Уж много времени прошло с тех пор.
Лежала у нас в отделении ревматологии женщина преклонных, так скажем, лет.
Звали мы ее тетя Фарида. Всех по фамилиям, а ее по имени.. Она так хотела.
Лежала она долго. Изувеченные артритом руки с трудом даже ложку держали, не говоря уже о чем-то еще. Постоянные инъекции и ежедневные капельницы...
И во время каждого укола тетя Фарида виртуозно ругала нас на трех языках, коими владела в совершенстве: казахском, узбекском и русском. Причем, по моему ни разу не повторилась. Ну вот, например.
Заходит она в процедурку и радостно здоровается:
- Доброе утро, джяным( милая)!Ах красивая сегодня какая! Ручки твои золотые! Старая Фарида пришла, попу принесла. Коли!
Набираю шприц, колю... И вот тут начинается интересное. Не тихим совсем, надо сказать, голосом она костерит меня, пока я ввожу препарат:
- Ай ты, глупая дочь ослицы и кактуса! Что у тебя вместо рук приделано? Копыта с иголками, что-ли?
- Потерпите, тате, ( тетя).Уже почти все. - флегматично отвечаю я, привыкшая к таким выступлениям.
- Да ты замучить меня хочешь, злобное порождение осиного гнезда? Все жалишь и жалишь!
- Все! Держите ватку.
- Ах, уже все? Спасибо, айналайн, (дорогая)!
Хорошо как сделала, я и не почувствовала ничего!
И так каждый раз... Мотив один и тот-же, но слова разные.
Мы даже записывали особо изысканные словосочетания и по утрам, сдавая смену, хвастались ими.
Я была криворукая дочь каракатицы и морского ежа, змея кусачая из пасти жабы вышедшая, безрукий выкидыш верблюдицы и дикобраза. Все даже не упомню.
Богатое воображение тети Фариды придумывало самые разные сочетания всего колющего, кусающего и жалящего.
Все это двигалось, жило своей жизнью и вступало в противоестественные связи.
И никто не обижался на нее. Не знаю. Вот не обидно было и все тут.
Вокруг нее вечерами в фойе всегда собирались несколько человек. Потрясающе интересно получалось у нее рассказывать случаи из своей и чужой жизни, настоящие и придуманные истории.
Каждый день к тете Фариде приезжал кто-нибудь из многочисленных детей, внуков или родственников, принося с собой многочисленные пакеты и кастрюльки с вкуснейшей домашней едой.
Тетя Фарида, имея весьма умеренный аппетит, раздавала вкусняшки больным, сестрам, ну и врачам тоже. Отказаться было практически невозможно.
- Бери! Зачем обижаешь? Я столько не съем!
Пропадет!
- Так вы скажите, чтобы не приносили так много!
- Как я скажу? Обидятся!
Так и жили.
Прихожу однажды на дежурство, а тети Фариды нет.
Тяжелейший трансмуральный инфаркт.
Увезли в реанимацию.
Навещаю ее каждое дежурство. Тате лежит тихая и очень бледная, сестер не ругает, уколы терпит молча. Однажды только сознается:
- Нельзя мне сейчас умирать! Невестка беременная! Кто этой недотепе детей поднимать будет?
И вот, спустя месяц, принимаю дежурство и слышу из процедурки:
- Ах ты! Ядовитая отрыжка дикобраза с верблюжьей колючкой! Убить меня хочешь!
И рот сам растягивается до ушей!
П. С. Сегодня на пробежке. Вижу как двое подростков бережно ведут бабушку под локотки. Выгуливают, значит. Так бы и пробежала я мимо, да вдруг слышу:
- Ах вы, хвосты ослиные, ну чего уцепились?
Сама пока хожу. Да идите медленнее, убить меня хотите?
Оборачиваюсь.
- Татеша Фарида?
- Какая я теперь татеша? Ажеша(бабушка).Вот правнуки мои.
И через две секунды.
- Ой! Айналайн! Это ты! Осиного гнезда дочь!
И обнимает меня так крепко, как позволяют изуродованные артритом руки!
