Для начала немного предыстории. В одном посёлке в начале нулевых жила Нина, и жила она, положа руку на сердце, неплохо. Был у неё свой мелкий бизнес — переделанная из однушки парикмахерская, где она стригла и причёсывала клиентов. Потом к ней присоединилась маникюрша, и парикмахерская стала гордо именоваться «Салоном красоты». Среди клиентов и друзей Нины были очень уважаемые, по местным меркам, люди. И всё шло хорошо, пока какая-то дальняя родственница/подстилка главы администрации не возжелала стать всамделишной бизнесвуменшей. Так что, в один далеко не прекрасный день пришла Нина на работу, а там уже новая хозяйка распоряжается.
Как оказалось, администрация подняла арендную плату, донесла сие до арендатора (Нины), никакого ответа не получила и забрала «Салон» за долги. И всё это было оформлено задним числом. Не знаю, как в больших городах, но в глухих еб#$@х, где до Бога высоко, а до Царя далеко, такие комбинации вполне были возможны. Нина попыталась оспорить в суде этот абсурд — не вышло, только зря время-деньги-нервы потратила.
Все эти друзья, которые поддерживали и нахваливали Нину (и маникюрша тоже), отреагировали в стиле «Мы тебе, конечно, сочувствуем, морально мы с тобой, держись, Нина», но связываться с местным царьком и его шкурёхой никто не захотел. Мужа у Нины не было, а была дочь, которой на момент всей этой свистопляски было лет 12-13. Девочка была не по годам смышлёная, всё видела и делала выводы.
В общем, в какой-то момент Нина постановила «е#$@есь как хотите», собрала вещи, дочку, кота и всё прочее, и уехала в другой город. Перед отъездом она не устояла перед искушением, и перманентным маркером начертала на двери своего бывшего «Салона» не совсем совсем не печатные, но убийственно точные формулировки по адресу новой хозяйки «Салона». Впрочем, заведению это не помогло — салон пережил трешняк 90-х, в том числе и кризис 1998 года, но вот одну тупую п#$@у не пережил. Похерила она всё буквально за полтора месяца, чтобы потом пафосно заявлять, что «Нет-нет, бизнес это не моё».
На новом месте Нине пришлось всё начинать сначала. Не вдаваясь в многословие — смогла. Но история не про это. Как-то её дочь пришла со школы и говорит:
— Мам, тебя к директору вызывают.
— ???
— Я литераторшу в жопу послала.
Оказывается, учительница спросила Ленку, какой смысл она вкладывает во фразу Достоевского Вогюэ «Все мы вышли из гоголевской „Шинели“»? Ну, Ленка, прокрутила в голове воспоминания об отжатом у мамы бизнесе и выдала, что понимает это так, что человек может положить силы и годы обустраивая своё счастье, и ему будет казаться, что всё у него хорошо и основательно, но однажды придёт некто, кто сильнее, и отберёт всё как ту шинель, и никто не поможет и не вступится, и что у каждого есть своя «шинель», вот так Ленка поняла сказанное. На что литераторша заявила, что Ленка совсем ничего не поняла, что хотел сказать автор высказывания и принялась выдавать официальную трактовку. На что Ленка спросила «Зачем тогда спрашивать её мнение?». Литераторша сказала, что Ленка ещё не доросла до собственного мнения, и тут Ленка словила когнитивный диссонанс. Девочкой она была прямолинейной и поэтому результатом был посыл литераторши в пеший анальный тур и вызов матери в школу. Кончилось всё вялыми разборками и снижением оценки по лит-ре за четверть. И каждый остался при своём мнении.
