В те дни весь Лескен стал вымирать по вечерам. Точнее, стал вымирать в тёмное время суток.
Отдельные группы селян всё-таки собирались под яркими фонарями на уличных столбах и шёпотом обсуждали недавно завезённый в наш сельский клуб фильм «Легенда о динозавре».
Судя по по рассказам очевидцев, это был настолько страшный фильм, что после просмотра зрители не могли шевельнуться от испытанного ими ужаса ещё минут десять, а по домам расходились группами по несколько человек.
Страшнее всех было тому, кто жил дальше, потому что какое-то расстояние ему приходилось идти в полном одиночестве.
Мы с братьями и соседскими пацанами тоже хотели приобщиться к индустрии фильмов-ужасов, но бабушка уже знала о репутации этого фильма и категорически запретила нам его смотреть, опасаясь за наши неокрепшие психики.
Чтобы наверняка оградить своих внуков от «дьявольского промысла» (телевидение и кино она считала дьявольским промыслом), она строго настрого предупредила билетёршу, - нашу дальную родственницу - чтобы она ни в коем случае не продавала нам билеты.
С билетами мы вопрос решили довольно быстро, попросив купить их для нас пацанов с соседней улицы.
Правда, достать билеты получилось только на самый последний сеанс, который заканчивался поздно ночью.
В день намеченного просмотра мы с братьями и пацанами собрались возле соседской лавочки и договорились вечером сделать вид, что пошли спать, чтобы родители ничего не заподозрили, а потом, в определённое время вылезти из окон и всем вместе идти смотреть фильм.
Почти вся группа собралась в назначенном месте.
Не пришёл лишь мой младший брат, который уснул по-настоящему, и я не стал его будить.
Киномеханик запустил свою адскую машину ровно в то время, которое было указано на билетах: без задержек и без журналов.
Поток чудовищных кадров немедленно щедро полился на зрителей, заполнивших все кресла кинозала, проходы в зал и даже пространство за экраном, откуда тоже можно было смотреть, но в зеркальном отражении.
Через полтора часа в зале клуба зажегся свет.
Я зажмурил глаза и долго их не открывал.
Когда я их открыл, то заметил, что большая часть зрителей сидели с закрытыми глазами и закрытыми ладонями рук лицами.
Фильм был местами таким страшным, что у меня периодически непроизвольно выступали слёзы.
Соседские пацаны тоже, наверняка, пускали «слезы страха», однако, в самые кульминационные моменты фильма ещё и периодически издавали предательские звуки-пуки.
Расходились зрители медленно, но обязательно собирались в небольшие группы, судя по всему, по географической общности.
Наша группа тоже наконец-то собралась разойтись по домам.
На улице было темно.
Лишь редкие фонари на столбах тускло освещали перекрёстки.
С широко раскрытыми глазам, плотно сбившись, мы молча стали быстро идти.
Доходившие до дома бегом добегали до калитки и мгновенно, под наши завистливые взгляды, исчезали у себя во дворе.
В конце-концов, проводив своего последнего попутчика взглядом, я остался один.
Озираясь в ночной тишине, я оценивал оставшееся до дома расстояние.
Расстояние до моей калитки было огромным.
Метров пятьдесят.
От крайнего нервного напряжения мой затылок стал невероятно чувствительным.
Я почувствовал на себе чей-то хищный взгляд.
Я медленно повернул голову.
Прямо на меня смотрел, судя по огромным клыкам и чудовищной морде, тираннозавр.
По сюжету просмотренного ранее фильма было понятно, что мне конец.
Ноги предательски подогнулись под тяжестью ужаса, и я присел на корточки, закрыв лицо руками.
Меня зазнобило.
Слёзы градом полились из моих глаз.
Через пару секунд шершавый липкий язык хищника облизнул мои волосы, как бы пробуя добычу на вкус.
Я искренне приготовился к откусыванию головы и ещё сильнее сжал глаза.
Чудовище облизнуло меня второй раз и сказало - «Мммммууууу».
Голос динозавра был очень похож на голос нашей буйволицы Боли.
Я открыл глаза.
Горячая волна облегчения накрыла меня с головой.
Это действительно была Боля.
Она ещё раз облизнула моё лицо, жалобно замычала и пошла в сторону хлева.
С подгибающимися ногами, я впустил буйволицу в стойло, а сам потихоньку прокрался во двор.
В летней кухне меня ожидали отец, мама и бабушка.
Увидев мою обслюнявленную голову и грязное от слёз лицо, они стали громко смеяться.
Бабушка быстренько умыла меня и отправила спать, чтобы я не получил от отца заслуженных тумаков за самовольный тайный ночной поход в кино.
Утром следующего дня отец методично отругал меня, хорошенько приложился ладонью по моей худой заднице и отправил на принудительные работы в огород.
Когда принудительные работы от отца были завершены, вступил в силу приговор от матушки и я отработал в хлеву и в подвале.
Вычистив хлев и подвал, меня перехватила бабушка и целый час заставляла держать на руках её пряжу, пока она её сматывала на веретено.
Наказание было приведено в исполнение в полной мере, и я уставший плюхнулся в кровать, сладко заснув без задних ног.
С тех пор прошло много лет, но неприязнь к фильмам-ужасов навсегда осталась в моей душе...
