Плохая, неблагодарная, подлая, свинья, и куча других подобных эпитетов.
Мне чуть за 20. Когда я родилась, мать с отцом уже развелись по настоянию бабушки. Конечно, мать утверждает, что это было по ее инициативе и убеждает в этом саму себя, но тем, кто хоть немного знаком с нашей семьей, ясно, что на самом деле это вряд ли так. Развелись да развелись, у половины страны так, скажете вы, но нет.
Самая первая эмоция, как только я себя помню — это тревога. Страх. Страх сделать что-то не так. Ощущение, что я ничего не могу контролировать и в любой момент на меня накинется злая бабушка с кулаками.
Однако это не особо мешало мне быть достаточно активным ребёнком. Трудно представить, как это сочетается, но да. Если я улавливала связь, за что бабушка меня в этот раз отп#$@ила, я сделаю так ещё раз. В слезах, соплях, глядя ей в глаза. Зная, что она снова меня побьет. Снова и снова. Была в детском мозгу кака- то мысль показать ей, что своими побоями она меня не проймет.
И, сколько я себя помню, я слышала от неё те вещи, которых особо не понимала в силу возраста. Вспомнив это в более взрослом возрасте, поняла, что это был п#$@ец говорить так ребёнку, который просто этого ещё не понимает и явно не заслуживает.
«Ты точно такая же мразь, как твой отец», «ты сука, проститутка, даже глазами и рожей похожая на папашу», «твой отец не был создан для семьи и вообще чего-то хорошего, и ты такая же». Все эти фразы я слышала, когда была в начальной школе.
Да, мой отец не идеален и мы с ним очень похожи внешне и характером. У нас есть свои недостатки и во многом они похожи. Он неидеальный отец, муж, зять. Как и я неидеальная во всем.
Вышеописанная тревога не могла пройти бесследно для детского организма и психики в целом, и за пару лет перед школой это вылезло. У меня начались навязчивые мысли и движения. Бабушка, обосравшись, что на улице на неё будут тыкать пальцем и говорить, что я ненормальная, повела меня к неврологу. Невролог поставила диагноз «моторный тик» и прописала фенибут и какие-то ещё ноотропы. Не помогло. После этого было ещё много лекарств, которые также не особо помогали. Невролог не нашла ничего лучше, как #$@нуть сонапакса ребёнку первокласснику.
Не понимаю, как врачу не пришло в голову, что что-то не так в семье и проблема не в физическом плане. Тем более, что бабушка кричала на меня и замахивалась, даже когда мы находились на приёме.
Когда перестал помогать и сонапакс, начали искать физическую проблему. Куча мрт, кт, ээг и прочих процедур, которые не показывали ровным счётом ничего. Я была здорова. Физически. Пожимали плечами, и назначали новые лекарства. Ставили какие-то невозможные диагнозы «риск перехода состояния в синдром туретта» и тд. Спасибо, что хоть не в синдром дауна.
И апогеем этого «лечения» стало назначение галоперидола и клоназепама. Напоминаю, что на этот момент мне было лет максимум 12, а может и меньше. Тики прошли. Бабушка не могла нахвалить подобное лечение, таскала врачу конфетки, радовалась, ой, как прекрасно, она не дёргается.
А я не помню того периода, когда мне назначили эти препараты. Только обрывками. То, как бабушка хвалила лечение, пару приемов у врача и все. Пелена.
Училась я кстати хорошо, была отличница. До назначения этих препаратов. После них мне учеба не была интересна, как и все вокруг.
И про учебу отдельная история. Бабушка не отпускала меня ни на шаг, когда мы делали уроки, она могла резко ударить меня по спине и начать бить головой об стол за «плохой почерк». Также резко могла начать орать мне в ухо на всю громкость, от чего я вздрагивала.
Бить она меня перестала только в тот момент, когда я встала и дала ей затрещину в ответ. Не помню, сколько лет мне тогда было. Но в те редкие разы, когда она решалась меня побить после этого, она получала сдачи. За что рассказывала всем родственникам, что я мразота, что надо сдать меня в приют, что я вырасту уголовницей.
Когда мне было лет 15, таблетки я решила убрать. Сама. Тогда же начался переломный момент в моем взрослении. Не подпускала бабушку к себе, своим делам. Завела друзей. Сама стала ходить к врачу. Сходила, рассказали, как плавно снизить дозировку и убрать их.
Тогда же я приняла инициативу моего отца общаться со мной. И стала окончательной мразью.
Каждый раз, когда я уезжала к нему, когда ходила с ним гулять, бабушка строчила мне гневные сообщения, поливая нас грязью. Но тогда я уже не особо ее боялась, больше ненавидела. И к тому же отец уже мог за меня постоять.
Но, поняв, что отп#$@ить меня как в детстве уже давно не выходит, бабушка стала подкармливать меня деньгами. Пытаться купить. К слову, человек она очень обеспеченный: большая пенсия, дивиденды, много квартир. Параллельно мне денег давал отец. Каюсь, брала у обоих. Успокаивала себя тем, что это небольшая компенсация за испорченную наглухо психику.
И снова о психике: читая статьи по психиатрии, я поняла, что со мной творилось все эти годы. Обсессивно-компульсивное расстройство. Я собиралась пойти с ним к психиатру, но бабушка вновь стала поливать меня грязью и пользоваться тем, что я хочу поступить в медицинский: мол, если я побываю у психиатра, меня туда не возьмут и вообще это позор.
В посте я почти не упомянула других родственников, словно росла я в детстве только с бабушкой. По сути, так и было. Все они ее жутко боялись: и дед, и мама и тетя. Она командовала всеми. Дочерей своих п#$@ила с самого детства, как и меня. Только они так и не давали ей сдачи и выросли безропотными и до сих пор ей подчиняются.
Я люблю своего деда. Но не могу простить то, что все происходило с его молчаливого согласия. Как и маму и тетю. Понимаю, что им всем доставалось, но от этого не легче.
Я поступила учиться, уехала, живу с 18 лет отдельно от них, обеспечиваю себя сама. В этом году вся семья переехала жить в мой город. Я их к себе не звала и общаюсь только с мамой.
Две недели назад дедушку увезли в больницу с инсультом. Из разговора с врачами ясно, что у него произошло когнитивные изменения, он агрессивен, проблемы с координацией и прочим, за ним будет требоваться постоянный уход.
Бабушка в свои 75 здоровее меня в мои годы. Она не понимает, за что ей это и начинает обрабатывать маму, чтобы она переезжала к ним за тем, чтобы ухаживать за дедом. И строят планы на меня.
Я не собираюсь находиться физически рядом с бабулей, хоть мне и жаль деда. Я не представляю, как мне быть сейчас и предвкушаю, какой ушат дерьма выльется на меня, как только я откажусь ухаживать за ним.
Я херовая и неблагодарная внучка.
