Предисловие
В месяц у меня 10-11 смен. Я работаю сутки через двое. Мы увозим пациентов по показаниям. Например, если у человека высокая температура, кашель, нормальная сатурация, и он страдает от таких болезней, как сахарный диабет, онкология, заболевания сердечно-сосудистой системы — их сразу забираем в больницу. Конечно, есть те, кто ехать не хочет. Это чаще всего пожилые люди, которые не ходят сами, но их родственники настаивают на госпитализации. Мы увозим, чтобы не было повторных вызовов. Да, не все горят желаниям побывать в ковидном госпитале, но когда лечение не помогает и состояние ухудшается, вариантов не остается.
У нас за день ковидных бывает по три-четыре случая. А еще большое количество вызовов сейчас связано с тем, что люди не знают, зачем скорая нужна на самом деле. Многие считают, что это нормально вызвать скорую на консультацию или с требованием «выпишите мне лечение», «дайте больничный», «заберите его, он мне надоел», «дайте мне таблетку», «поставьте мне какой-нибудь укол, чтобы все прошло» и так далее.
Первый пациент: паралич
Смена начинается в 7:30.
Первый вызов — мужчину 59 лет парализовало, высокая температура. Приезжаем к дому, в котором нет лифта, а нам, как назло, на пятый этаж подниматься. На мне защитный комбинезон и маска, моментально вспотела, мы поднимаемся на 5 этаж, дышать очень тяжело. По спине стекает пот, мне хочется поскорее вылезти из этого полиэтиленового мешка.
Дома у пациента душно, жарко. Осматриваем больного, у него не двигается правая рука и нога, нарушена речь. Еще у пациента температура 38, насморк. Просим родственников срочно найти людей, которые согласятся помочь вынести больного до машины. Пока они ищут, мы снимаем кардиограмму, измеряем сахар, ставим капельницу. Я чувствую себя, как будто в бане, а меня из нее не выпускают. Самочувствие уже вялое и тебя просто начинает всё раздражать. Родственники пациента нашли пару человек, которые согласились помочь. Укладываем мужчину на носилки, доктор помогает нести больного, я беру кардиограф и ящик, держу открытой дверь, чтобы все вышли. Нет ничего тяжелее, чем выносить больного с 5 этажа. Останавливаемся на каждом лестничном пролете, затем снова несем. Всем очень тяжело. На улице немного легче, прохладнее.
Почти час едем по пробкам, в пути пишем сопроводительный лист и карту. Пациента отправляем в приемный покой и сообщаем врачам диагноз. Уходим. Открываем машину, разбрызгиваем антисептик, обрабатываем все. Наконец-то снимаем комбинезоны и утилизируем в желтые мешки. Ждем минут десять, пока машина проветрится.
Второй пациент: ковид
Время 10:15, мы едем в сторону от города.
Пришел вызов, что у больного коронавирус. Мы приезжаем, снова надеваем удушающие костюмы, маску-респиратор. Кстати, ее разрешают надевать только на ковид-положительные вызовы, а в ней дышать еще труднее, она плотная. На месте уже осматриваем больного, снимаем кардиограмму, измеряем температуру и сатурацию. Она снижена до 92% (норма 98-99%), но выраженной одышки нет, даем кислород. Увозим пациента в городскую больницу. Врачи выписывают направление на КТ, отдаем его больному, и провожаем в смотровую. Выходим из больницы, снова обрабатываем машину, снимаем надоевшие комбинезоны, выбрасываем. Ждем, когда машина проветрится, пишем карту.
Третий пациент: перелом
Получаем следующий вызов.
Пациентке 75 лет. У нее травма ноги. Костюмы на такие вызовы мы не надеваем — просто в маске и перчатках заходим. Приезжаем, она рассказывает, что споткнулась о ковер, упала, ударилась головой и получила перелом шейки бедра. Просим родственников искать людей, которые понесут ее до машины. Ставлю обезболивающее, вместе с доктором шинируем поврежденную ногу. Далее укладываем на носилки и спускаем с четвертого этажа. Доехали, сдали больную.
Время уже к обеду подходит.
Четвертый пациент: алкоголик
Едем на судороги у мужчины, которому 25 лет. Мы поднимаемся в квартиру. Сидят в комнате трое. Все пьяные. Двое из них говорят, что позвали незнакомого им парня пить. Мужчина начал падать и пускать слюни, собутыльники вызвали скорую, чтобы его вывели из их квартиры. Для них он какой-то неадекватный, он им надоел. У этого незнакомца не было судорог, он просто был «в дрова». Он отказался от помощи, встал и ушел.
Пятый пациент: аллергия
У мужчины аллергическая реакция на кошачью шерсть. Жалобы: трудно дышать, лицо красное, дыхание редкое. Ему сложно было сделать вдох, на лице гримаса страха и ужаса. Я быстро набрала антигистаминные препараты и ввела в вену. Ему стало легче, он смог сделать глубокий вдох. Я сама выдохнула с облегчением, было страшно.
Шестой пациент: бомж
Дают другой вызов.
На улице лежит мужик без сознания, летим с мигалками. Все как всегда, это пьяный бомж, а кругом пустые бутылки из-под водки. Будим его, провожаем к нам в машину, глаза слезятся от этого «аромата». Ужасно. Везем в наркологический диспансер в другой конец города.
На часах 16:00. Живот уже сводит от голода, а меня всю трясет от злости. Время уже к ужину близится, а мы даже не обедали — наконец нас отправляют на подстанцию.
Седьмой пациент: снова паралич
Обед длился полчаса.
Новый пациент — парализованный мужчина в возрасте 65 лет. Приезжаем к дому, а ворота для проезда закрыты. Идем пешком. Поднимаемся в квартиру. На пороге стоит женщина, дочь больного. Она держит в руках бахилы, а сзади на полу лежит мужчина. Я пытаюсь зайти в комнату, а женщина отталкивает меня с фразой: «Не зайдете, пока не наденете». Из комнаты вышли двое молодых людей и встали стеной у прохода. Мне стало так жаль того мужчину, лежащего на полу. Плюнули, надели бахилы, прошли к больному. В квартире не было ни ковров, ни детей, а это частая причина, чтобы надевать их. Ну и к чему был этот цирк? У мужчины высокое давление, спутанное сознание, он не мог ответить на вопросы, у него не двигалась левая рука и нога. Мы ставим ему капельницу, укладываем на носилки. Хорошо, что хоть родственники самостоятельно донесли больного до машины. Пока ехали, у мужчины сознание начало восстанавливаться. Пациент смог сказать, как его зовут и где он находится, но рука и нога по-прежнему не двигается. Такое маленькое улучшение меня порадовало. Мы благополучно передали больного в стационар.
Восьмой вызов: боли в сердце
Мужчина на улице, 50 лет, боли в сердце. По факту же: ничего не беспокоит, мужчина попросил довести его до дома, так как плохо ходит. Прохожая вызвала скорую, придумав про боль в сердце — чтобы скорая быстрее приехала.
Глупо говорить, что такими людьми должна заниматься социальная защита, а проводить его мог любой человек с улицы?
Девятый пациент: передоз
Мужчина, около 40 лет, без сознания. У него редкое дыхание: 4 вдоха в минуту, бледное синее лицо, зрачки сужены, а сатурация всего 47%. У матери истерика, кричит: «Он умирает». Я понимаю — это передоз наркотиками, хотя родственники отрицают этот факт. Ввожу антидот. Начинает нарастать дыхание, улучшается цвет кожи, сознание возвращается, мужчина пришел в себя и в больницу ехать отказался. Спасла.
Из-за длительного кислородного голодания случается и не такое.
У молодого парня тоже была передозировка наркотиками. У него, когда он в себя пришел, начался психоз. Как он орал, вы себе и представить не можете. Потом крушить все вокруг начал, я думала, что и меня убьет. В итоге он тогда самостоятельно успокоился — повезло.
Девятый пациент: высокое давление
Вечер, 19:00. Нас отправили на подстанцию на ужин. Честно говоря, у меня уже даже кусок в горло не лезет. Ужин был полчаса. Мне снова дают вызов.
Женщина, 74 года, высокое давление. Приехали, а домофон у пациентки не работает, звоним соседям. Первые послали нас, вторые бросили трубку, а третьи открыли нам дверь. Поднимаемся на нужный этаж, дверь в квартиру открыта. Слышу крик из комнаты: «Я здесь». В квартире одинокая женщина, родственников нет. Передвигается только с ходунками. Мы измерили давление, дали таблетку под язык, ждем, когда давление снизится. Ей полегчало.
У нас частые вызовы к пожилым, страдающим сахарным диабетом. Регулярно мы их обнаруживаем без сознания на полу, в каком-нибудь самом неудобном месте, например, голова может находится в углу между шкафом и диваном, рука застревает между стеной и диваном, еще, как назло, вес таких больных не маленький — более 100 килограммов. Вытащишь такого, потом спина болит. Замеряем им сахар, вводим глюкозу, и больные буквально минут через 5-10 приходят в себя, самостоятельно уже встают, разговаривают и благодарят.
Однажды после того, как я больную вывела из гипогликемической комы, она меня матом крыла, говорила, что я докопалась до нее, и посылала на [три буквы]. Да, да и такое бывает.
Десятый пациент: отравление
Вечер, а у нас очередной вызов.
Парню 20 лет, у него рвота и жидкий стул. Вызов был принят 4 часа назад. Домофон, как обычно, не работает, но мы забегаем в подъезд. Лифт опять не работает. А нам надо аж на десятый этаж. Дошли, дышим, как собаки после пробежки, ноги сводит. Звоним в квартиру. Открывает девушка, с недовольным видом, а сзади молодой человек. Девушка говорит: «Ему уже лучше, скорая не нужна, вы ехали 5 часов, я буду на вас жалобу писать. Куда на вас жалобу писать?». Мы говорим: «Да куда хотите». Развернулись да ушли.
Одиннадцатый пациент: ребенок задыхается
Поехали на следующий вызов.
Ребенку три года, он задыхается. Несемся к нему из последних сил. Опять ворота закрыты, отчаяние какое-то. Звоним в домофон, нам калитку открыли, идем пешком до подъезда. Поднимаемся. В коридоре слышу этот страшный «свист». Понимаю, что это стенозирующий ларингит. Девочка тяжело дышит, голос осип, говорить не может. Мы достаем ингалятор, заливаем лекарство и даем ей дышать. Ждем. Ребенок стал спокойнее, начал говорить, но лающий кашель сохранился. Увезли ее в больницу.
Двенадцатый пациент: снова алкоголик
Время 00:00. Уже просто хочется выдохнуть, хоть на полчаса, но мы получаем новый вызов.
Мужчине 40 лет, у него боль в груди, он звонит пьяный. Адрес нам знакомый, он наш постоянный гость: часто вызывает скорую в алкогольном опьянении с одними и теми же требованиями. Мужчина бьет себя в грудь с криком: «Я прокурором работаю, вы мне должны снять ЭКГ, у меня сердце болит». Как же меня бесят такие вызовы. Приехали по адресу, стучим, а дверь он не открывает. Звоним по телефону, слышим, как он пиликает за дверью, а потом перестает. Ну, значит сегодня прокурор уснул.
Вернулись на подстанцию, попили чай и отдохнули полчаса.
Тринадцатый пациент: аппендицит
Вновь тревога.
У ребенка в возрасте пяти лет болит живот. Увезли в больницу с подозрением на аппендицит.
Четырнадцатый пациент: избил муж
Вызов в час ночи.
Женщину (32 года) избил муж, диспетчер кричит нам в рацию: «Скорее езжайте, там что-то ужасное». Ну мы летим, волосы назад. Думаю, что там уже кровавое месиво. Дверь открыла та самая, которую избили. На заднем фоне сидит муж с виноватым лицом. Смотрю на нее сверху вниз, пытаясь найти на её теле синяки и гематомы, а она просто выворачивает нижнюю губу, а там маленькая гематомка на слизистой и ВСЁ! Больше НИ-ЧЕ-ГО! И вопрос: «Что мне делать, у меня губа разбита?» Сказать, что мы были в шоке, просто не сказать ничего. Как зашли, так и вышли. Что такого экстренного и смертельно опасного случилось, что потребовалось вызвать скорую? Я не понимаю.
Пятнадцатый пациент: депрессия
Три часа ночи.
Молодой парень вызывает скорую с жалобами: «Я плохо сплю, у меня наверное депрессия, меня бросила девушка — я переживаю, еще у меня был жидкий стул 1 раз». Причем здесь скорая? К психологу надо обращаться.
Скорая помощь не лечит депрессию.
Шестнадцатый пациент: температура
Четыре утра.
Вызов: «У моего мужа три дня температура 38, и болит горло, мы к врачам не обращались и кроме парацетамола ничего не принимали, думали, само пройдет». Диспетчер сообщает, что мы не выезжаем на такие вызовы. Жена кричит: «Ну, мы же вас вызвали, сделайте хоть что-нибудь, укол от температуры поставьте, откуда я знаю, зачем скорая нужна?»
Ставить укол от температуры 38 нет необходимости. Более того, взрослые сами способы сбить температуру приёмом ибуклина или парацетамола. А лечением вообще занимается только участковый доктор.
Семнадцатый пациент: ковид
Тяжелее всего с ковидом болеют пациенты с лишним весом.
Женщине 67 лет, она весит 120 килограммов. Она даже встать не может, сразу задыхается. У нее сатурация 80%. Время четыре часа ночи. Ищем людей, чтобы нам помогли донести ее до машины. Нашли! Несли на носилках, а еще держали баллон с кислородной подачей. Он тоже не легкий, но еще же надо нести ящик, кардиограф и папку с документами. Пациентка в машине. Нам повезло, прохожие помогли, не смотря на то, что на улице глубокая ночь.
Прекрасная смена была. Уволиться хотелось только два раза.
Можно еще много всяких историй рассказывать… Но я люблю свою работу, потому что вытаскивать людей с того света, облегчать острое состояние — это дорогого стоит!
Маленькое чудо
Вспомнила один приятный случай: я много раз принимала роды на дому, и только один раз меня поблагодарили.
Это был мой первый вызов, когда я работала одна без помощника. Девушка первородящая: срок 38 недель, лежит на кровати, понимаю, что у нее уже не схватки, а потуги. Принимаю решение, что будем рожать, так как не успею довезти до больницы, а в машине принимать роды нельзя. Видели бы вы её глаза когда я сказала, что буду принимать роды сама. Вспоминаю и самой смешно. Выгнала всех родственников в другую комнату. Открыла акушерский набор, все приготовила для ребенка, говорила, как тужиться, как дышать. И через 20 минут родилось маленькое чудо, мальчик сразу закричал. Перерезала пуповину, провела все необходимые процедуры для новорожденного, увезла в больницу. После этого еще обслужила пару вызовов и поехала на обед на подстанцию, где ждал сюрприз. Отец новорожденного купил мне целый пакет вкусняшек и принес на подстанцию. Это было очень приятно.
Вопрос ребром
Не стоит думать, что скорая сейчас только на ковид выезжает с утра до ночи. Обычные вызовы никуда не делись. Всем помощь нужна. Люди в кому впадают на фоне инсульта, инфаркты бывают, кровотечения. Все это тоже требует экстренной помощи. Увольняются многие. Я спрашиваю: «А почему вы решили уволиться?» Чаще всего мне говорят, что устали работать в таком режиме, при этом ничего не зарабатывая, кроме болезней. Врачи помоложе уходят и работают на себя, а некоторые вообще идут в индустрию красоты или косметологию.
Чем скорая помощь может привлечь? Ничем! Зарплата на ставку — 35-37 тысяч рублей. На полторы — 42-43 тысячи. Льгот у врачей нет. Квартиры им не дают, а съемное жилье не оплачивают.
