— И большинство даже борщ приготовить не могут! — на этой фразе Учёный окинул собеседников взглядом полным боли и отчаяния, но собрался и продолжил:
— А приготовить борщ — это как гвоздь в стену забить или полку повесить! По борщу вообще всё можно о бабе рассказать. Так вот, если вы легкомысленно относитесь к борщу — то вы совершаете самую большую ошибку в своей жизни! Борщ — это маркёр половой совместимости. Если баба готовит хуевый борщ, то можно даже не ебать такую. Бесполезно. Борщ это даже не суп, это концентрированный показатель женской сущности...
— Но позвольте, а как же щи? — не очень уверенно Писатель попытался перебить поток мыслей Учёного.
— И даже не щи! Господин Писатель! — Учёный впал в раж и его довольно трудно было перебить, — Щи не обладают столь глубоким смыслом. А вот свекла в борще — это вовсе не свекла, это овощная проекция страсти! Я вот, к примеру, могу только лишь пожарить какой–то там шашлык или сварить непонятную уху. А борщ — этот борщ должны бабы уметь. Это что–то вроде спорта, поймите меня правильно!
После этих слов Учёный совсем расклеился, поэтому Сталкеру пришлось дружески похлопать его по плечу и заказать ещё пива.
Отхлебнув свежей порции напитка Учёный продолжил:
— Борщ должен быть своим что ли. Родным каким–то. Вот даже по цвету можно сказать почти все. Даже не пробуя. Плотность борща скажет больше, чем подробная биография женской самки человека...
Здесь, видимо, Учёный что–то вспомнил и замолк. Но не надолго.
— Вот многие режут овощ соломкой, многие кубиками — это как два разных мира, две разные философии, возникшие многие поколения назад, — красноречию Учёного не было предела, и даже бармен отложил все свои дела, чтобы послушать...
— У одиноких самок борщ красивый, но не вкусный. У замужних — борщ вкусный, но сваренный по привычке. У изголодавшихся — в борще одно мясо. У бабы со многими мужиками — в борще можно встретить даже лайм. Неуверенная в себе баба — мясо из борща кладёт отдельно. А уверенная в себе — к борщу подаёт просроченную сметану. Баба, хотящая ебаца красный борщ льёт в белую тарелку. А нехотящая — в чёрную.
И вдруг Учёный как будто что–то вспомнил, и довольно громко хрюкнув — добавил:
— А на самом деле вся наша жизнь — это борщ, потому что нет никакого борща и жизни нет ни у кого.
