Шла в разноцветной футболке, ярко-зелёной с рыжей лисой. Два бомжа, сидевшие на пустой трамвайной остановке, при виде меня оживились.
– И вот она нарядная на праздник к нам пришла! – хрипло выкрикнул один.
Второй посоветовал ему уняться и не приставать к девушкам.
Спустя час возвращалась обратно этой же дорогой. Бомжи сидели на прежнем месте.
– Это судьба! – сказал первый с интонацией графини де Морсер, встретившей Монте-Кристо.
– И не возразишь, – сказал второй.
Я думала, что мне начнут предлагать руку и сердце, но вместо этого у меня стрельнули полтинник. Сначала я грустила над этой несообразностью: встретить судьбу и удовольствоваться полтинником. Но затем поняла, что мне преподали урок высшего смирения и одновременно безупречного расчёта: меньше не хватит, а больше не дадут. Если бы мы все были такими точными в запросах, деду Морозу, кем бы он там ни был, жилось намного легче.
Прочитала у Татьяна Мэй, что чуковское «прямо в мойку, прямо в мойку с головою окунул» – не про раковину, как я всегда полагала в простоте душевной, а про речку Мойку. Поделилась с родителями.
– Это довольно очевидно, – светски сказала мама. – Иначе бы он ему череп размозжил об фаянс.
Мы с папой вообразили эту картину и надолго замолчали. Матушка моя – кроткая голубка, но иногда она нас удивляет – как в тот раз, когда они с папой заспорили, надо ли пересаживать шиповник. Папа настаивал на пересадке, всё шло к тому, что шиповник сменит место жительства. Как вдруг без всякой связи с предыдущим разговором матушка сообщила, что труп человека можно полностью сжечь при помощи всего четырёх автомобильных покрышек.
В разговоре наступила пауза. "Аргумент", – согласился папа, и шиповник остался на месте.
* * *
Еле отбрыкалась от приобретения рыбы, плавающей в магазинном аквариуме, и вспомнила жену моего приятеля, купившую живых раков, чтобы сварить их мужу на день рождения. Вернувшийся с работы именинник нашел бедную женщину в слезах над ванной, на дне которой молились раки. Как взрослый ответственный человек он предложил взять грех на себя, но оказалось, что за несколько часов жена успела к ним привязаться. Раки Петенька, Варя и Катюша приветственно махали мужу усами, пока Игнат и Федор Петрович смотрели на него как на говно.
На семейном совете, где голос одной стороны был представлен рыданиями, решено было выпустить раков в ближайший чистый водоём.
Следующие несколько часов супруги колесили по Подмосковью, пытаясь понять, достаточно ли чисты встречающиеся им водоёмы. Не издохнут ли раки в корчах, едва намочив мандибулы, не понесет ли прочь их обезображенные тела ядовитая речная волна. Ты в ответе за тех, кого не сварил, и всё такое. В итоге выпустили их, кажется, в реке Пехорке. Было воскресенье, на обратном пути они застряли в многочасовой пробке и вернулись домой поздно ночью, измученные, грязные и в комариных волдырях.
Ничего не зная об этой истории, я спросила у приятеля, как прошел праздник.
– День рождения у раков удался, – сдержанно сказал этот святой человек.
* * *
Вчера было солнечно, в лобовых стеклах встречных автомобилей отражалось небо. Я стояла в пробке на Третьем кольце и сердилась на пробку, на жару, на солнце, пока не осознала, что навстречу мне едут десятки, сотни машин, битком набитые облаками.
