А знаете ли вы, мои маленькие хмырята, что я был влюблён в своего босса?
Погодите–погодите воротить свои гомофобские рожи. Боссом моим была всё–таки женщина. Да ещё какая женщина, скажу я вам. Блондинка, длинноногая и неглупая, лет 27, отдаленно напоминающая Барбару Палвин, но с лёгкой горчинкой острой линии губ. Ухоженная и элегантная, улыбчивая, но упрямая. Господи, да я заходил в ее кабинет затаив дыхание как гимназистка! Мало где ещё я старался так, как старался работать тогда, под её чутким руководством.
Была Лена (назовём её так) умницей, кандидатом наук, а ещё владела дорогой как для наших зажопинсков, миниатюрной тачкой, что добавляло к её образу капельку шика.
Лена не была идеальной: смешной голосок на октаву выше привычного. Порою немного нескладная и, зачастую, очень уставшая. Как и все мы.
Она была офигенной.
А кто я? Я — младше лет на 5, вчерашний студент, вечно растрёпанный и питающийся в обед литром томатного сока и прямоугольным куском того, что в те времена называли пиццей. Совсем недавно ещё пересчитывавший в туалете 50 баксов своей первой зарплаты, не веря своему счастью. Не Ален Делон, к тому же. А бурбоны я и по сей день не люблю.
В общем шансы свои я оценивал трезво. Ноль — это ноль в любой системе исчисления.
Была у меня в то время девушка. Симпатичная брюнетка, но "себе на уме". С которой, к тому же, у нас был исключительно оральный секс, что меня несколько обескураживало. Особенно учитывая то, что девственницей она не была.
Девушку свою мне видеть не хотелось. Я мог не звонить ей несколько дней, а встречались в основном на выходных, хоть и жили рядом. Но расставаться... Зачем? Ведь блондинка очей моих — в небе, а синичка из рук пока никуда и не улетала. К тому же Лена спала со своим женатым шефом, и "об этом знала вся школа, не исключая младших классов".
Длилось это несколько месяцев. В будни я проводил по 10–12 часов на работе, вечером пил пиво. С коллегами же. На выходных я тоже часто приходил на работу, куда ближе к полудню сходилась вся команда. Иногда по вечерам я вылизывал свою девушку, и она не оставалась в долгу. Но это было скучно. Губами и языком владела она очень даже неплохо, но сразу после срывалась с перекошенным лицом сплюнуть в умывальник. Это не круто, девушки. Запомните.
Я же, лежа без штанов на кровати, разглядывал ковёр и думал о Лене, её чуть заметных веснушках и как ей идёт бирюзовый цвет.
Вы наверное ждёте, крутой развязки котаны? Её, к сожалению, не будет. Леной переболел я быстро. Девушку свою бросил. Потом снова с ней сошёлся. Потом она бросила меня. Обычная будничная Санта–Барбара. Я уволился и больше с Леной никогда не пересекался.
Но знаете что в этой унылой истории для меня удивительного? Я с трудом могу вспомнить лицо своей первой любви. Да и первую жену уже плохо помню. А вот Лену — так отчётливо, будто видел её только вчера. Ума не приложу почему.
