Психиатр из врачебной комиссии рассказывает, как определяет годных и не годных за 5 минут по 70 штук в день, даёт ряд простых тестов-вопросов, чтобы определить – подходите вы на госслужбу или только в водители; подтверждает, что большинство народонаселения у нас все-таки здоровые и веселые, но, сука, выпивают.
Вы будете анонимно давать интервью? Обычно это так.
Знаете, мы собираемся поговорить о серьезных вещах. Если ваш собеседник начитается интернетов, то как вам точно узнать, что вы разговариваете не с таксистом каким там, или кем-то прошаренным? Никак. Только если он не покажет усы, лапы и хвост.
Поэтому давайте, раз я за психиатрию говорю, то буду делать это открыто – как врач-психиатр Филатов Ярослав Александрович, а не аноним, который за свои слова не отвечает.
Постараюсь не попасть под «соглашение о неразглашении коммерческой тайны и других мировых тайн» с моим работодателем. Это нелегко, но возможно. Готовы к такому?
Мы готовы ко всему :-)
Итак, Ярослав Александрович. Психиатр, психолог или психотерапевт – как правильно назвать вашу специализацию?
Я врач-психиатр. В каком-то лохматом году у нас произошло разделение на врачей-психиатров, психотерапевтов и наркологов. Изначально интернатура у всех одинаковая – психиатрия, но каждый потом идет в свою область. У меня сертификация по всем трем направлениям, я психиатр, который занимается наркологией, психиатрией и психотерапией.
Любой психотерапевт – это малый психиатр. Психиатр вполне может быть психологом. Психоз он будет лечить таблетками, хандру или невроз – словом.
Как вы попали в комиссию?
Сначала я работал в стационаре, потом сидел в амбулаторной службе на приеме, куда люди приходят с депрессией и неврозами. После работал в психологической службе, которая консультирует по телефону, затем долгое время вел частный прием. Потом снова клиника, а сейчас период психологических освидетельствований.
Частную практику я не забросил – принимаю по вечерам после работы.
Расскажите о вашем рабочем дне
День начинается с того, что я подхожу к нашему диагностическому центру, который проводит медицинские освидетельствования, и здороваюсь с людьми из огромной очереди перед входом. Это будущие водители или продлевающие права, или люди, желающие устроиться на работу, где нужна справка от врачей.
Народ приходит заранее, стоят и ждут, жалуются, что замерзли – я им говорю: «Ну, поприседайте». Они ведь еще не знают, кто я, но я-то знаю, кто они.
Потом захожу в кабинет, включаю аппаратуру, в частности, электроэнцефалограф. Настраиваю датер, чтобы не писать дату от руки: в день я им шлепаю 500 – 1 000 раз.
И начинается прием.
Во время комиссии человек проходит многих врачей, среди которых терапевт, нарколог и психиатр – обязательные.
У нас есть 5-10 минут, чтобы сходу определить, страдает ли человек каким-нибудь психиатрическим заболеванием, наркоманией, алкоголизмом.
Часть людей проверяется на электроэнцефалографе. Водители с категории после «В» (С, D, E), верхолазы, альпинисты, машинисты, зачастую руководящее звено.
На ЭЭГ я могу определить, что человек несколько лет назад был запойным алкоголиком – даже если он лет 5 не пил. Или что у него поражение нервной системы, эпилепсия, точнее, ее предвестники
Таким права на управление транспортом не дают.
Эти люди приходят за справками о том, что они нормальные?
Сейчас для того, чтобы устроиться на работу, которая, например, связана с людьми, с продуктами питания – нужно пройти комиссию на предмет противопоказаний. Все чиновники, госслужащие – все проходят через психиатра.
Разве люди не покупают эти справки? Ведь, например, медкнижки для официантов по жизни покупались, и редко кто что проходил на самом деле.
Рынок у нас развит, наверное, есть конторы, которые все это продают. Но в городе около 20 филиалов только нашей компании, в день через них проходит огромное число людей – они все получают справки по-честному. Так что большинство все-таки проходят комиссию.
Как за 5 минут понять, что человек не псих, не маньяк, не полный дурак?
Алкоголика-наркомана сразу видно, вопрос только в том, насколько глубоко он в этом завяз.
Имеют значение все детали с момента, когда человек постучался в дверь, поздоровался, подошел к стулу. Человек может рассказывать разные сказки, но это все лирика.
Когда он заходит в кабинет, мне нужно осмотреть его предплечья на предмет порезов. Мы стоим близко, на расстоянии полуметра. Можно попробовать задержать дыхание, но долго так не простоишь. Я смотрю в глаза пациента, разговариваю с ним – а нос чувствует выхлоп. Потом смотрится состояние рук, одутловатость лица, мутность глаз, несвязность речи.
Сам по себе врач-нарколог – очень тонкая аппаратура.
Часто люди не осознают, что зависимы. Например, недавно был день России – человек 20 пришли на комиссию пьяными. Пришлось их отсеять.
Мы их не отфутболиваем, но отправляем на дообследование к наркологу. В наркологических диспансерах есть возможность человека посмотреть, «покрутить».
Вторым этапом задаются простые вопросы: «Какое сегодня число?», «Где вы находитесь?», «На каком этаже?», потом посложнее: «Что общего между апельсином и мячиком?». Человек может быть и трезвенником, но при этом страдать психическим заболеванием.
Быстро выясняется, имеются ли проблемы с мышлением, памятью, вниманием, понимает ли переносный смысл выражений. Суждения, которые озвучивает человек в ходе ответов на простые вопросы в беседе, тоже оцениваются по нескольким шкалам.
Двух минут достаточно, чтобы отличить человека с отсутствием психической патологии и годного к работе или вождению транспорта, от требующего более детального осмотра – например, комиссионного с другими врачами, или нуждающегося в дообследовании.
«Что общего между апельсином и мячиком?» – они круглые?
Первый уровень абстракции человек прошел. А что общего между птицей и самолетом?
Они летают?
Второй – не прошел. А что общего между страусом и самолетом?
Крылья.
Вот, это правильный ответ. Он показывает, что человек может абстрагироваться.
А что общего между собакой и лошадью? Для грузчика достаточно сказать, что у них 4 лапы. А вот для госслужащего правильный ответ – хотя бы, что это животные.
Дальше идут совсем сложные вопросы, например, «Что общего между карандашом и ботинком?». На этом вопросе 90% сыпется. Ответ, например: «Они оставляют след».
Хоть мы и не гестаповцы, с людьми общаемся дружелюбно, лампой в лицо не светим – некоторые все равно начинают подозревать, что в них видят сумасшедших.
А нам просто интересно понять человека, который зашел – дотягивает он до той специальности, на которую претендует. Обычно люди дотягивают. У алкоголиков, кстати, все отлично с абстрактным мышлением.
Что происходит дальше?
После проверки на адекватность человек обследуется по линии врача психиатра-нарколога. Тут больше внимания признакам зависимостей или их последствий.
Отмечается, что человек вообще за последнюю неделю употреблял, нюхал, втирал, кроме еды. Осматривается верхняя часть тела, иногда и всё тело – на предмет следов инъекций.
Сегодня аддикты умные, колются в пах, в живот, в ноги – предплечья и кисти у них могут быть вполне пристойными. Но по внешнему виду человека всегда понятно, что осмотра рук будет мало.
А если на руках обнаруживаются следы вскрытия вен?
Такие шрамы не следствие сведение счётов с жизнью. Скорее «крик о помощи», эпатаж, демонстративное поведение. Чаще всего можно наблюдать у психически незрелых личностей.
Подростки протестуют против родителей, жены – против мужей. Эти раны не смертельные, они знают, как резать так, чтобы было много шуму, крови, но чтобы не опасно для здоровья.
Кто от таких насечек умрет, тому первому в мире дадут премию по медицине.
Сегодня людей с показательно порезанными предплечьями не было. Зато было характерное для послепраздничного дня количество людей с алкогольным опьянением. Приятно, что простые работяги, далекие от медицины, так отмечают День Медика!
Шутка. Вчера была Троица :-)
А если человек мудак, ну то есть плохо поступает с другими людьми, вы сможете ему помочь, мудачизм лечится, корректируется?
Под плохим человеком мы можем понимать не только соседа-редиску, но и убийцу. Тогда вопрос в его вменяемости на момент злодеяния.
Невменяемые – это особая категория психически больных. Если лечение для него сводится к задаче «обмануть стражей и выйти на свободу», то даже конченный псих проявит чудеса сообразительности в этой плоскости. Но не в плоскости выздоровления.
Другое дело люди, которые критически осознают этот сбой. Таким психотерапия однозначно помогает найти себя и интегрироваться в противоречивый мир на более высоком уровне самоидентификации.
Жизнь онлайн 24/7 с «зелеными человечками» не противоречит высокой трудовой эффективности индивида.
Вспомните того же психиатра Кандинского, который на своем примере научно описывал одно из тяжелейших проявлений острой шизофрении. Он смог осознать голоса в голове как отклонение. Теперь проявления болезни, когда человек ощущает себя автоматом в руках чужой воли, так и называются – синдром психического автоматизма Кандинского.
Таким людям можно поменять мировоззрение?
Для меня как индивида в этом мире человек может совершить только один-единственный плохой поступок – попытаться меня укокошить прямо здесь и сейчас.
Вы тоже можете попробовать смотреть на происходящее под таким углом: это событие/действие другого человека убивает вас прямо тут же? Да – спасайтесь всеми силами. Нет – забейте и кончайте истерить.
Вселенная вас чему-то сейчас учит, коли вы остаетесь живы и можете действовать дальше.
Но для меня-гражданина есть гражданские законы. Тот, кто их нарушает, может столкнуться с обраточкой. К таким людям нужно относиться так же, как к человеку, который видит плохой сон. Не в своей голове, а прямо в вашем реальном мире. Попытайтесь до него достучаться, сделайте попытку «психотерапии». Вдруг именно у вас получится пробудить его, зарядить своим видением происходящего – более адаптивным, успешным. И тогда плохиш очнется, «спасибо» вам скажет.
Какой процент людей вы отсеиваете?
Отсеивают больше терапевты, мы отправляем на дообследование. Шизофренией болеет 1% населения – один из сотни наших обследуемых. Алкоголизмом болеют от 1,5% до 15% – примерно такой же процент алкоголиков и у нас. Для некоторых принимается индивидуальное решение – например, для каких-то невротиков работа может оказаться трудотерапией. Такого человека можно допустить к работе.
Сколько людей в день через вас проходит?
От 50 до 75 человек. Я работаю с 9 утра до 6 вечера. Рабочий день до 20:00, но психиатра у нас два, второй приходит чуть позже, чуть позже уходит.
Перерыв на обед?
Полчаса. У нас есть небольшая бытовочка, мы все там собираемся, обсуждаем интересные случаи. Гинеколог рассказывает свои случаи, окулист – свои, терапевт – свои.
Чаще всего на комиссии после меня идет ЛОР – на обеде он рассказывает, как люди жалуются, что психиатр задавал всякие вопросы, еще и отправил на дообследование.
Еду приносим из дома. Мне таскать с собой суп неохота, но первые блюда я люблю. Поэтому в магазинчике покупаю «Роллтон» или «Доширак».
Всегда удивляло, почему врачи – всё знают о здоровье, организме, но выпивают, переедают, питаются не самыми полезными продуктами. Почему вы «Доширак» едите, ВыЖеВрач?
На самом деле, вред «Доширака» сильно преувеличен. В нем пользы больше – это бульон, который стимулирует желудок на пищеварение. Если человек питается всухомятку, то его можно даже лечить «Дошираком»
Мы с вами 2 условных миллиона лет питались какими-то корешками прямо из земли, ели необработанное мясо – если бы это все было вредно, мы бы с вами сейчас не разговаривали.
У вас зарплата белого человека или хватает только на «Доширак»?
Нет, зарплата позволяет и доставку заказывать. Я ведь не всегда им питаюсь, раз-два в неделю, просто лень с собой что-то тащить. Главное – не заморачиваться, что ты ешь отравленную еду.
И все-таки, какая у вас зарплата?
В этом мире мне нежелателен только один вопрос – смертельный: «Готов ли ты умереть в ближайшие секунды?». Вот от него я буду убегать изо всех сил. Всё остальное – повод для взаимодействия.
Хотите знать мою зарплату – откройте хедхантер по вакансии «Психиатр. Комиссия». Там она открыто указана.
У нас есть знакомый врач, который жаловался, что восстанавливать за 50 000р. зеркало заднего вида на машине – это дорого. А для вас?
Я отказался от машины – понял, что более эффективен, когда пользуюсь общественным транспортом. Для выезда за город есть такси, каршеринг.
Жену уговариваю, чтобы она свою CRV-шку продала. Там машина – полный фарш, и на восстановление разбитого зеркала за 50 тысяч я бы тоже жаловался. Просил бы жену продавать без ремонта.
Частный прием тоже приносит доход?
Консультация у меня стоит недорого – 2 000р. Но люди приходят не по одному разу.
Расскажите об условиях работы. Вы можете отойти в туалет, покурить?
С 9 утра до 12-13 часов народ идет постоянно. Потом поток спадает, можно отойти в туалет, кто-то успевает покурить.
Я стараюсь на работе не прохлаждаться – некомфортно задерживать очередь. Люди ведь сбежали с работы и ждут приема.
Корпоративы есть?
Скоро будет корпоратив, обещают волейбол, шашлыки, озеро. Отношения в коллективе очень хорошие.
За что могут оштрафовать?
Могут не просто оштрафовать, могут уволить.
Если пропустил алкоголика, наркомана, шизофреника – сразу «До свидания». Как в парашютном спорте – если парашют не раскрылся в первый раз, значит этот спорт не для вас.
Штрафы в основном за документальные косячки. Написал не то, что нужно, код диагноза не в том квадратике поставил – это «платно».
Если запорол справку строгой отчетности – например, водительскую – наказание будет жестким. Это единственный повод сначала думать, а потом чернилами брызгать. Павлов со своей дрессированной собачкой отдыхает. Этих справок куча, мы расписываемся в получении, и, если обнаруживается недостача – например, пустил куда-нибудь «налево» – сразу признание в коррупции. За этой недостачей следует служебное разбирательство и увольнение.
Сам я на штрафы не попадал – еще на стажировке понял, насколько все серьезно. Со мной был врач, который вводил меня в курс дела. В клинике, где я работал на стационаре, все было по-другому. Там ты рад любому пациенту, можешь всех вылечить. Границы возможностей раздвинуты до максимума. А тут нужно всех жестко фильтровать, осаживать, отправлять на дообследование. А с этого дообследования пациент может и не вернуться – его там «под руки возьмут». Первое время было сложно.
Премии дают? Есть ли какие-либо бонусы от работы?
Премий нет. У нас частная компания.
Бонусов тоже нет, если вы подразумеваете взятки. Фишка заключается в том, что те деньги, которые может дать человек за справку, совсем не сопоставимы с проблемами и последствиями для врача. Если человек должен лечиться, а не на работу идти – так оно и будет.
У вас есть карьерный рост?
У психиатра, чем бы он не занимался, нет возможности не расти. Часто рост связан со сменой деятельности – в каждом профиле есть свои нюансы. Когда сидишь в комиссии – нет возможности проследить динамику пациента. В стационаре есть целый час, чтобы побеседовать, выяснить все тонкости. На частном приеме все ограничено только количеством денег, которое может заплатить пациент, и твоей квалификацией. Каждая стезя накладывает свой отпечаток, ты привыкаешь и теряешь хватку – приходится менять род деятельности.
Поэтому я и успел везде поработать – от телефонной линии до освидетельствования. И на каждом этапе происходил рост.
Коллега, которую я здесь сменил, грустно сказала, что я деградировал до комиссии. Не согласен – здесь я прекрасно оттачиваю свое умение быстрой диагностики.
После 2-3 фраз ты уже понимаешь, кто перед тобой – глубоко больной или поверхностно, наркоман или человек в депрессии.
Мне очень нравится познавать разные грани профессии.
Что еще нравится в вашей текущей работе?
Нравится, что раньше с таким количеством людей в единицу времени я никогда не сталкивался. Это такой калейдоскоп – как раньше в тетрадке мультики рисовали – по кадру на страничке. И если какой-то штрих не в том месте, то он выбивается из общей картинки. Так на большом потоке появляется возможность отточить диагностический прием, какую-то фразу.
Я удивился, что из 10 человек 3-4 впадают в гипнотический транс после слов: «Закройте глаза и внимательно слушайте, что я говорю». Раньше нужно было подготовить антураж, а теперь – практически по команде.
Это ваша особенность или особенность пациентов?
Обоюдно. Магнетических способностей ни у кого нет, это просто знание психики.
Любой человек может быть гипнотизером, любой человек может быть загипнотизирован.
Если вы засыпаете и просыпаетесь, то дважды в день находитесь в гипнагогическом состоянии – стадии между реальностью и сном.
Есть приемы, которые позволяют усилить гипнотический эффект. Не в эстрадных целях, конечно, а в медицинских.
Что не нравится в текущей работе?
Не нравится, когда видишь человека, которому можешь помочь, а у тебя не хватает времени. Это печалит.
Почему вокруг столько психов? Кто-то рыдает в метро, кто-то сам с собой разговаривает. В 9 утра и в 6 вечера они едут на работу и обратно, их хорошо видно.
На самом деле психу сложно пройти незамеченным через врачебную комиссию. Каждый врач вносит свою лепту. Председатель комиссии, часто это терапевт, может обратить внимание своих коллег на тот или иной факт, который они пропустили. Собирается консилиум, вносятся коррективы.
Что касается тех, которые ездят рядом с вами в рабочее время – ну, может, они едут не на работу или еще не попали под ежегодный профосмотр. Либо они работают по профессии, где комиссия не предусмотрена.
Но сейчас все больше дисциплинированных работодателей. Повар, официант, работа с детьми – все это требует осмотра психиатра.
Если у человека депрессия, вы отстраните его от работы?
Конечно, нет. Но как только срабатывает колокольчик, а их около 20 – мышление, внимание, как человек разговаривает, как он смотрит, как отвечает на вопросы, пишет и другие – появляется потребность в дообследовании. Человек направляется в районный диспансер к профильному врачу. У нас времени на это нет.
Более того – если я с пациентом провожу больше 10 минут, мне прилетает нагоняй, что занимаюсь платными консультациями.
Если выясняется, что человек на учете у районного психиатра, принимает препараты и при этом идет на поправку – я его тоже пропущу. Здесь у психиатра свобода выбора. Но все, что касается алкоголизма, наркомании – тут жестко «нет». Пусть идет к наркологу и лечится.
Через вас проходит много людей, они, наверное, уже слились в одно пятно? Кого все-таки больше в вашем потоке?
Преобладают здоровые люди.
Они крепко спят, видят сны, смеются, настроены на доброжелательное общение с психиатром, не подозревают его в том, что он пытается сделать из них сумасшедших.
Следующие – люди, которые злоупотребляют алкоголем.
Бухает народ вообще конкретно – что мужчины, что женщины. Каждый 3-4 такой. Они валом желают устроиться в сетевые магазины, в ритейл.
Чиновники – частые гости?
Чиновники, точнее кандидаты в чиновники, в основном нормальные, но попадаются откровенно тупые.
Человек не может в уме двух цифр держать, хватается за калькулятор. Или не знает самых простых пословиц. Таких мы не пропускаем.
Для госслужащих есть список определенных противопоказаний, в который входит умственная отсталость.
Сами чиновники, которые проходят периодический осмотр – они более-менее под контролем. Госслужащим не может быть человек с зависимостью – алкогольной, наркотической – не важно. Исключение – табак. В 2009 году пытались запретить, но через 2 года запрет сняли.
Люди, которые «не прошли», вам мстят?
В этом и есть искусство психиатра. Нужно правильно объяснить, что ты не ставишь запрет на работу, а просто направляешь на дообследование. Нужна дополнительная информация от узкого специалиста, которая поможет этому человеку избежать проблем в жизни.
Например, когда мнительный и тревожный человек пытается пойти работать с людьми. Если ему правильно объяснить опасность этой ситуации, направить работать в другую область, он будет благодарен. Если же профильный специалист говорит: «Да, пациенту можно работать с людьми» - то пожалуйста.
Всевозможные расстройства – это чаще все-таки генетика или приобретенное? Например, говорят, в Петербурге немало «сумасшедших» разных мастей. Это город давит, и у людей срывает крышу, или генетические сбои?
В большинстве случаев – приобретенное. Обязательный вопрос, который мы задаем – кто из прямых родственников чем страдал? 99% отвечают, что никто ничем. Иногда говорят, что папа пил, или мама что-то чудила.
Для того, чтобы спрогнозировать «сдвиг», уточняем, снятся ли пациенту сны.
Если человек спит, но снов не видит – значит он в группе риска по неврозам. Еще годик-другой продержится, потом крыша начнет ехать.
Получается, чтобы крыша не ехала, важно хорошо спать?
Конечно. Во сне мозг производит работу по интеграции конфликта, то есть, по его освоению, пониманию. А сновидения – наглядный процесс этой работы. Если их нет, значит мозг совсем отключается.
По качеству снов врач всегда может оценить ваше качество реальности. Если сон поверхностный и беспокойный, то человек и в течение дня такой же.
Кто плохо спит – тот плохо бодрствует.
О страшном и о смешном
Расскажите о страшных случаях
Все, что связанно со смертью – страшно. Независимо, какая причина. Есть статистика смертности – 1% посетителей. Даже в кабинете стоматолога можно умереть.
Из личной практики – прихожу к врачу, он показывает мои рентгеновские снимки и говорит: «Смотри, вот твои легкие. А вот четвертая стадия». Я на негнущихся ногах прохожу по коридору, сажусь на скамейку в парке и думаю: «Блин, что ж я натворил. Зачем я курил вообще? Не успел пожить». И в этот момент просыпаюсь. Курить бросил.
Когда на чашу весов кладется самое страшное – смерть – сразу мозг начинает работать.
Еще был случай, когда привезли пациента ростом 190 и массой 120. Я провожу обследование, а его в этот момент накрывает белая горячка.
У него глаза вдруг из расфокусированного состояния переходят в бешеную скачку по комнате, загораются диким светом, и с воплем «Доктор, у вас на плече черт» он пытается этого чертика богатырским ударом обезвредить.
Благо, медсестра и коллега были рядом, втроем мы его быстро накачали успокоительным. Но с тех пор всех запойных алкоголиков я воспринимаю более настороженно.
Довольно олдскульная галлюцинация – чёрт!
Это в наше свободное время чёрт выглядит в галлюцинации как-то перформансно. А во времена развитого строительства коммунизма это был конфуз на самом предательском уровне.
Когда религиозная нечисть атаковала мозги прожжённого идейного партийца, перебравшего на стройке коммунизма лишка, он всерьез задумывался над дилеммой «Ленин vs Иисус».
Думаю, поэтому часть из них прямо во время падения коммунистической идеологии переобулась в верующих – после визита князя тьмы прямо к тебе на кухню невольно поверишь во что-нибудь «эдакое».
А смешные случаи?
Когда работал врачом в психиатрическом отделении, к нам привезли бабку. Время – пять утра, я с медсестрами «в обнимку» сплю, а тут звонят с приемника, говорят: «Спуститесь, нужна ваша помощь».
Бабушка сидела на скамейке, пела песни и смеялась. Я отвечаю: «Везите обратно, откуда взяли. Петь песни и смеяться – это не криминал».
Но пришлось с ней побеседовать. «Как вас зовут?» – смеется и говорит: «Я спросил у ясеня». «Где вы находитесь» - «Я спросил у тополя». В общем, бабушка оказалась «наша». И смеялась так заразительно, прямо как будто комиков каких-то смотрела. Мы все тоже посмеялись и приняли ее в стационар.
Есть ли профессиональный сленг?
Здесь смешной момент. Потому что нашу обычную психиатрическую речь люди используют как сленг.
Когда мы говорим «дебил», «шизофреник», «олигофрен» - мы не издеваемся над человеком. Это диагноз. А люди используют эти слова как ругательства.
Бывают, конечно, и обратные моменты, как в недавнем случае с Малышевой, когда она больных детей называла кретинами и идиотами. Это медицинские термины, но сейчас они уже устарели и больше относятся к ругательствам.
Малышева – крутая или шут?
Это вариация на тему «Что лучше: быть здоровым, но небогатым, или богатым и больным?». Или: «Что вам предпочтительней: любить или быть любимым?». Такими дилеммами психиатры проверяют инфантильность мышления отвечающего.
Эта инфантильность имеет те же источники, что и инфантильность, которая определяется при решении головоломки:
Рамки ответа здесь задает воображение, помещающее точки в логический квадрат, из которого отвечающий выйти не может.
А в загадке «Малышева – шут или крутая» рамки задают ваши представления и суждения о мире, часть из которых вы получили от родителей-воспитателей, часть – от релевантных групп. Как только вы начинаете рассуждать в рамках логического эксперимента «шут-крутая», врач понимает – вы инфантильны.
Правильный ответ на эти «загадки» – лучше быть живым. 95% этого ответа не поймет, но это не моя проблема.
Вот и в вашем вопросе самое главное, что героиня жива.
Иностранные специалисты называют нашу психотерапию отставшей. Это так?
Дело в том, что не только отечественная, но и психиатрия вообще за последние 50 лет совсем не продвинулась в понимании того, что же такое «сознание».
Максимум, что придумали – несколько поколений лекарств. Научились глушить симптомы, хорошо их классифицировать. Но их происхождение так и остается для профессуры загадкой.
А как же эта когнитивно-поведенческая психотерапия, которая прошла на смену психоанализу и гештальту? Это разве не своего рода революция?
Тут революция только в одном: новомодное словосочетание вместо устаревшего «бихевиоризма». Все остальное придумано 100 лет назад, в начале 20го века.
Когнитивно-поведенческая (она же бихевиоральная) терапия стоит на фундаменте трудов И.П. Павлова и Б. Скиннера. Ее суть – модификация поведения через отучение от нежелательных привычек и реакций и научение желательному поведению.
При бихевиоральной терапии психолог не ставит задачи объяснить клиенту, в чем причина его проблем – самое смешное, что он сам не знает этого. Он просто воздействует на нежелательное поведение, чтобы оно изменилось в нужную сторону.
Самый гестаповский вариант когнитивки – это АВА-терапия. Когда аутистов дрессируют на социализацию. Методы те же, что заставляют медведя любить в цирке кататься на велосипеде.
У вас есть курсы повышения квалификации?
Каждые пять лет. Как говорил один профессоров психиатрии: «Раз в пять лет нужно пыльное окно протирать чистой тряпкой, чтобы оценить происходящее свежим взглядом».
На цикл обычно записывают 40 человек, но из них на лекции ходит только 10-15. Остальные, видимо, считают, что им это не надо. Мы даже не видим этих врачей, они где-то в амбулаторном звене сидят и не показываются.
Есть такая байка, что многие психиатры на самом деле психопаты, потому что психопаты очень хорошо определяют состояние других людей. Среди ваших коллег есть такие?
Не встречал. Ни среди своих коллег, ни среди знакомых, а у меня их очень много. Дело в том, что настоящий психопат – он не может среди коллег быть нормальным, а среди пациентов ненормальным.
Психопат – он везде одинаковый. И с коллегами психопат, и с родственниками психопат, и с больными психопат, и с подчиненными психопат.
Таких людей профессиональное сообщество быстро вытесняет.
Есть коллеги, которые более-менее интроверты – замкнутые, необщительные. Другие, наоборот – очень открытые, экспрессивные. Но ни те, ни другие не дотягивают до психопатического изменения личности.
Вся Америка сидит на антидепрессантах со школьного возраста. Мы придем к этому?
Америка сидит на антидепрессантах не потому, что они помогают – а потому, что они уже зависимы от антидепрессантов.
Это плохо – зависеть от каких-либо веществ. Наш мозг – удивительная фабрика, способная синтезировать любые психостимуляторы. Но люди ленятся и принимают настоящие наркотики.
Даже небольшое количество наркотического препарата вносит феерические изменения в понимание мира. Происходит смешение – человек видит музыку, запахи ощущает как цвет.
Многие люди сейчас являются химическими аддиктами – они зависят от каких-то веществ. Чаще всего – это алкоголь.
В наркологии есть такой постулат, что человек, который химически зависит от алкоголя, демонстрирует впечатляющую способность склоняться к зависимости от каких-либо других веществ. С алкоголя легко можно перепрыгнуть на антидепрессанты или марихуану.
Лечить депрессию антидепрессантами имеет смысл, если без них реально не помочь. Не просто хандра, а клинический уровень. Тогда химически лечат до той стадии, когда мозг начнет сам справляться. Дальше идет работа когнитивно-поведенческих терапевтов. Они учат людей находить те ситуации, когда антидепрессанты вырабатываются сами. Когда у тебя есть внутренние антидепрессанты – ты становишься сильнее.
https://rabdno.ru/i-tebya-vyilechat?utm_source=telegarabdno
