1.
- Ыть! - крякнул, вылезая из потрепанного японского джипа Шурик Тонов. - А это шо за гипогоминиды на нашем любимом поле?
- Куманы, едрить их в дышло, - отозвался Кирюха Тонов, его брат, вылезая из авто вслед за ним.
Облепиховое поле перед Тоновыми тянулось далеко к горизонту. А неподалеку от него деловито раскладывала свой скарб у ржавого "ИЖ-КОМБИ" пятерка чернявых особей мужского пола. Как раз те самые вышеупомянутые куманы или если правильно и по научному - кумандинцы.
- А там далее, смотри, еще какие-то чингачгуки, - подал голос третий брат, двоюродный, Ванька.
- Азеры, - определил Кирюха. - А за ними наши, русские, местные с деревни.
- Но господа, позвольте, - грустно подытожил осмотр поля Шурик. - Этого поля слишком мало для такого количества народу. Не пора ли пока не поздно сдрыстнуть на Шульгинку? В Мирном так ваще...
- Унестись в прекрасное далеко мы завсегда успеем, - отозвался Кирюха. - Я вот думаю, в обозримом светлом будущем не все так нерадужно-элгебетешно... Та же деревня завтра утром сыбецца, попукивая, в родной колхоз. Азерам дадут пизды приемщики на второй-третий день. Остаются кумандинцы. Ну мы с ними что-то придумаем. Мы же полторы вышки образования на троих имеем, да?
- Это вызов нашему беспиздыкаварному разуму! - гордо кивнул Шурик. - Мы принимаем бой!
- Погодите, пацаны, - попросил их кузен Ванька. - Я за вашими мыслями не успеваю. С чего это деревенская бригада обязана завтра свалить домой и с какой радости азерам дадут пизды?
Ваньку Тоновы взяли на сбор облепихи только первый сезон. Он с радостью попер, поскольку был наслышан про заибатые заработки облепишников. А его, студента второго курса вообще родичи деньгами сильно не грели. Здесь же можно было в день получить в разы больше сумму, нежели ежемесячный степак. Тем более под боком была прошаренная в облепиховых вопросах родня - братья Тоновы слыли матерыми сборщиками.
Правда они слыли еще и пацанами шибко себе на уме. Не любили ничего объяснять никому, стараясь все свои делишки перетрясать в своем узком братском кругу, краткими двусмысленными фразами и намеками.
На этот раз вопреки стереотипному мнению Шурик уже разинул было рот, дабы все объяснить Ваньке, но тут к ним подкатил "крузак" с хозяином поля и охранником.
- О, бля, Тоновы набег на мое поле решили устроить, - оскалил зубы в улыбке хозяин.
- Здарова, Полутрах! - хором приветствовали того Шурик и Кирюха. - Нужны работники высокого класса?!
- Я Полторак, мудозвоны, - ответил хозяин, охранник ржанул, но осекся под недовольным взором шефа. - Вас же брать, только здоровье портить. Глазки так и бегают, где б кого наибать. А? Не так што ле?
- Не, мы седни с утра решили быть честными, - невинно отозвался Шурик. Кирюха кивнул.
- Тридцатка за кило, - перешел к делу Полторак.
- Грабеж, - мгновенно среагировал Шурик.
- Полтина, - обозначил свою цену Кирюха. Но хозяин дал понять, что торг не уместен.
- Видите сколько у вас на поле конкурентов? Не согласны, пиздуйте на Шульгинку. Есть кому заменить.
Братья переглянулись.
- Ладно, согласны на тридцатку.
- Честно? И наебывать не собираетесь?
- Неее, - уверенно сообщил Шурик. - Мы решили с утра быть честными.
Полторак хмыкнул и покатил далее.
- Ну что, пошли работать честно, пацаны, - сказал тогда Кирюха, - утро еще не прошло.
2.
Тоновым Полторак определил ряды за деревенской бригадой. Мгновенно разложив горку для переборки, натянув плотную спецовку и косынки (Шурик еще и танковый шлем напялил), группа устремилась на сбор. На животах у них висели легкие но вместительные лотки, в руках были зажаты длинные, с локоть, пружинистые скребки из сталистой проволоки. Пока Шурик показывал Ваньке, как всем этим управляться, Кирюха уже вгрызся в кустарник, в его лоток посыпались щедрым потоком крупные ягоды садовой облепихи.
Когда Ванька выбрался из листвы с первым наполненным лотком, у джипа уже высилась здоровенная гора ягоды.
- Ух ты...
- Она сорная, не ухай, - пояснил Кирюха. - Сбор ягоды отнимает половину рабочего времени. Остальное отнимает ее очистка от листьев, "травы" или "тещи", ее так на сленге зовут. Мы сначала соберем побольше, потом сядем перебирать. А ты пока сразу перебирай, горка свободна.
К вечеру Ванька наскреб и выбрал аж три мешка облепихи: почему-то облепишники собирали ягоду именно в полиэтиленовые мешки, для крепости вложенные в полипропиленовые. Братья Тоновы сказали Ваньке, что сегодня сдавать не будут, мол, давай твои сдадим. Нас трое, мешков трое. Удобно тащить. Так и сделали.
После работы помылись в ручейке и сели у костра. Зазвали на огонек соседей: деревня сразу откликнулась, азеры сказали, что "Спокойной ночи малыши" уже закончилось, они халяльно покакали и потому изволят спать. Кумандинцы пришли, но от предложенной выпивки по случаю начала сбора урожая отказались. Кирюха налил им чаю.
- Полторак еще тот пидорас, конечно, постояк наебать трудовой народ норовит, - сказал бригадир деревенских, Васек, угощаясь тоновским самогоном, - Давно б его поле втихушку обобрали и съебли. Но охрана...
- Охранник спит и видит, чтобы его купили, - тоном знатока сообщил Шурик. - В Мирном мы обычно охранника покупаем с потрохами. Так еще и помогает ягоду в тачку грузить.
- А на Огаркино по воде мешки спускали на плотах. Но там уже тему просекли, придется менять уловки.
- Ты мне скажи, как вы на Видово охрану обвели? - усмехнулся дед Степан. - Все бригады только об этом и трындят. Мол, братьям Тоновым в цирк идти, фокусниками. Такой талант бы да в мирных целях.
- У Видово схема посложнее была. В три приема. Там приходилось привлекать... - начал было Шурик, его прервал брат, что-то заприметивший в ночи. Потому Шурик степенно завершил рассказ уже другим тоном. - ...но это все в прошлых годах, а в новом сезоне мы уверовали в Пресвятую Деву Марию и внезапно решили стать честными.
К костру из темноты вынырнул охранник. Шурик с готовностью протянул ему свободный пластиковый стаканчик, плеснул туда самогон.
- И не страшно по ночи ходить? - спросил его вкрадчиво Кирюха.
- А чего бояться, я при оружии, - отозвался охранник.
- Дык полевик словит и загрызет вместе с пистолетом.
- Кто?
- Полевик, - повторил Кирюха. - Тварь такая невидимая. По ночам ходит, ищет где на поле кто старую одежду бросил. Как найдет, залезает в нее и топает по полю, ищет кого б сожрать. Он благодаря этой одежке того, материализуется.
- Старая байка, - отмахнулся Шурик. - Кто в нее щас верит.
- А вот не скажи! - завелся Кирюха. - Вон, Ложкин из Чемровской бригады видел в том году! Бросил робу на землю вечером, влом было складывать в пакет. А поздно ночью вышел поссать, глянь, по ряду его роба гуляет!
- Заодно и покакал? - уточнил Шурик. - Ванек, а ты чего задумался сразу?
- Представил это, просто бррр, - отозвался Ванек. - Так что получается, если гандон в поле бросишь, эта тварь его наденет, а там поймает какую нить девку и начнет трахать?
- Так это не страшно, - отозвался Шурик, - контрацептив жеж!
Народ посмеялся, но как-то тихо, с оглядкой на облепиховое поле, что сейчас показалось зловещим и страшным местом.
3.
На следующее утро соседская бригада колхозников продрыхла почти до обеда, оглашая ряды своим богатырским храпом и гася комаров на лету смердящим перегаром. А хуле, ночь у них была ярка и полна приключений. После самогона Тоновых им захотелось догнаться и они рванули в родную деревню за пять километров. Привели баб и гармонь. Бухали, ебались, плясали и пели всю ночь, а утром свалились от усталости.
В обед к Тоновым пришатался их бригадир Васёк.
- Мужыки, есть еще чо?
- Неа, вчера все выдули, - ответил Шурик, не отрываясь от работы.
- А бабки на опохмел займете?
- Так вы чо, ягоду не будете собирать? - удивился Шурик.
- В пизду ягоду, - отозвался Васек. - Бухать охота.
- Ладно, - как бы нехотя отозвался подходя к ним Кирюха. - Давай так - вы нам ряды свои сливаете, я тебе косарь отстегну и возвращать не надо.
- По рукам! - засиял синим светом алкогольной радости Васек. К нему подошел Шурик, они о чем-то пошептались, обменялись номерами телефонов, затем Тонов вручил Ваську вожделенную деньгу.
Едва деревенские удалились переводить деньги на горючку для кишков, Кирюха метнулся на их ряды и с головой ушел в очищение кустов облепихи от ягоды. Ванька высунулся из своего куста.
- Братаны мои вангообразные, откуда вы узнали, что они съебуццо?
- Мы не знали, мы железно надеялись, - отозвался Кирюха. - Для того и бутыль сэма им вчера пожертвовали. Запой - вещь такая. Засасывает, как голодная минетчица на Чуйском. Чуть не уследишь и конец твоего конца уже из ее жопы вылазит.
Ванька представил сию картину, вздрогнул от омерзения.
Вечером картина со сдачей ягоды повторилась: братишки помогли сдать Ваньке его собранный урожай, сами же свое опять придержали. Явно что-то мутят, но Ванька слишком устал за день, чтобы пускаться в распросы. В любом случае, лениво подумал, своих пацаны никогда не наебывают. Так что будет все пучком.
В палатке только упал на постель как сразу погрузился в сон. Напоследок лишь услышал задумчивый голос Кирюхи.
- Так, ну азеров завтра отпиздят. Будем считать, их ряды - уже наши ряды. А с куманами как быть?
- Куманы не пьют. Работают, как бешанные комбайны. Честные... - зажал три пальца Шурик. Поняв, что нет у него приемов супротив Кости Сапрыкина, простонал. - Ебаные чингизиды. Сраные лошадкоеды...
- Должна быть у них кнопка, Урий! - твердо сказал Кирюха. Ложиться он и не собирался.
- Лады, завтра будем думать, где кнопка у этих кумандиборгов, - зевнул Шурик, лег и захрапел.
4.
Утро следующего дня началось с приезда Полторака. Очень хмурого и в сопровождении трех крепких мужиков. Тоже хмурых.
Они направились к азерам. Первого же Полторак схватил за лоток на пузе, и этот же лоток с силой надел тому на бошку. Других его подручные начали молча и ожесточенно пиздить по почкам, продолжая пребывать лицами в нуар-стайле. После экзекуции Полторак велел побитым гражданам оставлять ягоду и съебывать нахуй с поля. А если еще раз увидит, то эти пиздюля покажуцца легким эротишным массажем.
Из своего ряда выглянул дед Степан.
- Витя, чего там у вас? - окрикнул он Полторака. - Чего не поделили?
- Эти пидарасы в свою ягоду камни для веса накидали, казлы ебаные! - взвизгнул Полторак, словно ждал вопроса. - Сука, только купили новый аппарат по отжимке! Пизда агрегату! Уууу ослоебы пиздопротивные!
- Вы не знали, вы железно надеялись, - буркнул Ванька в сторону Тоновых. Братья торжествующе заржали.
- Просто этот заслуженный коллектив народных азербайджанцев давно нам известен своей жадностью и отсутствием креатива наебать приемщиков, - пояснил Шурик. - Они стабильно прикатывают, стабильно кидают в ягоду камни и также стабильно за это получают пизды. Правда, на разных полях. Феноменальные создания.
- Да это не азеры, это цыгане под азеров косят, - поправил Кирюха.
- Азеры, не азеры, - пожал плечами Шурик. - Эта инфа ценна только армянам. Мне лично пох. Хоть телеутские дандауты. Мне в данном контексте за род хомо сапиенс сапиенс обидно. Ваще-ваще обидна.
- Да, Тупикины хоть воду подливают для веса. На фоне азеров они просто креативщики ТВ-3 под коксом. - добавил Кирюха.
- Все они - тупиковая ветвь эволюции облепишника, - зевнул Шурик. Потом окрикнул Полторака, предложив повысить закупочную цену, поскольку количество сборщиков уменьшилось. А работы прибавилось. А в Мирном цены выше.
- Ну и пиздуй в Мирный, - буркнул Полторак. - Дед Степан со своей бригадой сам все выгребет.
- Пожалей дедушку! - попросил Шурик.
- Да, Вить, ты б и впрямь, поднял бы цену, - внезапно взял сторону Тоновых старый кумандинец. - У меня четыре человека всего, из них двое школьники. Мы не осилим.
- Ну и похуй. Новых найду.
Как бы в подтверждение его слов со стороны дороги раздалось звонкое развеселое "дрын-дрын-дрын". Из-за пригорка выкатил на мотоцикле с люлькой здоровый мужик в летней рубашке и шортах.
- Ну чооо, тут можно облепиху пособирать и бабки заработать?! - завопил он, перекрывая дрынканье своего моцика. - А меня жена толкает и толкает. Говорит, едь пособирай. Все собирают, и ты соберешь, кучу денег заработаешь. Ну, где собирать?!
- Да вон ряды, сдавать вечером, деньги сразу! - обрадовался Полторак, показывая на опустевший после азербайджанцев участок поля. Шурик с сомнением посмотрел на легкую летнюю одежку мужика, на его тонкие сланцы, огромный, как помидорный ящик лоток и коротюсенький скребок.
- Полдня, - сказал Ваньке. Из своего ряда выглянул Кирюха, прищурился, оценил обстановку и поднял ставку.
- Два часа, не больше!
Новичок принялся за работу, смело вступил в заросли облепихи, продолжая весело болтать, ни к кому особо не обращаясь.
- А чо? Жена говорит, чем ты хуже? Сделай, говорит такую же херню из проволоки, сколоти ящичек и собирай. Жена умная, херни не скаааажет. Ай, ой, сука! Бляаааа....
Раздался треск раздираемой ткани. Мужик, неумело ткнув в ягоду скребком, получил прямо в глаза толстую кислотную струю облепихового сока и на миг ослеп от дикой боли. Не глядя отступил, резко дернулся - колючий кустарник махом вонзился в его спину.
- Ебааать!
Мужик отшагнул еще, хватаясь за спину. Как раз чтобы сослепу насадиться сланцем на отстрый обрубок тонкого прута, что с легкостью пронзил подошву, впившись в ступню. От боли мужик взревел, как медведь, нашедший яйцами капкан.
- Да пошло все нахуй! - возопил он, вырываясь из плена колючего кустарника. - Ебаная срань! И жена дура ебаная пусть нахуй идет!!!
Он запрыгнул на свой моциклет, злобно окинул распухающей рожей всех вокруг и надрывно заорал.
- И вы все идите... собирайте! Чо блядь ржоте?!
Злобно дернул стартер, мотоцикл испуганно задрынькал. Вскоре мужик исчез за пригорком.
- Вау, чувак опередил график на час и пятьдесять пять минут, - сказал брату Кирюха. - Но мой прогноз все равно верней твоего.
В это время хозяина поля окликнули мужики из крузака. Они, отпиздив азеров, тусовались там, солидно покуривая. Уходя к ним, Полторак обернулся.
- Ладно, уговорили. Сорок рублей за кило!
5.
- Полевик! Ааааа...
- Да говори толком уже, что было.
Молодой кумандинец трясся, с испугом озираясь в сторону темных рядов облепихи. Вместо него прибежавшему на вопли охраннику с пистолетом наголо и Ваньке с Шуркой все рассказал дед Степан. Мол, пошел молодой ночью кусты удобрить. Только сел, наслаждаясь видом охуенно яркой Луны, как раздался шум шагов. И видит, идет к нему нечто здоровенное, и не человек, и не зверь. Тяжело ступало невиданное ночное чудище, явно в поисках человечинки и желательно - кумандятины. Потом остановилось и кааак заурчит страшным голосом. Сначала от потустороннего ужаса у кумандинца отнялись ноги, затем наоборот, врубились со страшной силой, так что до своей палатки он допрыгал со спущенными штанами и с реактивной скоростью, воплями кенгуру на случке разбудив всю куман-бригаду.
Собравшийся народ моментально преобразовался в клуб любителей эзотерики и стал гадать, что за блядская нечистая сила бродит по кустам в ночное время. Что это нечистая вапще не обсуждалось, вопрос стоял в определении вида демона, его породе и повадках.
- Полевик жеж в пустой одежке бродит. А это чупакабра, - сообщил Шурик.
- Да какая чупакабра! Полевик. Азеры, суки, когда сваливали, свою робу вчера побросали, - отвечал кто-то из кумандинцев. - Вот дух сразу всю ее на себя и натянул. Оттого такой здоровый.
- Да, если на нем несколько комплектов вонючей азерской робы, от него теперь и кадилом не отобьешься, - тоном опытного экзорциста проговорил Шурик.
- Щас пойду посвечу, - порывался охранник.
- Да там весь ряд в говне уляпан, нахуй тебе это надо, - отговорил его дед Степан. А сам пошел собирать палатку. В это время от палатки Тоновых картинно позевывая вышел Кирюха.
- Ну чо за вопли тут?
- Злой дух! - отвечал Ванька, указывая на мелкого кумандинца. - Вот этого пытался захавать, когда он посрать ходил.
- Ебанулись совсем, - грустно вздохнул Кирюха. - Духов бояться - в армию не ходить. Как он хоть выглядел то? Может, это медведь?
- Широчееенный такой, - всхлипнул юный кумандинец. - Плечи вооо, башки нету, а писька такая загнутая и ребристая на конце.
- Ребристая? - переспросил Шурик. - А мож с усиками? Отыскал таки демон гандон!
- Ыть, - подал звук Кирюха. Чуть отступил в темень, снял свой ребристый танкистский шлем на всякий случай. Потом, сменяя тему, спросил деда Степана. - А ты куда засобирался на ночь глядя?
- Нахуй мне это поле проклятое, - отвечал старый кумандинец. - В Мирный покатим. Собирайте тут сами. Ну его блядь с духами ночевать.
Кумандинцы испарились в ночи примерно через полчаса на своей тарахтелке марки ИЖ КОМБИ. Троица проводила их взглядом. Охранник потопал к себе, бурча про то что Полторак завтра с утра просто
охуеет, узнав о съебе половины рабочей силы.
- Вот их сука кнопка оказывается где, - задумчиво сказал братьям Кирюха. - Анимизм.
- Чо? - не понял Ванька.
- Коренные народы Алтая верят в духов. Злых и добрых, пушыстых и пупырчатых, - степенно выдал лекцию Шурик. - Вот если бы наш рашенский Васек увидел мм... полевика, он бы мож сначал и пересрался бы заместо здрасьте перед ним. Но затем наверняка принял бы его за своеобразную белочку-перекормыша и дальше б работал. Ему ж белочек не впервой ловить разных видов и цветов. А эти вишь как - испугались духа и сразу укатили. Потому что верят в его реальность.
Потом Шурик задумчиво посмотрел на Луну и добавил чуть тише.
- А еще бы лучше одной белочке по ночам потише шастать с хабаром на загривке. Наткнется на охранника, тот с испугу и шмальнет...
- Ладно уже, пойдемте спать, - отозвался Кирюха.
- Пошли, писька ты ребристая, - согласился Шурик. Следом за ними поспешил ничего не понимающий Ванька. Быстро поспешал, вдруг сзади полевик подкрадется да тяпнет. Или чо он там со своими жертвами делает, страшно представить.
6.
- Пятьдесят рублей красная цена.
- Краснее только Знамя гвардейского полка.
- И то грабеж. Но мы добрые и даже слегка альтруисты.
- Да. Женщин в округе нету, приходится альтруизмом заниматься втихушку.
- А вот доллар вырос, кстати. Значит, цены растут. И закупка облепихи тоже. Вот в Мирном уже за шестьдесят принимают. Может мы в Мирный тогда?
- Окстись, не оставим же мы Полтора-рака без работников то совсем! С кем же тут еще альтруизмом заниматься?
- Тоновы! - рявкнул наконец Полторак. - Приткнитесь, а? Хоть на секунду. Я думаю.
Хозяина братья поставили перед фактом: они на поле остались единственной бригадой. И готовы работать дальше, но при увеличении закупочной цены облепихи не менее чем пятьдесят рублей за килограмм. Сейчас в разгар сезона основные профессиональные бригады, способные вычистить поле до ягодки и дать хорошую облепиху без высокого процента "тещи", то бишь, сопутствующей листвы, не найдешь.
В задумчивости Полторак зашагал меж рядами, уже солидно вытоптанными. Внезапно его взгляд наткнулся на огроменную гору, заботливо укрытую полипропиленовыми мешками. По краям виднелась оранжевая ягода. Хозяин присвистнул.
- Нифига вы собрали. А чего не сдаете? Цену красивую ждете?
- Неа. Она еще не выбратая просто, - отвечал Шурик.
Полторак посмотрел на него подозрительно.
- Сдается мне, вы где-то меня хотите наебать. Ладно. Я еще подумаю, а завтра вечером скажу свою цену. Пока собирайте. Хы хы.
Полторак свалил на своем крузаке. Затем вернулся уже с охранником и затребовал документы на джип Тоновых. И права водительские. Братья попытались повозгудать и покачать права, уже не водительские а общечеловечьи. Но Полторак объяснил, что очень не хочет, чтобы они свалили тихо ночью, прихватив весь свой урожай, чтобы сдать в более романтичном месте по более красивой цене. А так нельзя, ибо он собственник облепихового поля и все что оно дает: ебанных полевиков, или ягоду, все принадлежит по закону ему. Еще немного недовольно побурчав, Тоновы все ж расстались с документами на машину. Полторак пообещал отдать их завтра в обмен на честно сданную облепиху.
- И попробуйте только куда то дернуться на машинке. Я охране сказал, заслышат работающий движок, будут по колесам сразу шмалять. Усекли, Тоновы? Хы хы.
С тем и свалил.
- Мне его хыхыканье с самого начала очень не понравилось, - заявил Шурик.
- Сдается мне, он хочет нас наебать злодейски и без палева. Как Дарт Вейдер нищасных дроидов.
- Это не сдается, это объективно, как железка.
- Что будем делать? - грустно спросил Ванька.
- А все уже сделано, - ржанул Кирюха. - Пошли работать.
7.
Вечером следующего дня сияющий Полторак появился в компании троицы грустных мужиков с нуар-лицами.
- Я тут чо подумал, - сказал он Тоновым. - Я то что вы уже собрали, по тридцатке приму. А остальное поле так и быть, за сорок.
- Грабеж, - привычно сообщил Шурик.
- Грабеж! - согласился Кирюха.
- Вы мне тут права не качайте. Тащите, что уже собрали. Я с деревенской школой договорился. Они своих учеников на поле натравят. Мелкопузые без вас все потеребонькают. За двадцатку килограмм. Незаменимые, епта, нашлися. Кончилася ваша монополия!
- Нельзя трудового человека и даже в чем-то пролетария так забижать, - продолжил Шурик. - Отдавай документы!
- Сдашь по тридцатке вашу припрятанную гору, отдам.
- Ыть, - подал голос Кирюха. - Ну мы всего лишь маленькие люди, что мы могем супротив системы? Погнали, Шуран, за облепихой. И ты с нами пошли, Полутрах. А то будешь потом переживать, что часть утаили и все такое.
Подошли к горе, сорвали с нее мешки. Начали набивать их облепихой. Таким образом набили пять мешков. Окрикнули отошедшего покурить Полторака.
- Всё.
- Как всё?! - охренел Полторак. - Да там в вашей горе ягоды на сорок мешков под завязку!
- Какие еще сорок мешков? - сплюнул Шурик. - Ты сам-то глянь.
Хозяин поля подошел, присмотрелся и только крякнул. На самом деле ушлые братцы устроили склад облепихи на горке. Наложили на нее полиэтиленовую пленку, накидали сверху ягоды. С виду целая гора урожая, а в реале лишь с ладошку толщиною облепиха была сверху. Все остальное - земля.
- Ссссуки! А где остальное?!
- Какое остальное? - удивился Шурик, - поле у тебя худое, еле наскребли что есть. Еще и полевик ебать его бродит, нервирует. Тьфу. И ты все наибать стараешься.
Полторак бросил перед Шуриком документы на машину.
- Сдавайте все и съебывайте нахуй! Рработнички!
- Ну и ты тоже пошел нахуй, - негромко ответил ему Кирюха, поднимая документы, когда хозяин скрылся из виду.
8.
- Значит, дальше собирать не будете? - все же спросил Полторак на приемном пункте, где оборудовал контейнеры для хранения многих тонн собранной ягоды и весы.
- Неа. Мы очень обиделись на твою тридцатку. Ванька вон даже плакал. Навзрыд. В подушку. Под музыку из "Хатико". Он у нас ранимый. Потому едем в Мирный, лечить его душевные раны. Привет школьникам, в общем.
- Ну и едьте.
- Ну и поехали.
Бригада хранила молчание, пока катила до пригорка. Когда проехали его, Шурик, вытащил из кармана и протянул Ваньке тугую пачку тысячных купюр.
- Твоя доля.
- Моя?! - не понял Ванька. - С чего это?
- Мы тебя на прикрытие брали, - зевнул Кирюха, выруливая на междугороднюю трассу. - Сдавали твою ягоду хозяину типа свою. И все такое. Чтобы Полутрах уж совсем не заподозрил подвоха. Так что ты в доле нашей операции.
- Когда ж вы успевали то...
- Спали по два часа, посменно, мы привыкшие к такому графику. Работали и днем и ночью, набивали мешки без выборки. Этой ночью как раз поле дочистили. Собранное отвозили в деревню. Там у Васька все кидали в сарай за бутылку. А дальше батяня приезжал к нему на "Газели", вывозил ягоду к нам домой, перебирал и сдавал на завод по 60 рублей килограмм. За свою долю. Все довольны.
- Аааа... Я вот не пойму, а как вы ягоду то вывозили? Тут же любой работающий двигатель за три версты слышно. Да и под конец Полторак вообще права отобрал.
Шурик устало вздохнул.
- Я открою тебе страшный секрет. Только ты никому.
- Могила! - оживился Ванька.
- В этом мире существуют лошади. Животные такие. Я потом на картинке покажу, вживую могешь напугатсо. Тот же Васек за бутыль сдает их в аренду. Надеваешь ей на морду танковый шлем, чтобы негромко всхрапывала, укутываешь в зеленое покрывало, чтоб сильно не выделялась в кустах. А то Васек нам все белой масти коняшек норовил дать, страшно демаскирующий элемент для лунной ночи. В общем так и возили без шуму и пыли.
- Да, - кивнул Кирюха. - Лошади работают бесшумно. Только иногда грозно пердят в зловещей тьме. И тогда... появляется легенда о полевике.
- Все понял, - кивнул Ванька. Хотя по его виду, переваривать эту историю ему еще предстояло долго. - А щас куда?
- Домой. Денек отоспимся и в Мирный.
- Или на Шульгинку.
- В Мирном пятьдесят. Дед Степан сказал. На Шульгинке сорок пять.
- Грабеж? - угадал Ванька.
- Грабеж, - уверенно отвечали братья Тоновы.
