Иностранцы – те почти с ума сходят, когда здесь оказываются. Крутят головой: «Какие же у вас красивые женщины!».
И я радостно соглашаюсь. Тем более, что очень много бывал за границей – от Сиднея до Бостона, насмотрелся на тамошних женщин. Нет, конечно, случались открытия. Скажем, в Риме увидел двух очень красивых девчонок, загляделся. Прислушался: русские, наши. Или в Нью-Йорке – если на улице или в кафе встречаешь красотку, гордо взирающую по сторонам – наверняка окажется русской.
Когда те же иностранцы мне бормочут: «О йес, рашн вуман Наталья Водьянова!» – я усмехаюсь. У нас, говорю, таких Водяновых в каждом автобусе штуки три едет.
Но почему? – недоумевают они. – Почему у вас так много красивых?
Всё очень просто. Во-первых, смесь всевозможных кровей, от северных, хладноглазых, до азиатских, буйных, степных. У нас слишком огромное пространство, слишком кидало всех на протяжении веков, что и дало такой благодатный эффект. Правда, отчего-то сказалось только на женщинах, мужчины будто увядали, мельчали – все мы причитаем, глядя на старые фото: «Вот же были мужики раньше!». (Советская власть тоже постаралась, конечно, уничтожая лучших.)
Но о мужчинах дальше.
Во-вторых, наши женщины помешаны на своей внешности. Известно, что у нас даже в «Пятерочку» она не выйдет, не накрасившись. И в этом тоже наша уникальность.
У меня есть хорошая знакомая, известный в Москве косметолог, она работала и в других странах. И я решил узнать ее экспертное мнение: действительно ли наши женщины главные в мире бьютиголички.
«Да! – ответила Александра сходу. – У нас это просто тотальная мания. И так было всегда, мы же знаем от мам и бабушек, как те наводили красоту сметаной и кружками огурцов – когда вообще почти ничего не было. А в последние годы всё есть, женщины готовы тратить очень много на внешность, даже совсем небогатые. За границей совсем не так, вы никогда во Франции утром не встретите ярко накрашенную женщину на каблуках, будто она на свидание едет. Наши готовы на всё ради красоты. За границей не делают маникюр с такой частотой, и вообще экономят на этом. Русские в этом смысле – мечта».
Да, каблуки – это просто национальная идея, согласен. А салонов красоты у нас больше, чем в Америке макдоналдсов. В любом задрипанном районе найдется салон красоты.
Я знаю девчонок, которые зарабатывают гроши, но обязательно потратят деньги на маникюр-педикюр. Даже последние. Так устроены наши женщины, что лично мне очень нравится. У нас вообще главное достояние – не нефть, а женщины. Они у нас пассионарии, без их каблуков, маникюра, усмешек – совсем было бы невыносимо.
А что мужчины? Вот с нами беда.
И даже не лишний вес тут проблема, да, живот не украшает, но можно смириться.
Главные проблемы у нас — на лице. У наших мужчин плохой, нездоровый цвет. Либо почти багровый, либо землистый.
Мы будто пьем ту самую нефть с утра вместо чая. И даже вполне симпатичный парень годам к тридцати становится мрачным занудой, с погребальным лицом.
У наших мужчин унылый, потухший взгляд. Будто мир его доканал. И этот взгляд один и тот же — что у владельца «порша», что у работяги в вагоне метро. Пеплом и старыми листьями засыпаны наши глаза. Посмотрите, допустим, на Сечина: его ничего не радует, он будто съел пельменей с шурупами. Один из самых богатых и влиятельных мужчин страны, у которого всё зашибись. И выглядит жутко, взгляд живого покойника.
Мы ходим понуро, наши плечи опущены, даже у молодых, будто их жизнь завершена, ничего уже не случится. В наших жестах нет легкости, в нашем смехе нет радости. Одеваемся в поношенные адидасы и довольны собой. И при этом наш мужчина отчего-то уверен, что женщины должны балдеть от него, вот такого.
Нам плевать на себя – вот в чем беда. Живем худо-бедно, и ладно. Семью завели – ну и хорошо. Работа есть кое-какая, пусть нелюбимая, и сгодится. Для кого нам стараться, худеть, улыбаться?
Мы тоскливы как обшарпанный панельный дом, который снести бы давно, но другой никто не построит.
И только нервно кричим жене: «Какой еще маникюр, совсем обалдела!».
Просвета я никакого не вижу, так всё и будет. Пока наш мужчина сам не поймет, насколько фигово он выглядит.
Но есть, слава богу, женщины, наше спасение, наша радость и утешение. Которые с нами живут. И давно уж не ждут никаких принцев и аполлонов.
