А вот есть такие мужчины, которые говорят: «Мадам». Это прям какие-то отдельные мужчины, я узнаю их из тысячи. Они употребили. Они серьёзны. Но в них что-то сидит такое. Им хочется чего-то высокого. Не бабу длинную. Хотя, почему бы и нет? Но главное — высокого им хочется. И они ходят и говорят: «Мадам».
Мне им хочется ответить сразу: «Уи? Жю мапэ ля шампиньон?» Но обычно говорю: «Шобля?!» И они морщатся. Потому что Мадам. Они ищут высокого. А не шоблю. Хотя, почему бы и нет? В конце концов, всем мужикам только шоблю подавай.
И вот сидит в них что-то сильно интеллигентное и хочет Мадам. И они еще говорят «разрешите» и «позвольте». Позвольте, Мадам. Еще они говорят «я каэшна сильно извиняааюзь». Но потом обязательно — Мадам.
У нас в районе много таких мужчин. Они как будто коня где-то забыли. Мне иногда кажется, что они у меня спросят: «Мадам, вы не видели моего коня? Я нарёк его Моренго».
Эти мужчины даже если пукнут при вас, а они обязательно пукнут, даже не сомневайтесь, скажут: «Мадам». Они настолько вежливы, что даже пукнут, скорее всего, лишь для того, чтоб извиниться «я каэшно сильно извиняюзь».
Мне всегда кажется, что мужчины, которые ищут Мадам — выпимши от шампанского. От настоящего выпимши. И у меня есть подозрение, что если я выжру ящик шампанского, то тоже пойду по улице покачиваясь и попёрдывая, и буду говорить всем: «Мадаммм? Я сильно каээшно извиняюзь».
И я всегда чувствую себя перед ними сильно виноватой. Как-то неудобно. Как-то неудобно, сударь, вам сообщить, но я не Мадам. Но я не говорю, что я не мадам. Потому что в них интеллигентное сильно расстроится. И я боюсь, что интеллигентное уйдет, обидится. И выскочит что-то другое и скажет: «А кто ты бля, по жизни кто?» Поэтому если вы не Мадам и даже не Мадемуазель, не сознавайтесь в этом никогда.
Эт Ершов
