Я родилась в семье высокопоставленного регионального чиновника, с детства была окружена роскошью и вниманием. Посторонние за глаза называли меня мажоркой, отпускали шуточки о золотой молодежи, но втайне мечтали жить как я. Мало кто из них задумывался, что безбедное существование оказывается совсем не таким, как кажется на первый взгляд.
Мы с дедушкой и бабушкой жили в огромном загородном коттедже, а учиться меня возили в маленькую гимназию в областном центре. В детстве мне нравилось ездить в школу и домой на черном «гелендвагене», я чувствовала себя принцессой пусть с небольшой, но свитой. Но уже в старших классах вездесущие крепкие парни из «гелика» (пока я получала знания, он непрерывно курсировал вокруг школы) здорово попортили нервы.
Когда друзья (дети депутатов, топовых журналистов и бизнесменов) пропадали во дворах, общаясь с простыми парнями и балуясь табаком или энергетиками, я ненавидела и их, и моих телохранителей. Пару раз пыталась перелезть через школьную ограду или незаметно просочиться сквозь калитку, поменявшись с одноклассницей куртками, но меня останавливали охранники.
Некоторые преподаватели либо слишком меня любили, либо чинили препятствия. Как-то раз я привезла подарки классной руководительнице и любимой учительнице — бельгийские конфеты ручной работы. Математичка решила, что ее обделили, и восприняла это как личное оскорбление. С тех пор я не получала по ее предмету оценок выше четверки, а в аттестате и вовсе красуется трояк, хотя мне удалось списать экзаменационную работу на четверку.
Зато учительница географии души во мне не чаяла: ставила только хорошие оценки и умилялась фотографиям из путешествий. Однажды это вышло боком. После окончания школы я на месяц отправилась в Европу, где познакомилась с туристами из Бразилии. Мы много общались и весело проводили время, пока в очередной беседе я не ляпнула: «А как это сказать по-бразильски?» Новые друзья посмотрели на меня как на сумасшедшую, а я поняла, что ничего не знаю о разных странах, и мысленно отправила привет географичке.
Родители занимались бизнесом в Германии: им было не до моего воспитания, а в моем родном городе были бабушка и дедушка, охрана и школа, где преподают на русском языке. Мама с папой виделись со мной только в каникулы. Мы вместе отправлялись в путешествия, и мне все еще жаль, что эти поездки длились недолго. На каникулах в Лондоне я даже спрятала мамин паспорт: идея не расставаться с ней и жить в Англии показалась мне, 8-летней, не по возрасту гениальной! Я созналась в содеянном за 6 часов до вылета, а дома первый и единственный раз в жизни получила ремня.
Родители старались встречать Новый год со мной, но однажды не смогли вырваться: было слишком много работы. Поэтому наступление 2005 года я отмечала в компании гувернантки, но зато в Париже. 3 января мама с папой прилетели и всучили подарок — профессиональный фотоаппарат Canon за $ 1 500.
Когда родители были неправы, они делали мне дорогой презент, и к 16 годам я имела брендовые вещи из последних коллекций и самые модные гаджеты. Я быстро поняла, что хорошим подарком можно исправить любую ситуацию. Правда, теперь, когда денег на подарки нет, мне приходится извиняться скрепя сердце.
За меня выбирали не только секции, но и круг общения: дружить можно было с ребятами либо из школы, либо из поселка. Однажды дедушка взял меня с собой на матч местной футбольной команды. В игре я ничего не понимала, зато атмосфера на трибунах так и манила к себе. Как же мне хотелось присоединиться к этим людям, надеть цветастый шарф и в едином порыве крикнуть: «Нужен гол!»
В перерыве, пока дедушка общался по телефону, я подошла к группе фанатов и похвалила их красивые флаги. Оказалось, они еще и сами их нарисовали. Восторгу не было предела! Мы немного поболтали и обменялись контактами. Позже я решила позвать новых знакомых на день рождения. Когда Паша с Викой зашли в кафе, охранники выставили их на улицу, а футболку с символикой клуба, которую они мне подарили, дедушка отправил в мусорное ведро.
Первый парень у меня появился только в 17 лет. До этого мне запрещалось гулять наедине даже с одноклассниками — дальше записок с нежными признаниями и переписок дело не заходило. Поэтому, начав встречаться с сыном модного фотографа (он был нашим соседом), я сразу попала под его влияние. Зато теперь мне разрешалось ходить в кино или парк аттракционов с настоящим парнем!
Охранники следовали по пятам и не оставляли нас ни на минуту, даже когда мы прощались возле наших домов. Я страшно стеснялась и одновременно раздражалась, поэтому, когда мой возлюбленный предложил сбежать с выпускного, я не раздумывала, и мы придумали план.
Во время выпускного охранники расслабились и увлеклись происходящим на сцене. Тогда я прошмыгнула к черному ходу, о котором знали далеко не все. На заднем дворе меня ждал парень на своем байке Ducati, и мы помчались за город. Дедушка поднял на уши полицию, в школе начался переполох: меня искали по всей округе.
Праздник был сорван, ребятам по-быстрому вручили аттестаты и не выпускали их за территорию гимназии, пока меня не вернули назад. В подарок на выпускной дедушка обещал мне фейерверк в гимназии, который ждали одноклассники. Но из-за моего поступка все отменилось, за что мне до сих пор стыдно перед ними. Через пару часов в 30 км от города нас остановил патруль ГИБДД и пересадил меня в «гелик».
Вскоре дедушка ушел в отставку и уехал на историческую родину, в Германию, но перед этим купил мне квартиру в самом центре города. После учебы он устроил меня в местную редакцию. Сначала это показалось мне отличной идеей. Энтузиазм угас, когда я узнала, что мне предстоит не только улыбаться на камеру, но и мотаться по глухим селам, освещать только академическое искусство и монтировать сюжеты до позднего вечера.
Порядки в отделе были странными: работало нас четверо, и каждый должен был попеременно приносить обед на всех. Во-первых, я не понимала зачем, во-вторых, готовить меня не учили. Приходилось заранее заказывать еду, рассовывать по контейнерам и нести в офис, выдавая за свои труды. Через 2 месяца я просто не вышла на работу, потому что мне надоело возвращаться домой в 22 часа, каждую неделю носить еду на всех и общаться с людьми, которые иногда забывали принять душ.
Я вырвалась на свободу и решила узнать, есть ли жизнь за пределами дедушкиного особняка и серых рабочих стен. Посещение ночных и загородных клубов, катание на лыжах и банджи-джампинг — я пробовала все то, от чего меня ограждали несколько лет назад. Однажды я даже поехала на выездной матч в компании футбольных фанатов, но быстро разочаровалась. Тесный автобус, грубые люди, с которыми, кроме футбола и около футбола, не о чем говорить, — было откровенно скучно.
Не забывала я и о личной жизни: парни окружали меня вниманием и были готовы на все. Чтобы развлечься, я придумывала им испытания. Одному из них предложила проехать страну автостопом. После четырех городов горе-ухажер вернулся назад на поезде, потому что потерял в пути документы. Второго я заставила перекрасить волосы в красный и сделать татуировку на всю спину. А третьему просто изменяла, потому что он был жутким собственником.
Я убедилась, что ради финансового благополучия люди готовы поступиться принципами и плясать под чужую дудку. Поэтому некоторое время мне не хотелось отношений и я переключилась на поиски друзей. Я тщетно искала их в родном городе: с большей частью новых знакомых мне не о чем было говорить.
Их интересовало, как прожить целый месяц на 30 тысяч. Меня волновало, как провести вечер: пойти в грузинский ресторан или отправиться на прогулку на лошадях. Сейчас у меня гораздо больше друзей за пределами страны, чем внутри: в Европе люди меньше озабочены решением насущных проблем, в том числе потому, что у них более высокий уровень жизни. К тому же они более открыты в общении.
Несколько лет назад дедушка умер. Когда мои родители развелись, я перестала получать от них деньги: отец уехал на другой континент, а мать стала уделять все внимание новому мужу и маленькому сыну. Им стало просто не до меня. Теперь живу совсем не так, как раньше: я путешествую 2 раза в год, а не 4–5, езжу не на «гелендвагене» с личным водителем, а на обычном такси.
На уборку и готовку уходит гораздо больше времени: у меня нет горничной, учиться приходится по видео из интернета. Готовлю тоже с помощью уроков из сети: есть можно, но выходит не так вкусно, как в ресторане. Поэтому, грешным делом, я мечтаю выйти замуж за повара, чтобы больше никогда этим не заниматься.
У меня нет постоянного источника дохода, но я всегда разбиралась в моде, поэтому периодически организовываю шопинг-сопровождение для своих знакомых из городской элиты и их друзей. Не могу сказать, что это работа моей мечты, но на жизнь хватает. Мне уже 27 лет, а я до сих пор не знаю, чем хочу заниматься. У одноклассников уже давно семьи и любимая работа.
Не так давно поймала себя на мысли, что я живу по инерции и проживаю не свою жизнь. Я бы не решила эту проблему сама, поэтому обратилась к подруге, которая училась на психолога. Она говорит, что из-за чрезмерной опеки взросление у меня происходит позже и сложнее, чем у сверстников. Намереваюсь довести этот процесс до конца, понять, чего хочу именно я, а не окружающие меня люди, и, конечно, получить это.
