Принято ругать свекровей, невесток, авторитарных матерей. А я не понимаю свою собственную дочь. И не могу простить ей ее поступков.
-Ну уж нет, я так как ты, жить не буду, — говорила мне моя собственная тогда еще 17-ти летняя дочь, которую я накануне увидела с милым мальчиком и предложила им прийти в гости, — у Славки ничего нет! Кроме него у родителей еще двое, представляешь? И все в хрущевке двухкомнатной живут. И в гости я его не приглашу — много чести.
Катя моя говорила с презрением о том, как жили мы с отцом. Было это 15 лет назад, нам было трудно, мы не олигархи и дочь частенько обижалась: то одно ей не купили, то другое.
-А ведь мы тоже в хрущевке живем, — ответила я тогда дочери. И услышала:
-Вот именно, а еще мне приходится делить одну комнату с бабушкой. А от нее, извини, просто воняет старостью! Мне иной раз кажется, что у меня все шмотки этой вонью пропитались! Вот я и говорю, что жить так я не намерена…
Я тогда Кате едва пощечину не залепила: бабушка, моя свекровь, с ней в детстве сидела, когда Катя в садике болеть начала, водила в школу и забирала домой, пекла вкусные пирожки, квартиру свою собиралась оставить единственной внучке, а она — «воняет старостью»?
-Я воспитала чудовище, — рыдала я вечером на плече у мужа.
А Катя иной раз принималась и дальше делиться своими мыслями и планами на взрослую жизнь:
-Учиться? Пойду конечно. Я многое для этого делаю. В престижном ВУЗе легче познакомиться с обеспеченным парнем.
-А любовь? — спрашиваю.
-А любовь, мама, хороша, когда все остальное есть. Когда не надо думать о том, как разместиться в съемной конуре, рожать или не рожать второго или третьего ребенка, что приготовить на неделю из одного куриного крылышка. Пока я молода, я не продешевлю.
Катя была красивой девушкой. И в институт она поступила. А месяца через три начала жаловаться:
-Ну есть дети обеспеченных родителей. Пусть не миллионеров, но все же. Но они стараются водить дружбу с такими же, а я одета, как оборванка. Бабушка же умерла, давайте продадим ее квартиру, хоть ремонт сделаем, мебель нормальную купим, шмотки!
-А где ты жить будешь? — спрашиваю, — Ничего мы продавать не будем. Вот окончишь институт, семью создашь, будешь жить там самостоятельно…
-Ну точно не в том клоповнике, я там жить не намерена, — был ответ.
-Катя у тебя — та еще штучка, — откровенно говорила подруга, — но жизнь амбиции ей поубавит.
Через 4 года дочь собралась замуж за некого Диму. Взахлеб нам с отцом рассказывала о нем:
-Он такой добрый, внимательный, заботливый!
Ну, думаю, отпустило Катьку, но она продолжила:
-Квартира в Москве своя, бизнес свой, машина обалденная. Он подарил мне новый сотовый, мы в свадебное путешествие летим на Бали. Все так, как я мечтала!
Значит, не отпустило… Но будущий зять, когда я с ним познакомилась, мне понравился. Дима был старше дочери на 9 лет. Серьезный мужчина, как я поняла, свое дело он начал еще студентом, раскрутился, отказывая себе во всем.
-Продал родительскую двушку в Дмитрове, — смеясь, рассказывал мне зять, — купил там же однокомнатную, а разницу — в дело. Мы с Катей контракт подпишем, вас это не смутит? Бизнес дело такое. Я не хочу, чтобы в случае чего семья пострадала.
И чем больше я узнавала зятя, тем жальче мне его становилось. Видно же было, что Катю он всерьез любит, а моя дочь любила большую квартиру в Москве, машину, которую ей купил муж, шмотки, салоны и обеспеченную жизнь с курортами.
-Ну куда рожать! — капризничала дочь на просьбы мужа, — в городе смог, вот будет дом за городом, тогда.
Через 2 года Дима купил за городом дом.
-Ну погоди, я толком нигде еще и не была, ничего не видела. Рожу и вовсе дома осяду года на два. Давай в Штаты летом слетаем, и в Италию потом, и в Париж, я так хочу в Париж…
И летала, правда, одна, Дима занимался делами. 5 лет назад дочь родила Аришу. Дима в дочери души не чаял. После рождения малышки зять переписал на Аришу квартиру в Москве. У Кати с первого дня была и помощница по дому, и няня.
-Вам дочь хоть немного помогает? — интересовалась подруга, — Видела ее на днях, такая стала фифа.
-Не помогает, — говорю, — а мы не просим. Зять несколько раз предлагал то, да се. Но мы же свекровину двушку сдаем, нам хватает, ремонт недавно осилили. Кухню поменяли, да и работаем еще.
Года три назад у Димы что-то не пошло в делах. Я не вдавалась в подробности, но все было серьезно, дочь лила слезы: загородный дом придется продать, фирма тоже прахом пошла.
-Муж? Муж только и делает, что повторяет: встану на ноги, все снова наживу!
Семья дочери снова перебралась в Москву, в ту квартиру, что была на внучке. Домработница и няня исчезли из жизни Кати. Зять не сидел на месте. Что-то придумывал, по вечерам пошел таксовать, Катя пойти работать не удосужилась: есть муж, пусть обеспечивает.
-Давай переберемся в Дмитров, — предложил дочери муж, — а эту квартиру сдадим, я узнавал, это почти 100 тысяч в месяц. С этих денег я снова раскручусь, вложу их в дело. А на жизнь я заработаю.
-Я выходила замуж за бизнесмена-москвича, — заявила дочь мужу, — а не за таксиста из области.
Дима уехал в Дмитров один.
-А как мне еще мужа-неудачника поддерживать? — на мои упреки ответила дочь, — Мне, москвичке, уехать в дыру и сидеть там с лысеющим и нищим мужем? Ну уж нет, я об этом не мечтала. Лучше скажи, с Аришей посидите в выходные? У меня может быть личная жизнь?
Внучку взяли конечно, да с тех пор Ариша у нас практически поселилась. Она отца, работающего и живущего в области, чаще видела, чем маму родную. Я Кате: мол, на работу устраивайся.
-И что я на работе буду делать? — спросила дочь, усмехаясь, — 9 часов сидеть в пыльном офисе за копейки? И в кого я превращусь от такой жизни? А, знаю в кого! В тебя! Не бойся, денег у вас с отцом не попрошу, да у вас столько и нет, сколько меня бы устроило. Что-нибудь придумаю.
Дима на содержание дочери платил 30 тысяч. Этого вполне бы хватило, работай и Катя. А дочь придумала.
-Я с Аришей перееду в квартиру бабушки, зря что ли я 2 года с ней в одной комнате жила-мучилась, — пришла к нам дочь с заманчивым предложением, — квартиру, ну ту, которая на Аришу записана, сдам. Денег от аренды, да плюс алименты от муженька бывшего, мне хватать будет. С трудом, но выкручусь. И да, я на юг лечу с мужчиной, нет, ничего серьезного, так… Ариша у вас поживет 2 недели?
-Внучка пусть живет, — ответил Кате отец, — а квартиру бабушкину не отдам. Она наше подспорье — внучку растить. А ты на работу ступай.
Дочь психанула, обвинила нас в том, что мы — жлобье завистливое, что руку помощи ей не протянули. Месяц потом Катя у нас не появлялась, даже не звонила, чтобы о собственной дочери спросить. Это надо!
Полтора месяца назад мы с мужем ходили свидетелями в суд. Дима подал иск об определении места жительства Арины с ним. Мы выступили на стороне бывшего зятя. Дима устроился на работу, взял квартиру в ипотеку, продав жилье в области. Мы помогаем зятю с внучкой: он же на двух работах теперь, мечтает снова открыть свое дело.
Больше мы с Катей не общаемся. В дни, которые суд определил для общения Кати с Ариной, мать к дочери не является
Злые дети.
