Мужчины тоже страдают, между прочим. Меньше, куда меньше женщин, не спорю. И мы не придаем этому катастрофического значения, так, усмехаемся. Хотя бывают истории совсем утомительные. Да хотя бы со мной, что далеко ходить.
Началось это в школе. Нет, не когда я учился. А когда после института пришел работать учителем в обычную районную школу. Я не вел в старших классах, но одна десятиклассница, блондинка Лена, на меня «запала». Мне было чуть за двадцать, ей, кажется, шестнадцать. Причем я куда больше выглядел подростком, нежели двоечница Лена, которая уже вполне могла бы украшать обложку сильно развлекательного журнала. Ее подружка, такая же двоечница и оторва, сообщила мне, что когда Лена увидела меня первого сентября – твердо произнесла: «Он будет мой!».
И началось.
Собственно, в школу Лена являлась исключительно за тем, чтобы возникнуть передо мной в коридоре и произнести, глядя прямо в глаза: «Алексей Олегович, а что вы делаете после уроков?». Я мямлил, что проверяю тетрадки. «Да на фиг тетрадки! – смеялась Лена. – Пойдемте гулять в парк». (Спасибо, что не называла при всех Лёхой, хранила субординацию.)
Лена была симпатичная, глаза зеленые, жесты решительные. Возможно, в иных обстоятельствах я бы с ней мило побалагурил… Только не в этих. Я отвечал устало: «Лен, ну перестань. Всё, мне на урок».
Лена не переставала. Она придумывала новые и новые каверзы. Например, посреди урока вдруг заглядывал в класс младшеклассник: «Алексей Олегович, вас срочно к директору!».
Я выходил в коридор – а там меня ожидает затейница Лена. Сидит на подоконнике, болтает ногами: «Да никакого директора, это я подговорила мальчишку. Ну чо, идем сегодня куда-нибудь? Нет, ну что вы? Я же знаю, что вы не женаты…»
Я перебивал: «У меня есть девушка».
Лена спрыгивала с подоконника: «Но я же лучше!». Она подходила ко мне, улыбалась и было в этом что-то пугающее, что-то от булгаковской Геллы, неистовой вампирши. Я быстро входил в класс, запирал дверь изнутри. Ученики смотрели на меня недоуменно. Лена стучала в дверь: «Все равно я добьюсь своего!»
И что мне было делать? Жаловаться? Смешно. Явиться к ее родителям? Еще бы и в морду получил, мало ли кто там папа.
Спасение явилось внезапно. Того самого папу, майора, перевели служить в другой город. Моя Гелла исчезла навсегда. Наверно терзала уже других бледных юношей.
Но спустя лет пять, уже на совсем другой работе, нешкольной, меня избрала жертвой Катя. С виду приличная девушка, интеллигентная, даже любила почитать вслух стихи. Только если Катя выпивала – это прямо беда, алкоголь превращал ее в стремительную амазонку. Которая охотилась исключительно на меня. Выпивали мы в том дружном коллективе часто. И это было бы весело, если б не Катя. Каждый новый стакан вина делал ее взгляд все более кровавым и хищным. Она быстро подсаживалась ко мне, обнимала: «Ну что, Лёха? Не пора ли нам танцевать?».
Тут как назло все кричали: «Да! Танцы! Ура!». И Катя тянула меня, мы неуклюже скользили по полу, залитому вином и усеянному обрезками колбасы. (Не мог же я отказать девушке в танце.) Катя пыталась меня лобзать, причем так, будто заодно еще и мной закусить. Ситуация противная – как тот самый липкий пол. Быть джентльменом, не отталкивать девушку, но при этом уклоняться от напора, вытворяя чудеса тактичной эквилибристики.
Однажды я просто сбежал с такой пьянки. Быстро зашел в свой кабинет – забрать вещи. Но Катя меня настигла. Она была коварней старшеклассницы Лены. Катя сама заперла дверь изнутри и сказала: «Не выйдешь!». Позади меня было только окно и пятый этаж. Погибать не хотелось. Черт возьми, пока я убеждал Катю, что надо меня выпустить и что есть много других холостых парней, она меня – скажем так – обнимала. Да, я выскользнул, мне понеслись вслед ругательства. На следующее утро Катя от меня пряталась. Но я знал, что этот стыд продлится недолго, до следующей пьянки.
Мне снова повезло. Я ушел на другую работу. Не из-за Кати, нет. Хоть она сильно мне надоела. Кстати, у нее потом сложилось все хорошо, я знаю точно.
Но главное: ведь я не единственный такой «страдалец». Со мною за рюмкой делились многие друзья: то женщина-коллега вдруг схватит игриво в лифте («О, какие мускулы!»), то старшая бухгалтерша на корпоративе потянет за галстук в кабинку («Ну что ты как маленький!»), то начальница, почтенная дама, мать и жена, вдруг попросит молодого специалиста задержаться после работы («Ты ведь не спешишь, м?»).
Да, строго говоря, все это жертвы домогательств. И я жертва, блин. В какой-нибудь Америке можно было раздуть судебный процесс на всю страну. Но мы не валяем дурака, как они, для нас это – лишь нелепые приключения, чуть утомительная фигня, ладно, забыли, работаем.
Впрочем, молодой специалист, хоть был женат, задерживался не раз после работы и вскоре получил новую должность. Ну не всё же симпатичным актрисам получать роли от толстых и неприятных продюсеров, хахаха.
