Армия. Зима. Я – собаковод, веду двух немецких овчарок на пост. Наш путь пролегает недалеко от склада ГСМ (горюче-смазочных материалов). Неожиданно на дорогу высыпает стая дворняжек разных размеров и пород и начинает злобно нас облаивать.
Самые отмороженные бросаются прямо в ноги. Идти дальше становится очень сложно. На скользкой дороге удержать двух крупных собак удовольствие сомнительное. Я в который раз убеждаюсь в справедливости поговорки «Безнаказанность – развращает». Всего неделю назад эти шавки, которых прикормили солдаты со склада, даже нос из-за ограды боялись показать, а сегодня их не узнать – короли дорог!
Когда долго живешь, бок о бок, с животными начинаешь невольно приписывать им свои мысли, вот и сейчас, я подумал за своих собак: « Пока мы тут за всех вас службу тянем и баландой армейской давимся, вы, на нас пасть разеваете! Вот собаки!»
Очень мне обидно стало за братьев меньших. Я осмотрелся. В пределах видимость людей нет — можно рискнуть. Черную как ночь или как ангел мести овчарку снимаю с поводка и шепчу ей на ухо: «Давай восстановим справедливость хотя бы на этом клочке земли. Фас!!!»
Собака срывается с места, а шавки, минуту назад захлебывающиеся от злобы, кидаются врассыпную. Однако на коротких лапках по снежной целине далеко не убежишь. Возмездие настигает каждую по очереди.
Причем, видимо по собачьим законам, для наведения порядка и восстановление социальной справедливости собаке не пришлось никого калечить. Одних дворняжек она просто сбивала мощной грудью с ног, довольствуясь их барахтаньем в снегу и скулением. Других хватала зубами за холку и, тряхнув хорошенько, выпускала, бросаясь вдогонку за следующей. Последнюю шавку она догнала уже у склада.
Дальше со слов солдата вышедшего на крыльцо:
« Выхожу покурить, смотрю наша собачонка, скуля от ужаса, бежит ко мне со всех лап, а за ней, молча, несется черное чудовище. Собачка ко мне, встала на задние лапки, подпрыгивает, скулит, мол, человек, спасай, возьми меня на руки! А я её ногой отпихиваю подальше. Иди отсюда, самому страшно, теперь каждый сам за себя!»
Я позвал собаку, и мы пошли дальше служить Родине — каждый на своем посту. С тех пор дворняги гсмовские на дорогу больше не выбегали, видимо хорошо усвоили урок.
