Зеркало


18+
Эскорт МоскваПроститутки Москва
Проститутки МоскваЭскорт Москва
Эротический массаж Москва


14 августа, 2018

Про Семёна Львовича

Даже ведущая беспорядочную половую жизнь женщина иногда подсчитывает любовников. Убедиться насколько она востребована, но не перешла ли ещё к категории «*лядь».

Из поголовья любовников запоминаются самые-самые: труднее всего достался, весь в тату, мулат или поэт. Остальные идут штуками. Без отличительных признаков.

Ведущая беспорядочную трудовую жизнь (последние полгода) я наконец посчитала своих нанимателей или несостоявшихся нанимателей. По головам или локации заведения, или по системе «заплатил-не заплатил» - не важно.

Не считая атосовидного хозяина чудесной пирожковой, в велюровом мушкетёрском берете, который так и нашёл мне места под солнцем у себя, самым удивительным нанимателем всего Санкт-Петербурга был Семён Львович.

Познакомились мы заочно.

На Авито.

Там Семён Львович пытался сэкономить деньги на услугах по размещению объявления о вакансии и, избави Боже – какие траты: на кадровом агентстве.

Вёл себя Семён Львович при телефонном знакомстве крайне джентельменски: представился достойнейшим образом, рассказал историю создания заведения, биографии сотрудников, сбросил ссылку на страницы заведения в соцсетях и рассказал о причине звонка:

Семён Львович потерял холодного повара, безвозвратно.

И добровольно – отпустил в отпуск на Черноморский курорт.

Работавшая в заведении с 2001 года (от окончания кулинарного училища и до отпуска) Люба встретила там, наконец, мужа: петербуржца-осетина. И по возвращении в Питер немедленно вышла замуж, по горячей осетинской любви.

Люба, как холодный повар, обладала толпой достоинств: жила рядом, а поэтому опаздывала больше всех; имела покладистый скандальный характер и сто пятьдесят сантиметров в бёдрах – при быстром движении на маленькой кухне задевались предметы, а поэтому Люба двигалась медленно, как во сне.

Муж-осетин, все свои тридцать лет искал именно такую: со стопятидесятью сантиметрами в бёдрах и страшно ревновал. Переживал, что этой красотой будет любоваться посторонний мужчина: Семён Львович (других в заведении не было, не считая кастрированного кота Мони).

Семён Львович, справивший семидесятилетний юбилей, давно относился к женскому персоналу заведения как к поступающим мясным полуфабрикатам: ну, есть вы и есть. А в молодости он любил худых и стервозных дам, он точно помнит.

Изнывающий от ревности и любви Любин муж запретил ей ходить на работу. И Семён Львович остался без повара.

Поговорив со мной полчаса Семён Львович попрощался и ничего не предложил.

Завтра он позвонил снова, в то же время:

- Добрый день! Это Семён Львович из вчера. Ну, как, вы ещё выбираете?

Промотавшись весь день по точкам питания о которых стыдно вспомнить я односложно ответила:

- Да.

- А я-таки без повара тоже, - сказал Семён Львович и попрощался.

Завтра всё повторилось.

Послезавтра, после слов Семёна Львовича «а я-таки без повара тоже», я заинтересованно спросила:

- Сёмен Львович, а что вы платите повару?

- Я слышу в ваших словах, наконец, интерес? Мне не кажется? Две тысячи, за которые он сидит Вконтакте, ест мою еду и немножко готовит.

Мне Нико**ский дворец, как последний официальный наниматель, десять дней после увольнения отдавал окончательный расчёт и поэтому я спросила:

- А как часто?

Семён Львович гордо сказал:

- Каждый день в пять часов – аккуратно как в швейцарском банке.

Любезно распрощавшись (и он мне снова ничего не предложил) я прочитала в Интернете всё что можно о Семёне Львовиче, заведении и коте Моне.

Почти двадцать лет назад бессменный управляющий треста столовых купил квартиру в ста метрах от станции метро зелёной ветки, пристроил к ней отапливаемую веранду и открыл заведение –для души.

Рестораном заведение было назвать нагло, а кафе – оскорбительно.

Кот Моня проник в заведение Семёна Львовича по схеме Чебурашки: в ящике с привезенными шампиньонами спал мелкий помойный котёнок. Человечный Семён Львович увидел в этом знак свыше и взял его на должность кота при заведении: Моню кормили и впускали спать на ночь в подсобку.

Выросший в пиратовидного котищу Моня был любимцем персонала и бездомных кошек района. Иногда мамы-кошки приводили к крыльцу выводок монеподобных котят. С надеждой на протекцию в жизни. Семён Львович принимал участие в судьбе детей Мони – раздавал друзьями персонала и друзьям друзей персонала.

Однажды к открытию Моня пришёл с размозжённой задней лапой – куда-то попал. И опечаленный Семён Львович перевёл его на должность кота в заведении: лапу ампутировали, Моню – кастрировали.

В обязанности Моне вменили спать в зале на специальном диванчике, радовать гостей присутствием и пахнуть котом в сухой кладовой, чтобы не наглели мыши.

Цены у Семёна Львовича были крайне демократичные.

Отзывы самые положительные – если опустить Монины селфи, то гости советовали друг другу объестся бизнес-ланчем за двести рублей или четырёхсот граммовой порцией блинов (с начинкой по выбору) за сто десять. Правда, сетовали на маленький зал и занятость Мони гостями («Ждали погладить Моню двадцать минут! Неслыханно! Кот у вас для всех гостей?»).

Сам Семён Львович вёл активную общественную жизнь – жертвовал приютам, дарил библиотекам, нанимал людей с ограниченными возможностями на раздачу флаеров у метро.

Но – не напоказ, для души: по-немножку.

Мне страшно захотелось побывать в заведении Семёна Львовича.

Тем более ехать от моей Чёрной речки всего - ничего.

А может – даже там работать.

И я позвонила ему сама: попросила о собеседовании.

Posted by at        
« Туды | Навигация | Сюды »






Советуем так же посмотреть