В далеком 86-м работал я учеником слесаря на одном заводе. Стоял он на окраине города, и возили нас туда на служебных автобусах. И был в этом цеху один дядька, Мироныч, лет пятидесяти, казался он мне тогда древним стариком. У дядьки была замечательная особенность — он врал. Врал виртуозно. Он был гений вранья. Именно не обмананывал, а врал. Бескорыстно. Своего рода баечник: Ведь мы, если не соврем хоть самую малость, нас же читать не интересно будет.
Все его прекрасно знали, и любили именно за это. Так вот, приехал наш автобус, выгрузились мы возле проходной, стоим-курим-травим. И тут мимо бежит Мироныч. Один мужик ему со смехом: «Слышь, Мироныч, соври-ка че-нибудь!»
«Данутянах! Некогда мне. Там Куликовский пруд спустили, рыбы полно. Надо быстрей отпроситься у мастера, и мешок еще найти. А то ребятня все растащит!»
И скрывается на проходной. Мужики оxpеневшими глазами посмотрели друг на друга, и не сговариваясь ломанулись в сторону Куликовки, забив на мастеров, план и прочие прелести. Халявная рыба!
Я, как сопливый, остался в цеху их прикрывать. Через час вернулись злые как черти мужики. А Мироныч, бегая от них по цеху, орал: «Че вы, мля! Сами же просили соврать!»
Врунов я с тех пор повидал много. Сам грешен. Но чтобы вот, на лету, не задерживаясь ни на долю секунды, нае..ть два десятка прожженых мужиков по их же собственной просьбе! Это — высший пилотаж!
