Нет, совсем они дохлые, те, кому меньше тридцати. Не знаю, что с ними не так. Если я за долгую зиму поболею в худшем случае одним гриппом и двумя простудами, то чувак 25 лет перенесет три гриппа, еще ангину, скарлатину, ларингит, диарею и свинку.
У меня не было похмелья в молодости вообще. Я мог проснуться утром с дружками в комнате, заваленной бутылками и усыпанной сигаретным пеплом, весело сказать: «Ну что, хорошо было!». Дружки поддерживали: «Даааа!». При том, что накануне мы пили без закуски фактически.
А эти, молодые, выпьют в кафе бутылку вина на троих, поедят хорошо, а потом весь день лежат, страдают, умирают.
Но куда больше меня удивляет, что они – слишком нервные. Все какие-то испуганные, дерганые, неврастеничные. Еще когда я работал в глянцевых журналах, недоумевал: эти девчонки годятся мне в дочери, им чуть за двадцать, что они такие истеричные? Подойдешь что-то спросить – она вздрагивает: «Ой, как вы меня напугали!». (А я вообще – само добродушие.) И еще бросаются в слезы от любой ерунды. Ноготок отслоился, катастрофа. Причем, они все, в массе, из нормальных семей, не было там драм, потерь, нищего детства. Никто их не заставлял вступать в комсомол и не «прорабатывал» на общих собраниях. Они выросли в неге и беспечности.
И я думал: что с вами такое, девочки-мальчики? Вот у меня как раз нищее детство, зефир в шоколаде был роскошью. Да и все остальные жили не лучше по сути, у меня не было друзей из номенклатурных семей. Все носили одни полуботинки зимой и весной. Одну жевачку делили на пятерых. Все учились в обычных школах, все ходили строем, всех шпыняли учителя. Нам всем, пацанам, запрещали носить длинные волосы. Даже наших девчонок заставляли собирать-разбирать автомат Калашникова, то еще развлечение. Для нас главным кайфом были тупые игровые автоматы, с «морским боем». Ну еще подраться с чужаками из соседнего района, хотя я больше получал по морде. И с девчонкой пойти даже некуда вечером – то нет денег, то закрыто, то все занято.
Ужас, что у нас было. И я спокойный, невозмутимый, веселый. Мы все такие. Ну почти все, кто рос в 70-е, 80-е.
А с вами-то что? Вы только жить начинаете, у вас магазинов со шмотками завались, у вас кофейни на каждом углу, у вас бургеры и очень хорошее пиво, у вас – инстаграм и тик-ток. У вас свобода и все границы открыты. Что за фигня с вами?
А потом я сообразил. У нас есть то, чего у них нет. Единственное, за что я могу благодарить развитой социализм – это за мое душевное состояние. Оно называется «пофигизм». Мы все его впитали с молоком в треугольных пакетах. Он стал нашим спасением. Мы все пофигисты. Чтобы ни стряслось – нам по фигу. Мы знаем, что может быть хуже. Поэтому мы такие здоровые и веселые. Иного нет у нас пути – нам по фигу куда идти.
Алексей БЕЛЯКОВ
