Вот, например, Надя.
Интеллигентнейшая семья, на каждой ветке генеалогического древа которой угнездилось по профессору с искусствоведом. Фортепиано. Художественная школа. Три иностранных языка. Почти золотая медаль. Институт, готовящий безработных с изящным образованием.
Поклонники появлялись, так как Надя не то чтобы красавица, но мила, несомненно мила.
Поклонники исчезали, испытания ужином в семейном кругу никто не выдерживал. То у них и с единственным языком проблемы, то рыбу вилкой ели, то их до нервной дрожи пугала Надина бабушка выяснением границ художественно-музыкального кругозора.
– Замечательный мальчик, Наденька, – говорила бабушка после бегства поклонника, – просто замечательный. Но – увы! – не нашего круга. Куда за него замуж?
Надю отправили на дачу. Хилая яблонька неожиданно испытала пароксизм плодородия, и Надя потащила домой в руках два тяжеленных пакета яблок, а в сумочке на плече – килограмма три маленьких твердых груш.
Электричку она худо-бедно пережила.
Неизвестно, что именно подействовало на воспитанную Надю, которая за всю свою жизнь даже слово «задница» ни разу не произнесла вслух, – то ли оттоптанные напрочь ноги, то ли оттянутые пакетами руки, то ли съезжающая с плеча сумка, но когда в троллейбусе она устремилась к свободному месту, а какой-то подвыпивший тип на финише обошел ее на полкорпуса, и при этом толкнул, и при этом выбил один из пакетов, и тот упал, разорвался, и яблоки раскатились по салону, и сумка опять свалилась с плеча, – то в Наде проснулись подавляемые во многих поколениях животные инстинкты, и она врезала сумкой пьяному по голове.
Пьяный драться в ответ не полез, но обиделся и обозвал Надю стервой. И Надя снова размахнулась сумкой. Сумка раскрылась, и влекомые центробежной силой груши просвистели в разных направлениях, а одна из них метко попала какой-то тетке в лоб. Тетка сочла себя невинной жертвой и позвонила в милицию.
Милицейский наряд, похоже, сидел в засаде где-то неподалеку, и не успел троллейбус остановиться, как был взят штурмом. Нападавшую хулиганку, потерпевшего и пострадавшую свидетельницу свезли в околоток. Вот тут пелена, застившая глаза, растаяла, и до Нади дошел весь кошмар содеянного.
Разбирательство она почти не запомнила. Верещала тетка. Протрезвевший пьяный что-то тихо говорил пузатому милиционеру, а тот качал головой:
– Во девки пошли! Скоро на улицу страшно выйти будет.
В итоге Наде сказали, раз потерпевшая сторона не будет писать заявление, то Надя свободна. И пусть хорошенько обдумает свое поведение. И нервы пусть полечит, пока окончательно не стала асоциальным элементом.
Всю дорогу домой Надя проплакала от стыда и ужаса. Дома она сквозь всхлипы поведала о случившемся побледневшим родителям и бабушке, и в густом запахе валокордина семья не спала всю ночь, мысленно прокручивая один и тот же сюжет: Надю ввергают в узилище.
На работу Надя не пошла – а смысл? После такого позора. Пролежала на диване день, уткнувшись носом в стенку.
Вечером в квартиру позвонили. Вся семья высыпала в прихожую в полной уверенности, что за Надей пришли. Папа дрожащими руками открыл дверь. За дверью обнаружился давешний потерпевший. Бабушка храбро шагнула вперед:
– Молодой человек! Надя совершила необдуманный поступок, она искренне раскаивается, и мы все клянемся, что подобного никогда больше не произойдет. Простите ее, не ломайте ей жизнь!
От такого напора молодой человек прянул в сторону, задев висящую на одном гвозде вешалку, которая метко свалилась на его многострадальную голову, и рухнул наземь, придавив спрятанный за спиной букет хризантем. А очухавшись и потирая макушку, сказал:
– Я извиняться пришел. Я не пью, не думайте, я автослесарь, полтора дня одному чудаку машину делал, не отходя, потом рюмку коньяку на голодный желудок – и на тебе.
Потом посмотрел на учиненный разгром и мрачно спросил у папы:
– А дрель у вас в доме есть?
Вешалка была пришпандорена в тот же вечер.
Через пару дней потерпевший пригласил Надю в кино. Через неделю повез всех на дачу и выкосил там многолетний бурьян
у забора. Через месяц сопроводил бабушку в филармонию, так как родители были заняты, Надя простыла, а бабушку с ее больными ногами отпускать одну нельзя.
– Как прошло приобщение, храпел на весь зал? – спросила Надя у бабушки.
– Он уснул довольно быстро, – ответила бабушка. И добавила: – Но спал очень одухотворенно!
А перед сном зашла к Наде.
– Надюша, он замечательный мальчик. Увы, не нашего круга. Но если ты за него не выйдешь замуж – считай, что у тебя нет бабушки!
Наталья Волнистая
