Работа у Прокопия была очень сложная. Хоть он и числился охотником, но по факту выполнял обязанности и егеря, и лесничего. Помимо непосредственно охоты, он ежедневно совершал «малый обход», охватывающий территорию площадью около 30 квадратных километров. Прокопий проверял капканы, смотрел кормушки, делал необходимые замеры льда и выполнял прочую работу. «Большой обход» всего участка Прокопий делал раз в месяц, длился он не меньше трех дней, а если пурга заставала, то и на все пять затягивался.
В этих обходах, малых и больших, его всегда сопровождали две преданные собаки, Кустук и Кутурук. Кустук, что по-русски означает «радуга», получил свою кличку из-за удивительной пестрой расцветки. Второго пса Прокопий отбил у поселковых собак, те знатно помяли того в драке. С тех пор спасенный ходил за Прокопием по пятам, и бывший хозяин пса махнул рукой, забирай его себе! Прокопий спорить не стал, собаку забрал, дал новое имя Кутурук, что в переводе на русский означало «хвост».
В тот удивительный день Прокопий был в малом обходе, скользил на своих снегоступах по свежевыпавшему снегу и как раз размышлял, куда эти два поганца, Кустук и Кутурук, запропастились. Словно в ответ на его мысли, вдалеке раздался лай. Прокопий понял, что собаки кого-то гонят, зайца, песца, а, может, даже и росомаху. Лай приближался, и мужчина остановился, до того поразило его увиденное. По белому снегу, смешно подпрыгивая, бежал пушистый полосатый зверек, за которым, надрываясь в лае, мчались Кустук и Кутурук. Прокопий, профессиональный охотник с многолетним стажем, знающий в этих местах любого зверя, замер от удивления, такого он еще ни разу не встречал! Зверек был похож на маленького рысенка, но шкурка была не пятнистая, а полосатая, и кисточек на ушах не было. Он знал, что к югу от Якутии живут большие полосатые звери, которых называют бабры или по иному тигры, и что изредка они и до их краев доходят. Может, это тигренок, отбившийся от матери? Тогда он совсем дикий, наверное, надо собак отогнать, а то, как слышал Прокопий от стариков, тигрицы очень мстительные, особенно если их детенышам вред причинить. Но незнакомая зверушка вдруг заметила замершего мужчину, смешно фыркнула, отряхнулась и, резко сменив курс, побежала прямо на Прокопия. Тот не успел отшатнуться, полосатик прыгнул прямо ему в руки. Подбежавшие собаки остановились, повинуясь властному окрику хозяина, и уселись у его ног, не спуская глаз с вожделенной добычи.
Зверек, понявший, что он в безопасности, потянулся, как будто улыбнулся, потерся головой о небритый подбородок и протяжно произнес «мяяяу!». Кот?! Но в их краях отродясь не было кошек! Прокопий до этого видел их только на картинках в книжках младших сестер Вари и Оли, когда те еще учились в школе! Из этих же книжек он знал, что кошки животные домашние, и сейчас недоумевал, откуда бы одной из них вдруг появиться в заснеженной тундре, где на ближайшие 5 километров никакого человеческого жилья, кроме его собственного, нет! Что это, мираж? Но мираж был довольно увесистый, громко мурчал и терся лобастой головой о щеки и подбородок. Решив, что разбираться он будет потом, Прокопий решительно расстегнул верхние пуговицы своего тулупа и сунул туда находку, подумав, что размышлять о случившемся лучше у теплой печки.
Прокопий направился в сторону дома, за ним побежали собаки, наверное, мечтая, что уж дома хозяин отдаст им этого полосатого наглеца на расправу. Но, на их удивление, хозяин унес неведомого зверя в дом, не обращая на верных друзей никакого внимания.
При близком рассмотрении зверь и правда оказался котом, причем вполне ухоженным и упитанным. Но откуда такой взялся? В теплом доме, да еще и после угощения, пушистого гостя разморило и он, забравшись на колени Прокопия, очень скоро уснул. «Просто удивительно! Кот! Оставлю его себе, вот Варя обрадуется, она зверушек любит, приедет ко мне, будет о ком заботиться!». Сестренку, которой волчонок порвал лицо, он особенно любил и жалел. Варя пряталась от людей и часто приезжала к старшему брату. Только здесь, на участке, она чувствовала себя защищенно, ее никто не дразнил и не обижал. Но, думал Прокопий, нужно будет спросить в селе, откуда-то же этот кот взялся!
Очень скоро найденыш обжился в доме, как будто жил здесь всегда. В селе никто ни о каких котах не слышал, люди удивленно пожимали плечами. Варя же пришла в полный восторг и, впервые с несчастного случая, Прокопий увидел искреннюю улыбку на лице сестренки. Имя коту дали простое – Кутуях (кутуйах в переводе с якутского «мышь»), и он на него охотно отзывался. Кустук и Кутурук поначалу ворчали, но привыкшие к послушанию, нового хозяйского питомца не трогали, а уже через месяц приняли кота в свою компанию и носились втроем по округе, приводя в ужас всех окрестных евражек и прочих сусликов. Сестры смеялись, мол, раньше у тебя, Проня, были просто «куку», а теперь аж тройное «Ку» получается!
Через год Прокопий даже удивлялся, как это раньше он жил без кота? Бывало, придет с обхода, уставший, сядет у печки, мечтая лишь об одном – спать. Но тут прибежит Кутуях, залезет на колени, оближет щеки, помурлычет, и всё, усталость куда-то исчезает...
Прошло несколько лет. В середине марта Прокопий как обычно собирался в дальний обход, гостившая у него Варя обещала приглядеть за домом в его отсутствие. В их краях чужаки были редкостью, медведи еще не проснулись, волчьи стаи отогнаны на дальние километры, поэтому тот факт, что сестра будет жить в доме одна, Прокопия совершенно не смущало. И, как потом оказалось, совершенно зря. Через три дня, возвращаясь домой, он увидел несколько следов, тянущихся из леса и ведущих к его дому. Первые были явно оставлены двумя мужчинами, а поверх их отчетливо виднелись свежие отпечатки медвежьих лап. Прокопий весь подобрался, собаки тоже почуяли неладное, и надрываясь в истошном лае, рвались в сторону дома.
Картина, которую он увидел, была страшна и напоминала побоище. Во дворе, залитом кровью, лежали тела двоих мужчин, одно из них было обезглавлено. Чуть поодаль лежал мертвый медведь, совершенно худой и почему-то без глаз. В доме никого не оказалось, ни Вари, ни Кутуяха. Но пока Прокопий пытался что-нибудь сообразить, в дом приехали люди – милиционер Петров, с ним еще двое и сестра Варвара. Она и рассказала, что произошло у них во дворе, а Петров помог составить более полную картину произошедшего. Двое сельчан, один местный паренек Егорка, второй – приезжий из райцентра, имени которого пока еще не установили, решили поднять медведя. Все односельчане, которым предлагалось поучаствовать в охоте, отказались, каждый по своим причинам, вот те и пошли вдвоем. Оба неопытные, глупые, видимо, медведя подняли, но пристрелить не сумели. Так или иначе, но тот, злой и голодный, пошел по следам своих обидчиков. Варя сказала, что она в это время была во дворе и вся расправа над незадачливыми охотниками совершилась прямо на ее глазах. Она уже мысленно попрощалась с родными, понимая, что ее ждет участь отца, когда-то погибшего именно такой страшной смертью. Девушка уже чувствовала рядом зловонный дух медведя, который всю зиму провел в берлоге, и зажмурила глаза… И в этот момент услышала утробный вой. Открыв глаза, она увидела, как медведь воет и катается по снегу, пытаясь смахнуть со своей морды вцепившегося в нее Кутуяха. Егоркино ружье валялось недалеко, Варя кинулась к нему. Когда все закончилось, она отправилась в село за милицией. Кутуяха же так и не нашли, ни живым, ни мертвым.
Откуда пришел этот кот, куда ушел – никому не ведомо. Варя, узнав о пропаже, горько плакала, но все отмечали, что она стала намного мягче и спокойнее, к своему увечью относилась уже не так остро. Кустук и Кутурук тоже скучали по полосатому другу, несколько дней после его пропажи отказывались от еды, часто лежали на любимых Кутуяхом местах, но время прошло и они вернулись к своей обычной жизни. Прокопий долго скучал, но потом жизнь вошла в свою колею, и только потрепанные валенки, о которые тот точил когти, напоминали порой о странном госте, волею судьбы прожившим с ними несколько лет…
Дядя Прокопий очень странно относился к кошкам. Он их, как мне казалось, уважал и даже немного побаивался. Он часто рассказывал мне истории про Кутуяха и говорил, что коты это существа, способные ходить между мирами. Я очень долго считала, что всю эту историю дядя придумал, ну какой еще кот в тундре, когда даже в райцентре первые кошки появились лет через 15 после описываемых событий. Да и папа никогда не подтверждал правдивость этих рассказов, избегая разговоров о кошках и категорически отказываясь взять в дом котенка. Но как-то мы с маленькой дочкой в гостях у родителей рассматривали старые фотоальбомы. Я задержалась взглядом на одной фотографии. На ней были изображены дядя Прокопий, дядя Рома, тетя Оля и мой папа, совсем еще мальчишка лет десяти или чуть старше. Я смотрела на такие молодые лица дорогих мне людей, стоящих на деревянном крыльце незнакомого дома, и мне было очень грустно. Вдруг маленькая Яна ткнула пальцем в какое-то пятно на крыльце и радостно произнесла: «Киса!». Я присмотрелась, а ведь и правда, кот! Обычный полосатый, каких было много в Советском Союзе, но совершенно не было на Крайнем Севере. Я подумала, что, возможно, это они где-то в другом месте, перевернула карточку и увидела надпись, сделанную химическим карандашом: «Соинги, 1950 год».
Так все-таки он действительно был, Кутуях…
©Хихидна
