Выбираю селедку. Захотелось. Много всякой на стеллажах. Старик рядом. Крутит упаковку, щурится, чертыхается. Паренёк, просит, прочти какая она. Не вижу.
– Написано Норвежская, батя. Слабосоленая.
– Они напишут… Китайская! В грязной луже выращена. Ходят китайцы по большому, она нагуливает. Аква блядь культура называется. По Рен ТВ показывали. Хороший канал. Вот раньше была селедка, а это не селедка. Это – гидрокурица, сука. А вот раньше была селедка, да!
– Угу.
– Раньше в бочках была. Деревянных. Как сельди в бочке, слыхал? Нет, не тесно, а значит по ГОСТу! Никакого недовесу, все для людей. Откроешь, – запа-а-ах! Сочи! Рыбины – во! Кабан к кабану, а не селедка. За копейки. Жиром заплыла в большой палец ноги, о! Во рту тает, по усам витамины текут, осетрины не надо. Во какая была селедка!
– Угу..
– Он не верит! Да одной селедкой трое наедалось. Вот те крест! Одна селедка, картошка в мундире, огурец, три поллитры – всё! И наедались! Клянусь! Так накушаешься, встать не можешь от сытости. Участковый идет, усмехается по-доброму "Опять накушались?".
Тогда все добрые были и усмехались чаще. Во была селедка. И участковые. А эта? В рот положить нехуй за сто рублей! Неуд такой рыбной промышленности, уж извините старика.
– Угу…
– Девка на ту селедку шла. Пойдем, говоришь, ко мне, девка, на селедку иваси. Идет. Бежит! Такая была селедка. Ну, правда и у меня хек дымил… И вся с икрой! Вся! Икринка к икринке, палец к пальцу, прутик к прутику, кулак, веник, в смысле заебись, красной не надо.
А сейчас вся без икры. Не знаете почему? Ц, и я не знаю. Тревожно. Опять же Атлантида нашлась, а там о-го-го... Жили они с чего-то… Реакторы, а как же. Уран из водорослей. Рен ТВ хороший канал.
– Угу..
– Глянь-ка, консерванты есть? Те что на "Е", невидимые убийцы?
– Есть.
– Ну! – травят народ. Все в морг, в смысле в сад… Не слыхал, диагноз еще не ставят – околел от консервантов? Ну, да разве они разрешат… Уже покойники не разлагаются, балдеют как огурчики. Рен ТВ хороший канал. Но мумий нам только не хватало…
Раньше селедку просто солили, и все! Соль, и все! И как живая, – серебро, глазки ясные, ресничка к ресничке. Разве не улыбается. А сейчас крыса облезлая, не селедка. Все спиздили, а где она сделана?
– В Подмосковье, промышленная зона такая-то, адрес…
– Всё! Молчи! Смекаешь?! Зона! Оо, это… Я тебе точно говорю… Ну ты понял… Где Норвегия, где Химки? Опять же, – в Китае пёрнут, у нас завоняет… Флот с тралами проебали. Сланцевая нефть. Оо, эта поднебесная! Квоты тасуют. Майя все предвидели. Короче, Бенеш голова, да? И Чемберлен, не? Ха-ха! Ну мы поняли друг друга, приятель… Опять же Фукусима…
Ладно, почем эта дрянь, глянь? Хым… Акция? Скидка? Что ж, возьму чуточку старухе на пробу – просит селедку. Как бы не померла. Вот раньше была селедка, да…
И берет… пять упаковок!
(с) А. Болдырев
