Расскажу несколько историй из жизни моего дедушки по отцу. В 4 года едва не умер от голода начала 30-х. В войну жил в оккупации с мамой и младшим братом. В 12 лет был вынужден стать главой семьи: зарабатывал, торгуя на рынке в маленьком провинциальном городке с частным сектором, нанимался к соседям дрова поколоть, в огороде покопаться.
Помнил немецкие авианалеты. Однажды с приятелями нашли на окраине города сильно разложившийся труп красноармейца с начисто срезанной головой. После войны дед закончил строительное училище, и в 17 лет был отправлен проходить практику в Минск бригадиром. Пареньку, вчерашнему ребенку, пришлось учиться командовать зеками, пригнанными на восстановление столицы БССР со всех концов необъятной. Там дед насмотрелся всякого. Зеки регулярно уединялись с вольнонаемными дамами в трансформаторной будке.
Начальство постоянно вытаскивало голые парочки, не понимавшие, что находятся на волосок от гибели. Один работничек в обеденный перерыв спустил спящему беспропудным сном товарищу портки, вставил ему в анус шланг от компрессора и включил аппарат. Решил так подшутить, не понимая, под каким давлением подается воздух. Несчастному заключенному моментально разорвало внутренности. Другой шутник, заметив товарища, справлявшего в укромном месте малую нужду, подтащил поближе оголенный провод. Думал, приятеля легонько шибанет током в причинное место, будет смешно. Мужика убило на месте.
Один раз дед сделал замечание урке, укладывавшему бетон на объекте, мол, неровно, работу такую не зачту. Здоровенный урка положил 17-летнему бригадиру на плечо тяжелую татуированную лапу и сказал: "Слушай, паря, мне еще пятнадцать лет чалиться. Мне если сюда бабу кинуть, я и бабу в этот бетон закатаю, смекаешь?"
Потом дед учился в строительном институте, с последнего курса ушел во флот, был военно-морским инженером, прожил интересную, яркую жизнь, объездил СССР от Калининграда до Командорских островов. Напоследок еще одна история: выйдя в отставку, дед стал директором небольшого судоремонтного завода.
В 90-е его хотели отжать братки. Двое мордоворотов зажали деда на подходе к дому. Думали, пенсионеру много не надо, чтоб испугаться. Дед, в молодости получивший спортивный разряд по боксу, одного чувака вырубил ударом, второму сломал об голову тяжеленный кейс. Всё это звучит ярко, не дед, а Чарльз Бронсон какой-то, но характер у дедушки был непростой. Были обиды, ссоры.
А теперь, повзрослев, я понял, что у дедушки просто не было детства. Борьба за жизнь, за родных, постоянное выживание и доказывание своего авторитета с самых ранних лет - вот тебе и детство, и отрочество, и юность. Сейчас я бы иначе построил наше с ним общение - но время вспять не повернешь, дед умер, я взрослый. И это печальнее любого хардкора.
