– Чей мыслесброс?
– Твой.
– Ну так прибери! Почему ты разбрасываешь мои мысли по всему дому? А если ребенок возьмет, прочитает?
– Дорогая, там всего лишь список покупок.
– А я о разных покупках могла думать. Прибери!
Сеня положил в карман пижамы плоский модуль-телепатор, похожий на брелок. Вздохнул. У него было еще минут пять, прежде чем благоверная вернется из душа. Несколько минут, чтобы посмотреть сетевизор, узнать хотя бы – как там восстание на марсианских колониях? Успел досмотреть до рекламы.
– Выключай пропаганду. Спать пора, – но Антонина Игнатьевна сама остановилась у экрана, занимавшего всю стену. Подбоченилась, хмурым взглядом оценивая рекламный ролик.
“Подготовка к школьным и университетским экзаменам!” – радостно вещал голос за кадром. – “Лучшие мысли, формулы, лекции. Мы думаем за вас!”
– Вот, кстати – ребенку покупать придется, – резюмировала Антонина, выключая сетевизор. – Совсем на тройки скатился.
Она легла в кровать, проверяя ее на прочность, заставляя скрипеть при каждом движении. Сеня привычно вжался в стену, оставляя любимой большую часть жизненного пространства. Вскоре оба захрапели.
Утро понедельника, как всегда, выдалось беспокойным. Подгоревший завтрак, за которым не уследил кухонный робот, вечно занятый и всем нужный туалет, беготня, суета…
– Нужно додумать туалетную бумагу в список покупок. Где он?
– У меня в портфеле, – рассеянно ответил Сеня, но тут же спохватился: – Тонечка, я сам найду!
Тонечка уже вывалила содержимое мужниного аксессуара, схватила найденный модуль-телепатор.
– Нет-нет, милая! Это не твоя записка, это Михал Иваныч передал мне докторскую с правками.
Было поздно. Антонина поднесла модуль к виску, позволяя тому слиться со своим сознанием. Приоткрыла рот от неизгладимого впечатления, которое произвели на нее мысли молоденькой студентки, обещавшие профессору филологии Семену Арчибальдовичу Коромыслову воплощение фривольных эротических фантазий. Следовало понимать, что Семен Арчибальдович заинтересовал юное создание отнюдь не своей помятой профессорской внешностью, а возможностью получить зачет. Но Антонину Игнатьевну такие нюансы уже мало интересовали…
Кухонный робот мигнул оранжевым маячком – мол, угроза семейного конфликта. Но, поскольку многие ограничения в его мозгах были пиратским образом отключены, то и маячок больше не загорался, а сам искусственный интеллект поинтересовался у хозяйки:
– Не нужны ли подходящие для ситуации слова? Мне известно более двухсот терминов табуизированной лексики и несколько тысяч их сочетаний.
– Не нужно, Федя. Отойди в сторонку. Тут требуется нечто аналоговое… Вроде этой чугунной сковороды!
