Так уж сложилось, что я с детства недополучил объятий, ласки, человеческого взаимопонимания и элементарной поддержки. Мне всегда доставались какие-то крохи родительской любви. И из этих худых, болезненных семян выросло то, что выросло. В итоге всё пришло к тому, что мне тридцать два, я лежу на холодном, сыром от утреннего дождя асфальте, без головы. И всё из-за этой работы…
Всё началось полгода назад, когда ко мне на улице подошел один мой старый знакомый, одетый в крутой костюм, и сообщил мне, что мы знакомы и учились когда-то в одном классе.
— Классно выглядишь, — подмигнул я ему и честно признался: — Я бы тебя сроду не узнал.
Мы договорились встретиться и поболтать за ужином в одном из кафе, как только он закончит свои дела.
— Да, костюмчик у меня что надо, такой не купишь в простом магазине, — согласился он, подливая себе в стакан виски.
— И как работа? Сложная?
— Не из легких, да. Приходится попотеть, — признался мой бывший одноклассник и пододвинул к себе тарелку с соленым арахисом. — Но жутко интересная. Люди даже не подозревают, кто я такой, когда я их настигаю. Думают, что я какой-то обученный профессионал, специально выдрессированный для таких выкрутасов. Но на самом деле за маской, которую они видят, скрывается обычный среднестатистический служащий.
— Ого, — удивился я. — Так этому не учат?
— Нет, — закинул он в рот горсть орешков, — любой может, если представится шанс. Благодаря костюму я вообще забываю, что такое рамки. Он наделяет меня некоей силой, позволяет намного больше, чем может позволить себе любой горожанин. Намного больше… — он с наслаждением запил свои слова глотком виски.
— Понимаю, — вздохнул я и отпил свой молочный улун.
— Я вращаюсь во всех кругах: от низов до верхов. Через меня проходят сотни богачей, бизнесменов, всякие популярные личности жмут мне руку, красивые женщины меня любят.
— Здорово! — с завистью произнёс я.
— Но у всего есть своя цена, надо это понимать.
— Что за цена?
— Моя жена совершенно против такой работы. Говорит, что это большой риск, что я подставляю себя под удар, и в чём-то она права. Удары наносятся постоянно, и надо уметь справляться. Надо быть готовым. Уметь бороться с гневом, болью, обидой. Здесь ты сам за себя, как Рэмбо. Иногда даже приходится заштопывать свои раны. Я серьёзно. Помощи ждать неоткуда. Как только ты надел маску — для всех ты другая личность. И никто не поможет тебе. Начальство требует результата, и ему плевать, как ты его достигнешь. Но ты не должен переходить черту. Все мы играем по определенным правилам, в которых человек в костюме — всё и ничто одновременно.
— Я бы смог так, — признался я.
— Думаешь? — усмехнулся одноклассник.
— Уверен.
— Ты женат? Дети есть?
Я замотал головой, поджав губы.
— А друзья? Любимая? Как у тебя в целом с обществом? — Он показал официантке на пустой графин, намекая, что его нужно наполнить.
— Плохо. Я одиночка, — стыдливо промямлил я.
— Хм. Тогда да, эта работа для тебя. Она помогает таким, как мы, подняться в собственных глазах.
— Но ведь ты женат!
— Просто повезло…
— Что ж, спасибо за разговор, на самом деле мне пора, завтра у меня собеседование, — улыбнулся я, доставая кошелек.
— Хочешь мою работу? — спросил одноклассник с таким серьёзным лицом, что у меня в душе аж похолодело.
— Твою работу?
— Ну да. Говорю же, жена хочет, чтобы я ушел, а шеф велел найти себе замену. На самом деле, я потому к тебе и подошел. Как увидел твоё грустное серое лицо, подумал: вот мой сменщик.
— Так мы никакие не одноклассники, да?..
— Верно. Мне пришлось всё придумать, разыграть спектакль… Прости. Ну так что, хочешь эту работу?
Я замешкался. Он обманул меня. Выпытал из меня откровения, мерзавец. Но его костюм и эта должность…
— Ладно, я согласен.
— Отлично! — хлопнул он ладонью по столу. — Приходи завтра к девяти. — Он написал адрес на салфетке и протянул мне. — И будь готов надеть маску — завтра у тебя начинается новая жизнь.
Он долил себе в стакан из принесенного официанткой графина, выпил залпом и пожал мне руку. Расплатившись, мы ушли.
Работа и правда оказалась по мне. Никогда я еще не чувствовал себя так комфортно. Да, в костюме было неудобно. Да, маска полностью скрывала моё лицо, и мои клиенты не знали, с кем имеют дело, но это и неважно. Все те лишения, что преследовали меня в детстве, вся нелюбовь, отсутствие тактильной близости, холод, с которым близкие люди смотрели на меня, сыграли мне на руку. Одиночество, вырастившее внутри меня черную дыру, отныне помогало мне выполнять эту работу, и я отдавал себя ей с тройным рвением.
Я никого не боялся. Да, я был под ударом каждый день. Нападения стали частью мой жизни. А еще — оскорбления и унижения. Но я стойко сносил все тяготы профессии: и в дождь, и в зной, и в снег.
Я больше не чувствовал себя пустым местом. Я был кем-то очень важным и стильным. И крутым. Костюм подарил мне новую личность, он дал мне новую жизнь. Но я сам всё испортил.
Первое правило в нашей профессии гласило: никогда не снимай маску. Люди не должны знать, кто ты на самом деле. Это главная заповедь, которую я, как мантру, повторял про себя каждый день. Но я не сдержался.
Один мой клиент так сильно хотел узнать, кто прячется под маской, что потратил уйму времени, чтобы выяснить это. Он предлагал мне открыть лицо по-хорошему, затем по-плохому. Он обещал мне деньги и даже привел ко мне своих сообщников. Их было трое. Они окружили меня и были настроены решительно. Один из них постоянно брал меня на слабо, а остальные поддакивали. Не понимаю, что со мной произошло, но они смогли меня уговорить. Должно быть, я сам давно хотел показать, кто я такой, и явить миру свое настоящее лицо. На секунду мне показалось, что дело не в костюме и не в маске. Что это я сам так хорошо работаю, раз приношу боссу повышенный доход. Но я ошибся.
На следующий день мне сказали, что я уволен и замену мне уже нашли.
— Как вы смеете? Я же трудился не покладая рук! Я рисковал и потел каждый день! Всё это время! Ради вас! А вы так легко говорите мне это! — кричал я на весь офис.
— Ты делал это ради себя. И ты снял маску, — металлическим голосом ответил мне начальник.
— Я прошу прощения…
— На самом деле мы давно хотели тебя заменить. Ты часто перегибаешь палку. Сменщика мы нашли еще две недели назад.
— Что?!
Мир рушился у меня на глазах. Я не мог поверить в услышанное. Собрав остатки гордости в кулак, я закричал:
— Хорошо! Но костюм вы не получите! Он мой!
За мной гнались почти до самого дома. Я петлял, уходил дворами, пытался скрыться в толпе. Они отстали лишь через полчаса. Даже боюсь представить, что бы они со мной сделали, если бы не тот отходящий от остановки автобус, в который я успел запрыгнуть.
Через неделю я увидел его — моего сменщика. Я заметил его на улицах города в новом костюме. Он был неподражаем, крут, и он забрал у меня всё.
Я начал готовить план мести.
Каждый день я подходил всё ближе, проверяя, не следят ли за мной. Всё было чисто. Этот тип даже не подозревал о скором возмездии.
Я специально выбрал пасмурный день, чтобы втоптать этого мерзавца поглубже в грязь. Надев свой костюм, я вышел из дома в полной уверенности, что вряд ли вернусь обратно. У меня отняли всё, и терять мне было нечего.
Я решил не поступать как трус и не заходить со спины или флангов. Я шел на него с фронта, как грозовая туча, как несущийся без тормозов локомотив, как метеорит, который невозможно не заметить. Я нёс расплату прямо ему в лицо, и я нанёс удар первым.
Сначала я ударил ему промеж больших глаз, затем нанес удар в колено, потом применил удушающий приём, затем наступил ему на хвост. Соперник мой оказался не из робкого десятка и смог оттолкнуть меня, а затем ударить с ноги в живот.
Мы бились, как гладиаторы на арене. Собралась толпа зевак. Люди высовывались из окон своих офисов, перегибались через подоконники, другие же, держа картонные стаканы с кофе, стояли в первых рядах словно патриции на лучших местах древнего амфитеатра. Всем было интересно это шоу. Конечно, не каждый день два огромных плюшевых лемура мутузят друг друга на центральной улице. Выбежал хозяин магазина гаджетов, который нанимал нас на эту работу, и закричал, что мы идиоты и портим костюмы. Толпа не пропустила его. Нам дали закончить. Мой соперник оказался хитрее меня и бросился мне в ноги, лишив меня равновесия. Я упал на асфальт, и огромная голова с выпученными желтыми глазами сорвалась с костюма. Я был повержен и обезглавлен.
— Ой! Ой простите меня, пожалуйста, — внезапно раздался женский голос из лемура-соперника. Он снял свою голову, и я увидел её — молодую, обливающуюся по́том девушку в больших очках, которая отобрала мою работу и победила меня в поединке.
Я потерял дар речи. Кто бы мог подумать, что меня заменили девчонкой. Стало стыдно. Я скромно извинился, затем снял костюм и передал прорвавшемуся к нам директору.
— Вы оба уволены! — заорал он, забирая шерсть лемура.
— Простите, — посмотрел я в лицо сменщице. — Мне просто не хватало объятий…
— Понимаю вас… Мне тоже, — опустила она глаза.
— Я бы хотел искупить свою вину. Я поговорю с начальником. Обещаю, что всё исправлю, и вы сможете вернуться на работу! Могу ли… — слова довались мне с трудом, но работа ростовой куклой все же научила меня говорить с людьми, и я заговорил: — Могу ли я угостить вас кофе и объясниться? А там подумаем, как лучше поступить.
Девушка кивнула.
Как только она переоделась, мы зашли в ближайшую пекарню, и я поведал ей историю своей жизни и то, как я пришел к этой работе. А она взамен поведала мне свою. Оказывается, мы были с ней одного поля ягоды. А теперь мы оба остались без работы по моей вине.
— Жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, — сказал я. — Вы очень милая.
Она смутилась.
— Жаль. Вы тоже ничего, когда не пытаетесь оторвать мне хвост.
Мы посмеялись. У нее зазвонил мобильный.
— Да, да, конечно! Думаю, что возможно. Да, он здесь. Хорошо, я передам. — Она говорила по телефону и смотрела на меня, отчего мои внутренности сворачивались в узел. — Шеф звонил. Хочет, чтобы мы оба вышли завтра на работу.
— Шеф?! — вытаращил я на неё глаза.
— Ага. Говорит, что после нашей драки покупатель попёр в его магазин за гаджетами, как за гречкой в момент народных волнений.
— И чего он хочет?
— Хочет новых представлений, — улыбнулась она. — Что думаешь?
— Думаю, что нам с тобой эта работа больше ни к чему. Наша цель достигнута. Давай лучше найдем подходящих сменщиков, а потом сходим куда-нибудь.
— Приглашаешь?
— Да, вот только костюм надену, — сказал я, глядя на свои трусы, в которых пришёл в кафе.
Александр Райн
