Давно хотел написать о чём-нибудь высоком. Об изобразительном искусстве, о музыке, поэзии... Вот что может объединять известного русского художника 19-го века, профессора Императорской академии художеств Дмитрия Поленова и современного российского композитора, поэта и продюсера Олега Газманова? Конечно же творчество.
Есть, например, в раннем творчестве Поленова замечательная картина "Пруд в Абрамцеве". На переднем плане композиции художник запечатлел здоровенную зеленоватую лужу, с плавающими в ней домашними утками. Одна белая (побольше) и одна серая (поменьше). Центральное место на картине занимает растительный конгломерат из кустов и высокого дуба, справа от которого, за лужей, изображена изящная деревянная одноэтажная халупа нежилого свойства с распахнутой кривой дверью, возле которой можно разглядеть какого-то чепушилу в белом. На заднем плане вся эта красота окружена бурной лесной растительностью. Короче, очень живописное место.
Как ни странно, за почти 140 лет с момента написания Поленовым этой картины, это место не претерпело практически никаких изменений. И дуб, и березка с левого края полотна, и, разумеется, лужа, - всё на месте.
Даже халупа стоит в том же месте, правда уже другая, но тоже деревянная и одноэтажная. И утки. Тоже домашние, белые (я насчитал четырёх). И дикие, серые. Вторых куда больше. Но любоваться всей этой красотой в настоящее время могут только избранные. Пруд теперь на территории, окруженной высоким забором с колючей проволокой. Автоматические ворота, КПП, все дела...
Войти в круг "избранных" при желании может каждый. Для этого надо хорошенько напиться. Не воды, разумеется. О, нет! Там вовсе не исправительное учреждение. Поэтому просто нажраться до свинского состояния и дать кому-то в морду недостаточно для посещения этого чудесного уголка подмосковной природы. Надо хорошенько нажраться какого-нибудь алкогольного шмурдяка вперемешку с палёной водкой или какой-нибудь иной кустарно изготовленной неизвестной субстанцией. В моем случае это был дешевый коктейль в полуторалитровых снарядах, который я, как житель космограда Королёва, называю "гидразин* со вкусом киви". После того, как мой мозг полностью утонул в этой жиже и, как говориться, фляга стала протекать, меня выловили и доставили в поленовский живой уголок. Ибо в настоящее время там, за белым бетонным забором, расположен, говоря современным языком, прошедший глубокую модернизацию вытрезвитель, - Московская Областная Психиатрическая Больница №5.
Именно современное назначение территории, на которой расположен поленовский пруд, соединяет творчество художника позапрошлого века с современной авторской песней. Именно там я наконец-то понял, о чём же песня из раннего творчества Олега Газманова про "мои мысли, мои скакуны", спустя почти 30 лет после её выхода на эстраду...
Конюшня для "скакунов мыслями" выглядит как мрачное двухэтажное кирпичное здание с решетками на окнах. Причем решетки, как видно, не только с внешней, но и с внутренней стороны. Ну, чтобы мысли наружу не ускакали, ведь там много людей с незаурядным мышлением. Впрочем, не только решетки удерживают мыслительный процесс в рамках одного отделения. Есть более продвинутые методы на случай, если наступает "творческий тупик", например, привязать к кровати заскучавший разум.
А скука - это не то слово, которое могло бы передать атмосферу этого "стойла". "Нечем заняться" там перманентное состояние. Телефон, интернет, - об этом даже и речи быть не может, всё изъято санитарами при поступлении и сдано на хранение в максимально удаленное от отделения помещение. Радио нет, книжек нет, есть один потрёпанный жизнью и полностью разгаданный сборник сканвордов на все шесть палат отделения. Ещё есть телевизор (включается по часам), но без антенны. Громоотвод из проволоки, присобаченный на пластырь к стене, выполняющий антенную функцию, позволяет наслаждаться лишь одним каналом. Именно "наслаждаться", слова "смотреть" или "слушать" ТВ в данном случае не подходят, поскольку за все три недели пребывания там, я так и не смог разглядеть даже логотипа этого единственного канала, вероятно из-за помех реликтового излучения.
Даже такого незамысловатого развлечения, как кататься на дверях, там нет. Потому что нет никаких дверей, кроме плотно запираемых металлических на вход, выход, в столовую и процедурную. Нет стульев. Есть две скамейки, намертво прикрученные к полу вдоль стены в коридоре таким образом, чтобы телевизором мог с комфортом наслаждаться только один, сидящий с краю. Из движимого имущества я насчитал два объекта: тумба под телевизором с заколоченными ящиками и бетонный, судя по весу, письменный стол без ящиков, в коридоре. Ах, да! Ещё нарды, с помощью которых я меньше чем за неделю понял, что значит "наиграться до тошноты".
Пока я там находился меня частенько посещала Талия**, и это, я скажу вам, ещё не самый худший вариант тамошнего времяпровождения. Я сочинял стихи и даже подумывал написать целую серию виршей и назвать её "пролетая над гнездом психушки". И я бы так и сделал, но, к счастью, там не было ни ручки, ни бумаги. Поэтому всё, что дошло до потомков, - это единственный сонет, записанный мной одолженным у медсестры обломком карандаша на полях листа из сборника сканвордов. Как сейчас помню, беседа с очень могущественным человеком из соседней палаты заставила мою душу трепетать и посвятить ему следующие строчки (кстати, тоже раннее творчество):
Для полёта мысли преграды больше нет
Мудростью вселенской объял я белый свет
Всем дарю свободу, всем даю права
Каждый пусть получит шанс жить сызнова
Всех возьму за руки, приглашу за стол
У врачей закончился галоперидол***!
Из-за невообразимой скуки время там тянется настолько медленно, что день можно засчитывать за неделю. Хотя, стоит отметить, что такое не везде, поскольку режим содержания в безумной больнице не во всех отделениях одинаковый, как и в пенитенциарных учреждениях. Только если преступившего закон впервые обычно помещают на общий режим или даже более мягкую "химию****", то здесь новички попадают на самый строгий режим, для "особо одарённых" или для тех, чья степень "дарования" пока не определена.
Мне, как новичку, довелось побывать именно в самом надежном отделении, где даже прогулки разрешены только по коридору. При полном отсутствии каких-либо событий, развлечением становится приём пищи и следующая за ним процедура принятия таблеток. Ввиду ограниченного пространства комнаты для приема пищи, дураков запускают в три-четыре партии. Поэтому незадолго до часа "Ж" (жрачка!) возле входа в столовую собирается небольшая толпа психов, в которой каждый стремится быть ближе к заветной двери. Вероятно, этот эффект вызван соревновательным духом, поскольку на деле торопиться там вообще некуда, от слова "совсем". Накормят всех. Однако задержка даже на пару минут часто вызывает бурное беспокойство в толпе полудурков, поэтому со жратвой ответственные лица никогда не затягивают.
Когда наступает время "Ж" и заветная дверь открывается, ломануться толпой занимая самые лучшие места (да, там есть и такие!) всё равно не получится. Сначала церемония выдачи тарелок и ложек. Ножей и вилок там, ясное дело, не положено, но все блюда в местном меню для поедания их и не требуют. Одновременно выдают и персональную пищу, полученную в передачах "с воли", - кушайте на здоровье, на выходе из столовой у вас всё равно всё отберут: и ложки, и тарелки, и передачку. Главным развлечением становится вынести ломтик хлеба так, чтобы санитары не заметили. Как правило пациентов не обыскивают, но не дай бог недосчитаться хоть одной ложки после приема пищи - и тотальный "шмон" по всем палатам гарантирован. И он не закончится до тех пор, пока не найдется искомое. Это вам не колония строгого режима. Тут всё куда серьёзнее. Кстати, количество порций тоже строго учётное, поэтому просить добавки бесполезно. Вероятно поэтому многие просят добавки на следующем за приемом пищи мероприятии - приеме таблеток.
За лекарствами народ стоит уже в очереди, а не просто тусуется толпой. Получив своё, каждый принимает таблетки в присутствии медсестры. Однако я не видел чтобы хоть кто-нибудь пытался избежать их приёма, не проглотить или в руке спрятать. Следить приходилось за тем, чтобы кто-то не сожрал чужую дозу, что тем более удивительно, ведь никакой даже самой минимальной эйфории испытать от того, чем там пичкают, невозможно. А пичкают там лекарствами, которые не дают разогнаться "мыслям-скакунам"; небольшими дозами, но постоянно. Впрочем, есть у персонала внутримышечные "коктейли", способные остановить "скакунов" на самом чудовищном галопе не прибегая к смирительной рубашке. Последнюю я даже там ни разу и не видел. Да и "галопирующих" толком не наблюдал. Только в самой ранней стадии, на "разбеге".
От зуболомной скуки в отделении и у здорового крыша поедет, а неокрепший разум может и на таблетках начать хлопать форточками. Одного, например, одолела такая тоска по рыбалке, что он начал ловить рыбу прямо сидя у себя на кровати. Кровать была у окна с выходом на тот самый поленовский пруд, что позволило больному воображению увидеть возможность отличной рыбалки. Он забрасывал сеть, просил соседей по палате подержать удочку, пока он за сачком сбегает. В любом другом месте эта клоунада собрала бы целый зрительный зал, посмотреть как чудака штырит. Но не здесь. Ни удочку никто не подержал, ни за сачком никто не сбегал. Соседи по палате быстро потеряли к происходящему интерес, а проходящие мимо лишь сочувственно качали головой. Где-то через полчаса, когда стало понятно, что процесс затягивается, кто-то решил сообщить персоналу, что у бедолаги начались в башке "тараканьи бега". Медсестра подошла, посмотрела, поинтересовалась хорошо ли клюёт и, бросив короткое "ну он же не на охоте!" ушла к себе в надзорную палату. Никто никаких репрессивных мер к рыбаку не применял, ограничились тем, что пацана накормили на обед рыбой, а после обеда дали двойную порцию таблеток.
Но бывало и так, что у кого-то "скакуны" начинали брать разбег. И тогда опытный глаз медсестры или санитара в самом начале замечал, что у человека кукушка кукует с надрывом. Тогда больному сообщали, что "вам врач прописал укольчик", он сам подходил в процедурный кабинет, как правило уже в состоянии веселой ажитации. Приспускал штаны со словами "Давай, сестричка, уколи меня! Сделай мне больно!" - шлёп! - и всё. Одевай штаны, иди гуляй. Минут через десять он сам ляжет на кровать и мирно захрапит. Часов на двенадцать-пятнадцать...
Никаких смирительных рубашек, всё мирно и спокойно. Состав этого "шайтан-коктейля", способного остудить кипящий возмущённый разум держат в секрете от психов. Но есть предположение, что это смесь аминазина или упомянутого выше галоперидола с какой-то барбитурой. Многие слышали о существовании такого лекарства, - галоперидол, - но не многие видели его действие. Препарат этот строго рецептурный, просто так в аптеке не купишь, а желающих его достать и принимать нелегально я пока не встречал. Поэтому опишу для любопытствующих.
Снотворная часть коктейля не даёт пациенту насладиться в полной мере наиболее яркой частью действия галоперидола. Когда он просыпается, ему остается лишь незначительная часть и отходняки. Но и этой незначительной части вполне хватает, чтобы превратить человека в морского конька: его так же скрючивает и способ передвижения становится таким же на ближайшие 6-8 часов с момента пробуждения. Аминазин более мягкий: после него человек передвигается нормально, правда выговорить ни слова внятно не в состоянии. Остается только мычать или молчать. При этом сам человек не испытывает неприятных ощущений, похожее состояние описал Хантер Томпсон в "Страх и отвращение в Лас-Вегасе":
"Это главное преимущество эфира: от него ты начинаешь вести себя. как деревенский пьяница в старом Ирландском романе... полное расстройство вестибулярного аппарата, расплывшаяся картинка перед глазами, никакого равновесия, онемевший язык - разрыв дипломатических отношений между телом и мозгом. Что интересно: так как мозг продолжает функционировать более или менее нормально, ты в натуре можешь видеть со стороны свое тело, оказавшееся в кошмарном положении, но контролировать ты его не в состоянии."
По-моему, Томпсон описал всё-таки не эфир, а галоперидол.
Ну и последнее. Санитары. В моём отделении это были два очень спокойных улыбчивых мужика, с мягкими голосами и такими бицепсами, с которыми даже тяжелоатлетам запрещено выступать. При этом при мне им ни разу не приходилось ни кричать, ни применять силу. Вполне хватало их появления, чтобы начинающийся фонтан эмоций затихал у самых дерзких. Кстати, они даже не матерились. Наверное, не было надобности.
Подводя итог разговора о высоком, хотелось бы от души пожелать всем читателям найти другие живописные места для посещения. Природа у нас щедрая, лучше искать её красоту в ином месте и на трезвую голову...
*гидразин - ракетное топливо
**Талия - в греческой мифологии муза комедии и лёгкой поэзии
***галоперидол - нейролептик, антипсихотическое лекарство
****химия - жаргонное название исправительной колонии-поселения
© Игнат Иванов
