История №1.
Всё тот же город Энск. Я работаю в следствии первую неделю. Мне на стол шеф кладет уголовное дело из 5 или 6 томов (точно уже не вспомню, может и больше было). Дело в отношении неустановленных медицинских работников Энской детской городской больницы. Шеф мне говорит: «Посмотри, изучи дело. Буквально через пару дней должно прийти заключение экспертизы, нужно постараться направить дело в суд на врачиху». Изучаю я дело.
Ситуация следующая - в детскую больницу обратились родители годовалой девочки, у которой высокая температура, кашель. Врачи ставят дигноз ОРВИ, но поскольку температура высокая – 39 градусов, кладут в стационар на лечение. Я уже понял, что какая-то херня будет – ОРВИ и температура 39 как-то не соотносятся. Далее ребенка лечат неделю, результат ноль. Далее ребенку ставят диагноз «грипп», назначают новое лечение. Лечат неделю, так же не помогает. Всё это время мать ребенка жалуется, что лечение ее ребенку не помогает, требует, чтобы врачи назначили нормальное и правильное лечение ее ребенку.
Изучила карточку и историю болезни главврач больницы, и назначает так же новое лечение, но все так же лечат «грипп». А затем наступает 29 декабря. Ребенка обкалывают витаминами, укрепляющими препаратами – температура упала, ребенок стал себя чувствовать гораздо лучше. Ну, а врачи, которым не нужны больные в стационаре на Новый год, быстренько выписывают ребенка и ее мать. Лечение на тот момент проходило уже почти месяц.
В ночь с 30 на 31 декабря состояние ребенка резко ухудшается – температура поднимается до 40, ничего не ест, не пьет. Обращаются в скорую, те везут ребенка во всю ту же злосчастную больницу. Там дежурный врач ставит наконец-таки правильный диагноз «двусторонняя пневмония», и назначает лечение. Но болезнь была уже очень запущенной, препараты, что применяли при лечении ранее почти не помогали, только температуру сбивали немного. Как итог, ребенок умирает в ночь с 01 на 02 января уже нового года.
Родители обращаются в СК с заявлением о совершении преступления врачами. Следователь, который вел тогда дело, всех допрашивает, назначает комиссионную СМЭ в областное экспертное учреждение. СМЭ проводят около года (как всегда в нашем регионе). В заключении просто уникально описаны действия врачей. Эксперты посчитали, что между действиями (бездействием) врачей И., М., К. и наступившей смертью ребенка причинно-следственная связь есть, но она не прямая, а косвенная. А всё, блять, потому что мать ребенка обратилась не в самый первый день болезни ребенка, а лишь на третий. А то, что в первые два дня симптомы были похожи на то, что режутся зубы, врачи-эксперты забыли совсем. Далее следователь допрашивает экспертов, которые проводили эту экспертизу – они на допросе говорят то же, что и в заключении.
Как итог, дело прекращается, в виду отсутствия в действиях врачей И., М., К. состава преступления предусмотренного ст.109 УК РФ.
Далее родители пишут жалобы во все органы, которые только возможно придумать. Областная прокуратура отменяет прекращение, требует назначить повторную СМЭ, но в другом регионе, чтобы исключить коррупционный момент ( в одном регионе все ж таки находились). Экспертизу проводили в Питере 9 месяцев. И вот как раз ее заключения я и ждал.
Заключение пришло – с незначительными корректировками, но заключение экспертизы с теми же выводами. Знакомлю я с этим заключением родителей ребенка, а они уже устали плакать. Слезы, просто как будто кран на раковине повернули.
Исходя из того заключения экспертов, я не мог никоим образом предъявить обвинение врачам. Да, их действия были ошибочны, да были неквалифицированны – им дали по выговору. Но прямой связи нет. И будь я хоть сам Александр Иванович Б. (руководитель СК РФ), я не смог бы это дело направить в суд. Мне было тогда очень жаль тех родителей, мне было их жаль все время моей службы, мне их жаль и сейчас – ребенка не вернуть, а врачей, что виноваты в смерти девочки, даже не привлек к ответственности. Я написал поручение в МинЗдрав региона провести дополнительную служебную проверку, придравшись в заключении их проверки к мелочам. Как итог, одного из врачей все же уволили, а главврачу дали выговор. И Всё, большего по этому делу я добиться не смог.
История №2.
В городскую больницу №1 г.Энска обращается гр-н К. (возраст 40 лет) с болями в плечевом суставе. Его кладут в стационар на лечение, ставят диагноз – остеопороз. Назначают лечение в виде внутрисуставных инъекций. Так он лежит на лечении две недели. Однажды его мать приносит ему из дому еду, среди которой была жареная рыба. Гр-н К. ее ест, давится костью, которая застряла в его горле. К нему подбегают медработники, пытаются помочь, но буквально на их руках он умирает от внезапно наступившего инфаркта миокарда.
Мать К. обращается в СК с жалобой на врачей. Назначаю комиссионную СМЭ. В заключении указано, что гр-ну К. было оказано лечение по всем нормам и требованиям. В том числе была проведена и кардиограмма сердца. По кардиограмме сердце было здоровым. Основной вывод – между смертью К. и действиями врачей связи нет.
С этим делом я намучился, потому что экспертизу проводили очень долго, хотя она и была достаточно простой. Но мать К. жаловалась куда только можно и нельзя, вплоть до ГенПрокуратуры, указывала на то, что я волокитил дело. А что я мог сделать – я всех допросил, некоторых врачей несколько раз. Что я мог сделать, если экспертизу проводили так долго. Но это не убедило наше следственное управление, и после проверки ГенПрокуратурой мне ни за хрен собачий вынесли выговор. (да и хрен с ними).
Как итог, врачи в этой истории не виновны нисколько. ЭКГ провели, лечение от остеопороза проводили. А инфаркт – это штука как пуля, которая дура – может прилететь нежданно-негаданно любому.
История №3.
В родильном доме г.Энска принимают роды у гр-ки С. Делают ей кесарево, потому что родовая деятельность нулевая. Ребенок рождается с проблемами здоровья в виде гидроцефалии, лейкемии, ДЦП и еще целым пакетом болезней. Прожил ребенок несколько часов.
Обращается мать в СК с жалобой на врачей роддома. Сразу же паника в местных СМИ, контроль руководства, прокуратуры. Поручение возбудить дело до результатов СМЭ. Возбудил я дело, и давай допрашивать мать ребенка. Та рассказала, что врачи твари, это они виноваты в смерти ее ребенка. Допрашиваю врачей, те говорят, что мать поступила в роддом по скорой, на учете как беременная в женской консультации не состояла, роды были сложными и скоротечными. Ну, а с таким комплексом заболеваний ребенок и не мог долго прожить, как бы это ни звучало жестоко.
Допрашиваю я родственников матери. И вот тут-то всё и стало ясно. Гр-ка С. Во время беременности вела беспорядочный образ жизни – употребляла алкоголь, курила, вступала во множественные половые связи с разными неизвестными.
Назначаю я СМЭ – в заключении указано, что те болезни, которые были выявлены у ребенка, образовались еще в утробе. Мать С. в больницу не обращалась, о том, что она беременна врачи не знали, помочь никак не могли.
Итог – прекращение уголовного дела.
История №4.
И снова детская городская больница г.Энска. В больнице умер ребенок 8 месяцев. Лежал на лечении в стационаре вместе со своей матерью. Диагноз – двустороння пневмония. Лечат капельно, инъекционно неделю – результат - только хуже стало ребенку. Проводят дополнительные консультации у врачей во взрослой больнице – те подтверждают диагноз, но рекомендуют назначить другие препараты, а не те, которыми лечат малышку. (это стало известно позднее, только при изучении мед. Документов). Через день после этих консультаций ребенок умирает в реанимации.
Я уже опытный следователь. Изъял всю мед.документацию сразу же после заявления родителей о смерти их дочери. А в документации был просто бардак – что-то не заполнено, не понятно, что кололи, какие препараты давали ребенку. Допрашиваю всех врачей, что лечили малышку. И их показания расходятся. Одни говорят, что применяли такой препарат, другие говорят, что не тот препарат, а этот. Заведующей детской больницы нет в городе, она резко уехала в отпуск на моря в теплые страны.
Я назначаю СМЭ и жду, когда же вернутся заведующая с морей. Когда она вернулась, я сразу же повесточку ей домой, она не является в назначенный день. Принудительным приводом ее привозят ко мне на допрос. Допросил я ее, а она рассказывает мне вообще другую историю о лечении ребенка, совсем не состыковывающуюся с показаниями ее подопечных врачей. Далее я провожу им всем перекрестные очные ставки, на которых они еще больше и сами запутались, и меня запутали.
Через полгода пришло заключение экспертизы. Между действиями врача К. и заведующей Л. (она тоже принимала участие в лечении) и смертью ребенка есть ПРЯМАЯ ПРИЧИННО-СЛЕДСТВЕННАЯ связь, потому что они назначали препараты от гриппа и простуды, а не от воспаления легких.
Направил я это дело в суд. Обеих врачих уволили с позором, запретили заниматься мед. деятельностью три года, дали по 1 году условно.
Ну хоть какое-то удовлетворение, подумал я. А потом вспомнил историю №1, и стало очень грустно.
Вот такие истории есть у меня про деятельность врачей. Есть конечно еще истории про онколога, который не нашел опухоль в кишечнике у пациента, а тот умер через месяц от этой опухоли и метастаз (врача осудили); есть история про врачей психушки, в которой на мерах принудительного лечения (наказание после изнасилования) находился жулик, а они его выпустили через год, сказав что он здоров. Жулик вышел на свободу и снова девочку изнасиловал. Врачей кстати тогда посадили (если не ошибаюсь, психушка г.Орла). Все их рассказывать не буду, по крайней мере сейчас. Просто знайте, что не всегда врачи виновны в смерти пациента, как и не всегда они и правильно лечат. И следователь так же не Бог, и всего сделать не может. Бывает, что все видят, что врачи виновны, даже эксперты, оценивавшие их деятельность, но в суд дело не направить, потому что те же эксперты, из врачебной солидарности, говорят, что связь не прямая, а косвенная.
