Ехал я сейчас с утра пораньше по делам своим скромным на такси. Красивый ехал, в пиджаке и галстуке, а такое со мной крайне не часто случается.
Водитель такси — девушка. Обычная такая девушка, волосы светлые, лет тридцати, наверное, местами даже симпатичная. И, вопреки всем этим вашим анекдотам про блондинок, ехала она вполне уверенно, поворотники регулярно включала в нужных местах, в педалях не путалась, истерично не визжала, губы на ходу — не красила. И даже имела один приятный бонус, по сравнению со своими мужскими коллегами — не грузила меня восхитительными историями из своей многотрудной жизни. Просто молча управляла автомобилем и всё. Красота!
Мы абсолютно без приключений приехали туда, куда мне было нужно, я дал барышне озвученные ею триста рублей (никак не став шутить о трактористах), пожелал хорошего дня и, в принципе, забыл о её существовании навсегда. А вспомнил сейчас о ней я вот по какой причине:
Согласно информации, которую я тут иногда получаю от пылающих праведным огнём справедливости феминисток, у нас повальное неравенство. Женщины, по их словам, (по словам феминисток, а не по словам женщин) получают значительно меньше мужчин. И вообще ужас-ужас и мизогиния буйным цветом (еле выговорил словечко то)
Но вы знаете, ребята, меня, когда я заказывал такси, диспетчер не предупреждал, что мол, к вам тут, уважаемый представитель правящего пола, баба на «Форде» подъедет сейчас. Представляете?! Ага, да, сами чуть со смеху не померли! Попросит за поездку триста рублей, так вы ей дайте двести, ей и двести за глаза хватит, баба же! А то и сто восемьдесят даже дайте! Мелочью!
Так же вы, как постоянный клиент и обладатель пениса, имеете полное право всю дорогу демонстративно закатывать глаза, театрально закрывать лицо ладонью и, не скрывая презрения, говорить — ну куда, куда ты, ну перестраивайся же, подрезай-подрезай, да ёптвою, вот дура то, права купила что ли, на машину насосала поди...
В конце поездки, если женщина-водитель вам понравится, можете навязчиво и безапелляционно потребовать от неё дать вам телефончик, по которому вы позвоните ей потом и будете нагло предлагать непристойности и, вполне возможно, половое соитие в грязной форме, или, если с телефончиком слишком хлопотно, просто хотя бы попросить её показать вам молочные железы, прямо в машине.
Нет. Ничего такого мне не говорил диспетчер. И я сам ничего такого не делал. Мне как-то в голову не пришло ни денег дать меньше, ни на молочные железы посторонней, чужой мне женщины смотреть. Мне было нужно, чтобы одна довезла меня в нужное место и она это сделала. И всё.
Потом мы с одним дядей, на встречу с которым я и приехал, сидели какое-то время в кафе, пировали и обсуждали весьма унылые подробности одного скучного, но денежного дела.
И нас всё это время обслуживала девочка-официантка. И снова ничего! Мы не лапали её за ляжки и жопу, не отпускали сальные шуточки, не предлагали пройти в подсобку и там по быстрому заняться разнузданным сексом, и даже не закатили в конце скандал, сообщая, что раз нам тут жратву таскала баба, то и заплатим мы за это процентов на тридцать меньше. Нет. Мы заплатили сколько было в чеке и даже какие-то там чаевые оставили.
И администратор кафе к нам не походил и не шептал вполголоса — вас сейчас тут баба обслуживать пытаться будет, так вот — не рекомендую! Отшивайте к чертям собачьим! Мой вам совет, дождитесь пока официант Толик освободится. Да-да, вон тот, в очках. Он и не расплескает ничего, и волос в борщ вам не нароняет, и вообще мужик хороший и правильный. Не то что эта!
Не было такого. Хотя, если верить всё тем же феминисткам — именно так и должно было всё быть! Унижение, харассмент, дискриминация! Но нет. Ничего не было. Мы просто расплатились и ушли, никак не комментируя половую принадлежность работников заведения общепита и не делая на основе этой самой принадлежности никаких выводов.
Мне скажут — но ты же не знаешь, как там всё внутри! Подноготная то тебе не известна! Это ты такой, типа якобы приличный мужлан, ладно. Ну не скрысил ты сотку за поездку. А у неё потом эту сотку всё равно отнимут коварные, толстые, вонючие мужики! И чаевые у официантки очкарик Толик отожмёт, пользуясь своим тестостероном проклятым. Отнимет, и в подсобке трахнет её своим немытым членом! И бабы-генеральные директора, которых вся фирма побаивается, сами, понимая в глубине души, что бабы они, урезают себе премию квартальную и оклад урезают. Плачут, но режут! Прямо вот ненавидят себя за это, но против природы же не попрёшь! И все поголовно садятся на не поднятый стульчак унитаза, жуткий, не поднятый стульчак, весь в холодных каплях ужасной мужской мочи. Садятся, как миленькие. А почему? А потому то мизогиния же. Патриархат же! Значит надо!
И тут уже изрядно много букв образовалось, и пора бы заканчивать, и вывод у меня такой. Мне кажется, что про неравенство и притеснения кричат неудачницы. Да-да. Именно это слово. Ведь есть и мужики, у которых зарплату урезают, и чаевые отбирают, и недоплачивают которым, и орут на которых. А они ничего, терпят. Потому что- ну куда же ещё то пойти, все так живут же. Надо потерпеть, затянуть потуже. И это никак не зависит от пола. Если человек соглашается с унижением, несправедливостью, неравенством в свой адрес, это такой уж человек. И никакой пенис его не исправит. Или его отсутствие. Такие дела, мои маленькие противники патриархата.
