Глубину пропасти между богатыми и бедными в России я ощутил не сразу. До определённого возраста не замечаешь разницы между соседом, который купил подержанный мерс, и олигархом, который скупил полстраны. Это где-то рядом и одинаково недостижимо, особенно в провинции, особенно в 90-е. Осознание пришло потом. И как-то вдруг, единомоментно.
В студенчестве, когда подрабатывал на стройках Москвы, мне удалось побывать в особняке на Рублёво-Успенском шоссе. В трёхэтажном сарае с кариатидами из розового мрамора. Нас пригласили повесить светильники.
Встретила хозяйка, возрастная блондинка, красивая, пьяненькая. Показала люстру, похвасталась, что итальянская, ручной работы, за 40 тыс. долларов. Большая, кованая, весит килограмм тридцать - на все деньги.
Руки тряслись, пока держал под потолком, больше от волнения. Всё представлял, как лечу вниз со стремянки вместе с этим шедевром итальянского мастера, прямо на дубовый паркет, и незримый счётчик накручивает тысячи долларов за каждый метр полёта.
Провозились долго, но повесили без происшествий. Получили по $100 каждому и одно пожелание счастливого пути на всех.
Но впечатлил не особняк, несбыточная мечта цыганского барона, не люстра за 40 тыс, и не четверть моей зарплаты, выданная за полчаса работы. Привлекла внимание пустая бутылка Chateau Petrus, которая стояла на мраморной столешнице. Запомнил название, потом посмотрел цену.
"От 300 тыс. до 1.5 млн рублей за бутылку... Столько мне не выпить", - подумал я и ощутил вселенскую несправедливость.
