президент корпорации, ага».
…Министр остался жить в юной Москве. Ему дали просторную квартиру в новом районе у станции метро «Счастье» и назначили огромную пенсию. Он пересматривал фильмы своей молодости вроде «Бриллиантовой руки», только они были в 4D, Никулин пел про зайцев прямо перед министром, его можно было схватить за галстук. И каждую неделю к министру приходил целый консилиум смешливых девчонок-врачей, включая стоматолога. Однажды министр попытался врачам заплатить, но те расхохотались: «Это же взятка! За нее у нас расстреливают».
Вот оно что! – понял министр. Всё это счастье построено на репрессиях. Ну да, а как иначе?
Девушка-стоматолог пояснила: «Приходят дети и пуляют в преступника акварельными красками. Вы же не хотите такого кошмара?».
