Знаете, что вредит интеллигентным и хорошо воспитанным людям? Всё. Всё, блядь, вредит.
Слово "блядь" я сейчас специально написал, чтобы вы не подумали, что я охуительно воспитан. Слово "охуительно" я написал по той же причине. Человек я не интеллигентный, даже наоборот. Поэтому мне вредит значительно меньше.
А еще интеллигентным людям вредит лактоза. Многие взрослые люди ее не воспринимают. Я, например. Поэтому если я выпью стакан молока, то лучше это делать в шаговой доступности от ближайшего туалета.
Можете не сомневаться. Если хотите победить меня в рыцарской схватке, не обязательно иметь меч-кладенец и боевого коня. Не обязательно долго тренироваться и покупать дорогостоящие латы. Просто подсуньте мне стакан молока. И пиздец. Вы выиграете три ноль из-за неявки соперника. Разобьете меня наголову.
Потому, что я в это время буду сидеть на унитазе и проклинать тот день, когда родилась корова, молоком которой меня так коварно отравили. Хуйня ваш цианистый калий, знаете ли. И кураре тоже полнейшая хуйня. Молоко! Вот идеальный и легальный яд, товарищ Борджиа.
Но я о своих особенностях организма знаю, поэтому не рискую.
Но вспоминаю очень печальный, я бы даже сказал, трагический, случай, который случился с моим однокурсником Мишей.
Мы тогда приехали в один из колхозов нечерноземья, помогать собирать сахарную свеклу. Во времена моей студенческой молодости была такая пагубная практика, наивно думать, что студенты областных вузов будут помогать колхозникам.
На самом деле мы там нихуя не делали, спали, жрали, колхозными румяными чаровницами.
Миша в отличии от других был пиздец какой интеллигентный. Просто вот пиздец. Он даже носил очки и каждые полчаса мыл руки. Он знал наизусть дохуя стихов, играл на фортепиано и обращался к местным механизаторам на вы.
Механизаторы из-за этого его боялись и считали нечистой силой. Даже хотели отпиздить на всякий случай, но засцали колдовства.
И вот, как-то раз, понюхав пробку от бутылки самогона, Миша настолько захмелел, что решил замутить с последней неохваченной любовью городских студентов, дамой.
Дама была тридцатидвухлетней разведенкой по имени Анжела.
Одно только это имя вводило в диссонанс с ее гренадерским ростом, жопой размером с кабину трактора и пергидролью на голове. Если бы наступил неурожай и тотальный голод, то ее ягодицей можно было в течении пары лет кормить несколько деревень.
Анжела была не против замутить, а очень даже за. Поскольку после развода с алкоголическим мужем, в ее интимной жизни образовался пробел размером в вечность.
Миша же, напротив, был невысок ростом, крайне худ и имел аристократическую бледность. Что касается спортивной подготовки, то она ограничивалась травмой после падения при попытке перепрыгнуть через козла на уроке физкультуры в шестом классе. Но кавалера это не смущало. он надеялся на свой недюжий интеллект.
Анжела работала на ферме дояркой и ее портрет даже висел на доске почета возле сельсовета.
Нетрезвый Миша подкараулил ее вечером на выходе с работы и обратился предельно вежливо, жутко стесняясь:
-Милейшая, Анжела...простите, не припоминаю по отчеству, осмелюсь в этот поздний час предложить вам свою кандидатуру в качестве прогулке по планэру. Обязуюсь быть вашим бесстрашным рыцарем, который...эээ....который...
-Чо, бля?- осадила его дама сердца.
-Ну, в смысле, могли бы вы...эээ...разделить со мной это ночное рандеву под звездным небом Средне-Русской равнины? Видите вон ту звезду? Это Сириус...А вон та Бетельгейзе...Мы с вами похожи на эти звезды, не находите?
-Ни хуя себе- очарованно прошептала Анжела, пригнувшись, схватила Мишу под руку и пошла с ним по заросшей травой деревенской тропинке.
Миша охуел от довольно легкой удачи. И начал читать стихи:
-Что скажешь ты, душа, одна в ночи безбрежной, и ты, о сердце, ты, поникшее без сил, ей, самой милой, самой доброй, самой нежной, чей взор божественный тебя вдруг воскресил? Это Бодлер, Анжелочка. Вы читали Бодлера?
-Кого?- моргала ресницами Анела, понимая из того. что говорил Миша примерно одно слово из четырех.
-Бодлера, Анжелочка. Или вот ещё:
-Пора любви среди полей, среди закатов тающих и на виду у журавлей, над полем пролетающих.
-Бля...какой хороший...
-Кто?
-Ты- растаяла Анжела- И этот...как его...Бодлер...
-Это уже не Бодлер, что вы! Это Рубцов. Прекрасный поэт...
-Рубцов? Поэт?- рассмеялась неожиданно Анжела - Какой он нахуй поэт?Да Гришка Рубцов алкаш сраный!! Как мой муж бывший, мудило горемычное, слесарем на базе работает...Тоже мне поэт, блядь! Шутник!
-Нет, что вы, вероятно это другой Рубцов. А этот, который поэт, не Григорий, а Николай...
-Брат что ль его?
-Нет, вряд ли...ладно, не важно, давайте я вам лучше Аполлинера прочитаю...
Так они дошли до дома Анжелы.
Посидели на кухне. Тут и произошла стратегическая ошибка. Анжела, как радушная гостеприимная хозяйка предложила кавалеру выпить. Но Миша вполне осознавал, что уже бухой, и если выпить еще, то ночь любви грозит перерасти в ночь безмятежного сна. И получается весь этот лирический кобележ пойдет по пизде, что очень было бы обидно. И поэтому от бухла отказался.
Тогда доярка Анжела предложила ему то, что логично предложить любой доярке, а именно парное молоко.
И Миша выпил целых два стакана.
При скромных намеках к переходу от пиздежа к делу, Анжела открыто сказала, что трахаться дома не может, так как спит в одной кровати с пятилетней дочкой, которая, к слову уже уснула. А других кроватей в хозяйстве не имеется. Но есть выход. Овин.
Миша только обрадовался такой перспективе! В коем то веке он в деревне. Вокруг звездная ночь, доярка, молоко, из полей доносится медвяный ветерок с запахом прованских трав, блядь, не достает только сена.
И они отправились к овину. И вот, у самой лестницы наверх все и произошло. В животе у Миши внезапно стал крутиться ниибический адронный коллайдер, а все съеденное и выпитое за день быстро молниеносно устремилось к заднему клапану.
Положение, согласитесь, пиздец безвыходное. Признаться даме сердца, что стоя на пороге к страсти и похоти ты вдруг резко захотел срать, не может никто! Тем более интеллигентный и очень воспитанный человек Миша.
Не знаю, что заставило его выбрать именно этот способ выхода из ситуации. В экстремальных условиях мозг не всегда действует логично.
Но с криком:
-Подожди меня тут, дорогая, я только проверю нет ли наверху врагов!- Миша по обезьяньи ловко взлетел наверх, стащил с себя штаны и расписал коричневыми иероглифами половину овина.
-Каких, блядь, врагов?- успела спросить Анжела, но Миша уже скрылся наверху.
Спустившись вниз, еще более бледный, но чрезвычайно довольный, он сказал:
-Милая, может поищем другое место? Что-то мне там не нравится. Как-то темновато да и вообще там с гигиеной не очень...
-Чо, блядь?Какое, блядь, место? Не нравится ему! Ща тебе всё понравится! С гигиеной не очень ему, блядь!- возразила доярка, скрутила могучими руками обалдевшего Мишу и втащив наверх, бросила его прямо в иероглифы, упав сверху.
Но уже через секунду вся деревня услышала душераздирающий вопль:
-Падлаааааа!!! Обосраааал! Всё сено обосрааааал! Падлаааа!!!
Надо ли говорить, что интима не получилось ни у кого.
Миша всё оставшееся до отъезда время очень страдал и ходил в солнцезащитных очках, прикрывавших нихуевый такой фингал.
Вот такая грустная история. И запомните, в песне "Пейте, дети, молоко, будете здоровы", автор обращается к детям. Они умеют переваривать лакатозу и им не надо трахаться. А вам надо. И не умеете.
© Александр Гутин
