Один мой провинциальный знакомый невзлюбил метро. А после последнего инцидента, при слове метро, метр, и даже «уступайте место беременным» начинает формулировать страшные проклятья подземке. Потому что, всякий раз, когда он приезжал погостить и спускался в самое лучшее метро, его преследовали маленькие неудачи.
То обчистят, пока эскалатором наслаждался, то подерется.
Раз привалился к дверям, – решил, что это их транвай бля и выход всегда на одну сторону, а трафарет «Не прислоняться» для местных. А на следующей станции, двери неожиданно распахнулись на перрон, – есть там такая забавная шутка с небольшим перемещением перрончика. Короче, полный ушиб копчика и самолюбия на глазах этих высокомерных москвичей...
Но это сущие мелочи. В этот раз метро решило его доконать. Друган свалился на рэльсы. Я так и не узнал, на какой станции. Ему не отрезало голову, он не пополнил собой статистику и морг, просто от пережитого позабыл, где уебался. Даже ветку. Где-то под землей, отвечал он с молодцеватой усмешкой, а у самого виски седые… И рассказывает:
– Упал я на путь и ногу сломал.
С перрона в один голос: – Ок, беги!
Я усиленно съебываю!
– Не туда топаешь! – орут. – Развернись!
Черт, развернулся. Ковыляю, а за спиной уже грохочет в тоннеле.
– Брось рюкзак! – кричат.
Швырнул на перрон рюкзак. Скорости не прибавило. Не уйти!
– Ложись в желоб головой к поезду, скорей! Желоб специально для жертв, как ты…
Для жертв?!.. Лёг.
– Лицом вниз! На что он смотреть собрался, ненормальный?!
Заебали, умники! Перевернулся. Там лужа. Попил, – холодненькая. Грохот уже страшный.
– Зажми уши, думай о детях! – последнее, что слышал от какой-то искушенной москвички. Похоже, тут пачками на путя тулятся…
Все содрогается. Зажал уши, думаю о её детях. Своих-то нет, и уж не будет… В лучшем случае светит недержание с приступами безудержного веселья при виде поездов. В худшем бегущая строка в местных новостях…
И тут меня тормошат. Аллё мол, все кончилось.
– А?! Чё?! Поезд ушел?!
– Не дошел...
А поезд из тоннеля только торчит слегка, на полшишки. А я-то думал на меня натрухал весь подвижной состав столичного метрополитена, – такая вонь…
А это баба в будке попросила машиниста тормознуть. Тот кабину меряет, по потолку ходит ебать, злой, как черт! – не дали нарисовать очередную старушку на борту…
Меня под руки, на перрон, на скамейке растянули. Валидол в рот сыплют, ногу осматривают, по плечу хлопают, все ликуют, сердобольные. Тока рюкзак вернуть забыли…
— Алексей Болдырев
