Есть предприятия, в которых рискуешь наступить на все возможные грабли разом: в покупке подержанного авто, в женитьбе по настоящей любви и съеме жилья через агентство.
Искал я как-то фатеру…
Поджидаю у дома агента Аркадия, что покажет однушку. А он звонит, и просит напомнить адрес, где сам и назначил просмотр! Опаздывает, как ускользающая эякуляция пенсионера.
Явившись, этот тип взглянул на меня и уточнил, точно у него двоилось в глазах: – Это все?
В лифте я переспросил о характеристиках жилья, что накануне озвучил мне по телефону Аркаша.
– Да, все точно. – отвечал агент даже несколько раздраженно.
– Хорошее состояние, меблирована, чистенькая, что вам еще? Как раз для таких заезжих карьеристов – ничего лишнего, холодный скандинавский минимализм.
Это было именно, что я люблю. Функционал – ничто не отвлекает.
В обивке входной двери не хватало огромного куска дерматина. Звонка и номера также.
– Вандалы чертовы! – воскликнул Аркаша. – Вчера все было цело! Глаз да глаз.
Вошли.
Стены в прихожей закиданы обоями из детства – словно бежала испуганная курица: лапки, лапки, пятно! лапки, лапки, пятно!
Из меблировки, на стене приколочена льночесалка или борона, кои я как-то осматривал в музее быта древлян, лесян, полян и прочих дреговичей, – попросту брус с охуенными гвоздями. Не сморгнув, агент повесил на импровизированную вешалку куртку.
Гостиная... Если Аркаша подразумевал под скандинавским минимализмом то, что мне предстало, то это несомненно он. Ни люстры, ни шифоньера, ни даже тумбочки. Ни хуя короче в преддверии холодов.
Стены одеты в те же обои, что прихожая, только они выцвели, ибо шторы, или легкий тюль не предусмотрены.
Сдается, по замыслу дизайнера, солнце поутру должно свободно литься сквозь хрусталь окон и щекотать жильцов лучиками в носу, – будить для нового, полного счастья дня.
Но хрусталь походил на слюдяные окошки мазанки, а меж рамами можно высаживать рассаду – примется, – перегною из мух достаточно.
Я застыл подавленный и озирался.
В углу, на полу покоился…верней упокоился матрац, источающий тревогу, почище советского хоррора «Всадник без головы". Травма детства.
Ложе было несколько не чисто. Ну как несколько, – на нем разве что свиней не резали. Лишали невинности, пороли, но вроде не резали. А обильные бурые отметины, – так это клопов давили.
Обескураженный, я спросил, на чем же почивать? Не на этом же списанном одре сатаны.
Но Аркаша указал именно на матрац и научил, что нужно лишь купить белье, и уютная постеля готовы-с!
Следовало уебать прохиндея и зашить в матрац, но оставалась еще кухня, аж девять квадратных метров.
Квинтэссенция тепла и уюта: неяркая лампа, веселые занавески, мурлычет холодильник, свистит чайник. Место, где собираются холодными вечерами и вкусно кушают и общаются и пьют свежезаваренный чай, – душа квартиры, короче.
Тоска одинокого колченого табурета, голых стен и разъебанной газовой плиты, на которой, кажется, варили гудрон, а он убежал.
Спросил, работает ли холодильник, что по виду умыкнули с помойки.
– А как же! Надо только включить! – Аркаша схватил штепсель и сунул в разбитую розетку.
Я взмолился, чтоб его ебануло самым крепким и густым током, какой только возможет при скачке напряжения в наших нестабильных электросетях.
Чтоб обуглились пальцы, лопнули зенки и задымили волосы, – я б вдыхал смрад, как незабвенный аромат первой женщины и дым кострищ, пожирающих трупы заядлых врагов.
Но я редко посещал церковь и грешил – мне не вняли.
Ухмыляясь перекошенной дверцей, холодильник молчал. Он проебал фреон где-то между восшествием Брежнева на престол и подписанием договора ОСВ -1 в семьдесят втором, потому мыши в нем вешались пачками.
– Ай-ай-ай. Вчера еще работал… – исключительно натурально изумился Аркаша и открыл дверцу.
Я еще подумал, – какой гениальный актер погибает в этом пидарасе. Или наоборот, – гениальный пидарас торжествует в актере. Одно несомненно, – такие «таланты» долго не живут…
На полках стеклотара. В ящике для овощей, в какой-то жиже разлагались, кажется, трусы. Страшно представить, как они там очутились…
В ванную заглядывать я и вовсе не рискнул. Нервы дороже. Ну его нахуй...
Вот такой скандинавский минимализм, охраняемый по договору двойным арендным платежом от нанесения арендатором ущерба. Хотя, какой ущерб можно нанести руинам…
С тех пор я всегда буду бояться имени Аркаша, арканов, арок, Арканзаса и прочих однокоренных.
А. Болдырев.
