- Какая падла телебонит!? - Еврей отбросил вибрирующий телефон и откинулся на подушку - семь утра, первое января, да пошли они все!
Новогоднюю ночь Вадим помнил смутно. "Сначала пили мы, где детские грибочки - потом не помню - дошёл до точки… - ритмичной болью пульсировали в голове строки Семёныча - но если водку гнать не из опилок - чего б нам было - с семи бутылок?!"
Справа спало что-то "левое", голое, но весьма симпатичное - вроде бы следачка с Управы. Но это не точно.
Пили жёстко, даже жестоко, по-ментовски - проклиная год ушедший и отталкивая наступающий, будто бы желая навсегда остаться здесь, в хмельном безвременье.
Пили в разных компаниях, ездили проведать дежурящих под "ёлками" коллег.
Откуда-то появилась Олька, «следачка» грамотная, въедливая, но разбитная и весёлая, охочая до активного отдыха с мужским коллективом.
В кровати точно она - в этой пустыне Еврей уже был Моисеем. И не раз.
Шумная компания разошлась в три часа ночи. Еврей был дома один, не считая «следачки» - значит, было ещё пара часов совместной гимнастики - по "синьке" долго не кончалось.
Поспал всего пару часов.
Ольга спала, раскидав копну густых русых волос по подушке.
Теперь, как порядочный человек, я обязан на ней жениться - посетила голову мысль, немедленно признанная нелепой - хотя Олька ничего, хорошая…
Еврей потянулся к бутылке пива, заботливо поставленной прямо под кровать -да, на такой заботливой можно и жениться…
Телефон завибрировал вновь. Еврей поднял телефон, глянул на экран: "Гестапо, начальник".
- Бля! - чуть не взвыл Вадим, откручивая голову «Будвайзеру» - в семь утра, бля, первого января… да что бы вас всех…
Вадим нажал на кнопку приёма:
- Алло - выдохнул он в трубку перегар и всю глубину страданий русского мужика утром после бурной новогодней ночи.
- «Юде», подъём! - скомандовал в трубке кто-то тяжёлый и похмельный.
- Зиги, герр штандартенфюррер! - Вадим сел на кровать, расположив бутылку с пивом между ног - докладываю - в новогоднюю ночь никого не убил, взяток не брал, наркоту не подбрасывал и даже никого не изнасиловал! - он покосился на спящую «следачку».
- Опять твои чудят! - похмельный гестаповец простонал в трубку - Сеня у себя в деревне заложников захватил. Рейсовый автобус. Пассажиров: бабку с дедом и водителя. Угрожает ружьём.
- Требует бабу, водки и вертолёт в Чуйскую долину?
- Требует в магазин. За водярой. Только семь утра первого числа, какой в пизду, магазин?
Вадим абсолютно не удивился. Старший оперуполномоченный по особо важным делам майор полиции Сеня пил вторую неделю, предусмотрительно взяв у собственной тёщи, врача в ведомственной поликлинике, "больничный".
- Начальник в курсе?
- Нет, слава богу. Но заявка по "02" прошла. Делай, что хочешь, но заложников освободить, Сеню вернуть в семью, а лучше - отвезти в наркологию. Пусть прокапают.
-А ты?
- А я пьяный в говно - промычал в трубку "гестаповец" - твой подчинённый, ты с ним и трахайся.
«Будто бы я трезвый… - Вадим сделал три глотка "Будвайзера" из бутылки – а трахаться лучше вон, с ней. Гестапо не будет – значит на меня вся надежда, решить по-тихому, в том числе и с «02».
Мир стал обретать краски, сознание начало возвращаться к нему.
Прокрутив телефонный справочник, он нашёл номер Оксанки, Сениной жены. Ткнул в телефон. Гудок пошёл.
- Вадим Евгеньевич! - прорыдала в трубку Ксюха вместо поздравлений начальника собственного мужа с Новым годом - Сеня… Он…
- Я же тебе говорил - шмотки отобрать, водки пить давать по пятьдесят грамм в два часа, а потом отвезти к Наталье Васильевне, прокапаться!
- Я все сделала, как вы сказали! - рыдала Ксюха в трубку - только водку не давала! Так он утром одел мой халат, тапки, ружьё взял, патроны и ушёл!
- Блядь! - завыл Вадим - сиди дома, сейчас буду…
- Приезжайте, Вадим Евгеньевич, Вы же знаете, он Вас одного слушает!
Отбой связи. Каждое слово отзывалось тупой болью в затылке.
Спасать Сеню было не в первой - в запое он не боялся и не уважал никого - кроме своего любимого начальника.
Почему? - Вадим не понимал.
Чем он завоевал авторитет у неоднократного чемпиона России по силовому троеборью, завязывавшего в узлы гвозди - "сотки" он не знал.
"Левое" пошевелилось, приподнялось на кровати и уставилась на Вадима сонным, дурным взглядом.
- Ты куда? - спросило оно.
- Оль, я отъеду - Сеня опять по "синей лавке" чудит, из гестапо звонили.
- Надолго?
"Бабу не проведешь, она сердцем видит…"
Ольга упала на подушку.
"Милая, сейчас съезжу, освободю заложников, спасу деда с бабкой и водителя от заряда картечи в голову, сдам больного алкогольным психозом жене или в тюрьму и приеду. Или сам картечи хапну полной грудью… Потом приедет твой герой и тебе вдует. Или не приедет. Тогда будет дохлый герой. Цветы, венки, гроб на лафете, прощальный залп над могилой и ты, полуголая, пляшешь на поминальном столе под длительные продолжительные аплодисменты, переходящие в овации" - хотел сказать Вадим, но осекся.
- Скоро буду - чмокнул он Ольку в щёчку – жди меня - и я вернусь, только очень жди...
«Как прекрасно пахнут женщины по утрам, особенно чужие - подумал Еврей - молоком и мёдом».
Взгляд скользнул по упругому третьему размеру - бля, но ехать надо.
"Организм умирает и требует размножения…» - подумал он, ощутив прилив последних сил в паху.
Вадим откинулся на подушку, и, словно трубач, приподняв бутылку пива к потолку, осушил её до дна. Поставив пустую бутылку на пол, нашарил рукой под одеялом трусы. Хорошо, свои. Джинсы, свитер, «ксива» на стуле. Куртка. В ней ключи от кредитной пятилетней "двенашки".
Ехать надо, по херу, что пьяный. И быстрее. Иначе Сеня "заминусует" всех троих – этот придурок может. Залет на всю Россию-мать. Увольнения с позором Еврей не боялся - минимальная пенсия уже была. Жаль, "обламывался" подполковник. Да и хрен с ним… Проживу майором. Даже дважды майором. Майор милиции и майор полиции. Дважды майор Российской Федерации - это вам не в углу насрано.
За службу он давно не держался, работая по принципу – делай, что должен и будь, что будет.
«Уеду в деревню, разведу баранов, буду их пасти и пропивать пенсию. Всё приятнее, чем пасти баранов сегодняшних!» - с неприязнью подумал он о своих подчинённых, набранных по блату и объявлениям.
Разойдись, идёт майор со стадом - деревенский дурачок! А деревня без дурака, что полк без знамени!
"Ходит дурачок по миру, ищет дурачок глупее себя…" - пропел Егорка в автомагнитоле.
Летов читает мысли. Гений.
Вадим прогрел двигатель "двенашки" и тронулся в путь.
От перегара потели стекла, он тщетно протирал их своей вязаной шапкой.
Утром первого января, город будто вымер - никого, только на железнодорожном переезде Вадиму встретился одинокий КАМАЗ, ехавший навстречу.
"Украл чего, наверное - и гаишников нет, проверить - думал Вадим, сбавляя скорость на рельсах.
Выездной пост на трассе пустовал, окна закрыты металлическими щитами с бойницами - началось сокращение личного состава в связи с очередной «реформой».
Трасса. Никого.
«Если бы я был Обамой, я бы напал на Россию 1 января - можно брать голыми руками» - думал Еврей, сворачивая на маршрут 306 автобуса, захваченного супостатом.
Автобус ездил из города редко, раз в три часа – значит, успею всех спасти - ухмылялся опер, стараясь не думать о предстоящей схватке с вооружённым старшим оборотнем по особо важным делам.
Думать о тёплой Ольке, спящей сейчас в его постели и ста пятидесяти граммах коньяка для смелости – значительно приятнее.
В селе, на остановках захваченного автобуса не было - значит он в конце улицы, на конечной. Недоперепивший рома корсар Сеня взял на абордаж этот траулер. «Сеня-береги-руку» - так звучала полная кличка капитана Блада, то есть майора Влада.
Еврей вспомнил, как Влад стал Сеней – и засмеялся, хотя смешного ничего не было – на «стрелке» бандиты хотели огреть по голове внедренного в преступную группировку Влада бейсбольной битой, окольцованной в обрезки металлической трубы.
Влад успел прикрыть голову рукой – в итоге полгода больничного и аппарат Елизарова.
«Лучше бы по голове попали – шутил Влад, разминая руку – в голове один хрен – кость. А рука мне нужна делать жим от груди».
« - Хуй у тебя в голове, а не кость…» – поправлял его Вадим.
Мерзкий мокрый снег лип на лобовое стекло, мешая проводить рекогносцировку местности. О, вот и конечная - тупик.
Въезд на остановку перекрыла размалёванная "десятка" ГИБДД – стояла одиноко, моргая спецсигналами.
На перекраску машины в связи с реформой не тратились - отклеили буквы «м» и «и», после чего криво приклеили «п» и «о». Получилось что-то вроде - "пилиция".
Прикольно, в духе времени. От слова "пилить". Бабло, конечно.
Рядом с патрульной машиной никого не было - воины дорог грелись в машине.
Снайперов, группы захвата, вертолётов, переговорщиков и толпы журналистов тоже не было - и это было лучшей новостью похмельного утра.
Вадим припарковался рядом, подошёл к машине ГАИ и постучался корешком удостоверения в окно водителя.
Стекло опустилось.
- Бля, братан! - послышался голос с гортанным горским акцентом.
- Ахмед, ты?
- Я, братан! - гаишник выскочил из машины и полез обниматься
- Какими судьбами?
- Ахмед, ни хрена, ты уже капитан, растешь! - улыбнулся Вадим.
- Фу, от тебя фонит - аж закусить охота – полушутя-полусерьезно ответил Ахмед – а у нас новый «показатель», по сотрудникам. Своих оформляем, даже «фейсов» - гордо отрапортовал новоиспеченный полицейский.
- Горбун не заметит твоих бородавок, если ты не заметишь его горбов - вспомнил восточную мудрость Еврей - а то я тебе напомню фамилию прапорщика, у которого ты диплом юриста покупал. И за сколько. Глянь, я до сих пор майор, а ты уже капитан, правовед ты наш - Вадим едко улыбнулся.
- Проездной, у тебя проездной - засуетился Ахмед - садись в машину, дорогой.
«Мент гаишнику не кент - подумал Вадим, располагаясь на заднем сидении - у мента нет кента».
- А есть чо? - спросил он у Ахмеда.
- Есть, дорогой, коньяк есть. Наш, дагестанский.
- Наливай за встречу. Кстати, что вы тут делаете? Калымите?
- Выехали поработать - дежурный послал. Типа автобус захвачен террористом – ну, иди, погуляй! – Ахмед выгнал из машины молоденького «мамлея».
- Какая работа на фиг первого января? - Вадим засмеялся - вы на калым вышли, заработать на таких как я, перегарных!
- Ну да… - с неохотой согласился Ахмед, протягивая Вадиму пластиковый стаканчик с коньяком - давай за праздник!
- Так зарплату же повысили - вы теперь не продажные менты, а честные полицаи - заржал Еврей, чуть не расплескав коньяк на сиденье.
- Слушай, дорогой, зачем смеёшься? - обиделся Ахмед - взводному сдай, в общак сдай, дежурному денег за маршрут занеси, машину на свои заправь, запчасти купи…
- Понимаю, Ахмед твоё тяжёлое материальное положение - Вадим выпил стакан, выдохнул – даже из «милиции» «пилицию» сделали. Сами наклейку клеили, реформаторы?
- Ну да… А ты зачем сюда?
- Вон там в автобусе - три заложника и мудак с ружьём, правильно? - Вадим ткнул пустым стаканом в сторону тупика - так вот, я начальник отдела, а террорист - мой "важняк".
- Ни хуя себе - удивился Ахмед - мент что ли?
- Ага.
- А мы спецназ ждём…
- Не надо спецназа, Ахмед. Я из "Моссад", кличку мою знаешь же - пошутил Вадим - а чо вы автобус ещё не освободили?
- Страшно. Он с ружьём, дежурный сказал.
- Блять. А я один и без оружия, сейчас всех спасу. Смотри, я вывожу террориста, а ты берёшь на себя водилу. Не знаю, как, но он должен забыть, как автобус захватывали. Что хочешь делай – денег дай, протокол на него составь – но ничего не было, понял? «Гестапо» в курсе. Своему дежурному доложишь - на месте разобрались. Проблемы ни тебе, ни мне, ни новорожденной «пилиции» даром не нужны.
- Понял.
- Ну, я пошёл. Молись за меня своему Аллаху!
Вадим снял шапку и оставил её на сиденье - мало ли, ещё Сеня в шапке не узнает, пальнет сдуру.
****
Дверь в автобусе была открыта, видимо, водитель, начитавшись методичек про штурм, оставил вход спецназу.
- С Новым годом! - поприветствовал Еврей собравшихся.
- Мммм – закивали головами сидящие на первом ряду «божьи одуванчики» - бабушка и дедушка.
"Какой хер вас занес в шесть утра в эту Горлохуевку?" - подумал Вадим, но додумать мысль до конца не успел.
Перед ним посреди салона автобуса стоял Сеня.
В резиновых "шлепках", розовом коротком халате, с патронташем наискось и двухстволкой в руках. Композицию венчала женская белая шапка семидесятых годов, белая и пушистая, словно папаха у батьки Махно.
Сеня развернулся и направил ствол на начальника.
- Куда летим, Сень? В Тимпельгоф? - спросил Вадим, стараясь не обращать внимания на дульный срез, направленный ему в живот.
- За водкой! - пробурчал Сеня, глядя на Вадима – здорово, начальник!
- Так поехали, ёпти, я на колёсах!
- Поехали! - радостно выдохнул Сеня.
- Ружьё-то отдай!
- На - Сеня протянул Еврею видавшую виды "тулку"
Курки не были взведены. Вадим привычным движением забросил двустволку за спину.
- Сень, пошли в машину, там налью.
- Пошли - согласился Сеня.
Странная процессия двинулась к машине ГИБДД: впереди шёл Еврей, в расстегнутой куртке, без шапки и с ружьём за спиной.
Следом шёл террорист Сеня, собирая резиновыми тапочками мокрый снег на босу ногу. Розовый махровый халат перепоясал патронташ, словно пулеметная лента у революционных балтийских матросов.
Чуть позади семенили бабушка с дедушкой - "…ни хуя себе, съездили к внучкам…".
У «ГАИшной» десятки" курил Ахмед.
- Слышь, там водила в автобусе «с запахом» - крикнул ему Вадим - и путёвки нет. Наверное. И баллоны лысые, как у бабы жопа!
- Всё будет в лучшем виде, товарищ майор! - засуетился Ахмед и полез за папкой с протоколами.
Вадим успокоился - водитель будет счастлив, что легко отделался. От протокола. Ахмед профессионал, найдет за что вздрючить бедолагу.
- Садись в машину, террорист, замерзнешь - кивнул Сене на "двенашку" Вадим.
Сеню трясло то ли от холода, то ли от отходняка – скорее, от всего сразу.
Вадим набрал начальнику Гестапо:
- Серёж, все нормально. Решили на месте. Заложники дома, водителя ГАИ ебет, чтобы языком не молол, что не попадя.
- Сеня с тобой?
- Со мной.
- А ружьё?
- У меня.
- Ружье себе оставь. Отбой?
- Отбой, я - пить поехал. С «02» решишь?
- Решу. Не было ничего ведь?
-Да откуда чему быть? С Новым годом, "гестапо"!
- Давай, Ольгунчику привет, молочный брат!
- А ты откуда…
- Гестапо все знает! -засмеялся Серёга и положил трубку.
****
- Чудить долго ещё будешь? - спросил Еврей у замерзшего террориста, пряча разобранное ружье в багажник - у меня пока побудет. В себя придешь – верну.
- Трясёт меня, хуево - сам знаешь… Завтра «наркушку» вызову, прокапаюсь…
- Знаю, что хуево… Время – восемь, поехали в магазин, возьму тебе пузырь. Сдохнешь еще…
До ближайшей «Пятерочки» пара остановок - проехали за минуту. Вадим сбегал, взял литр водки, сок и стаканчики.
- Влад, тебе до пенсии полгода…- Вадим наливал стакан в трясущейся руке – хорошо, «гестапо» за тебя, так бы «слили» давно.
- А кто будет на соревнования ездить за честь Управления? А «палки» делать? – Сеня проглотил водку, но чуть не выплюнул ее обратно, силой удерживая ее в себе.
«Организм уже не принимает – подумал Вадим – совсем плохо…
- «Палки» уже никому не нужны, Сень – теперь нужны «бабки». Мы теперь профессиональная полиция, а не любительская милиция. Не ты, ни я «бабки» делать не умеем. Так что мы пятое колесо в телеге. В ЗАО "МВД" нам места нет.
- А ты чего сидишь, ждешь чего?
- «Подпола» жду, да и «календари» скоро. Думаю, годок поскриплю – и на хуй с этой богадельни. Если раньше не сократят. Поехали, меня дома ждут.
- Так ты ж развелся?
- Будешь так же «ханку» жрать - и ты разведешься – ухмыльнулся Еврей.
Вадим собрал остатки водки в пакет, наказав Сене спрятать водку в дровнице и потихоньку, пока не приедет наркология, причащаться. Тратить пятьсот рублей на венок Сене Еврей не хотел.
- Вылазь, "террорюга" – Вадим остановился у Сениного дома.
Рядом с домом небольшой, сухощавый мужик убирал снег. Вадим вышел из машины, помочь Сене выйти.
- Допился, алкаш? – вдруг заорал на Сеню мужичок – погоди, вот я на тебя милицию вызову.
- Полицию, – поправил мужика Еврей, улыбаясь - мы уже здесь!
Сеня аккуратно поставил недопитый литр в снег, спокойно подошел к мужику, нагнулся, взял его за лодыжки, дернул, приподнял, и чуть закрутив, выкинул мужика за забор в сугроб.
- Видно профессионала из полиции? – спросил Влад, улыбаясь.
- Беспесды, Влад, ты красавчик. Давай, лечись, неделя тебе. Работать надо. Ксюхе привет.
Террорист и начальник обнялись на прощанье.
****
Ночь.
Пьяная Ольга громко билась в экстазе, двигалась, едва не упираясь лбом в стену. «То как зверь она завоет, то заплачет, как дитя…» В ответ сосед колотил в эту же стену кулаком. Получалась душевная, ритмичная музыка в стиле "техно".
- Ааа, ааа, ааа - бум!
- Ааа, ааа, ааа – бум!
"Она в розетку кричит - подумал Вадим - дом панельный, отверстия под розетки сквозные. Громко. Сосед просто завидует".
Но Еврей не останавливался - он был пьян. Да и Олька убила бы, если бы он остановился.
«Скоро рассвет, выхода нет, ключ поверни и полетели…»
© Вадим Пятницкий
