Конец восьмидесятых и начало девяностых ознаменовалось в моих финансовых авантюрах операцией под названием "Гречка"
На складах любимой и давно покинутой Родины в те годы образовался дефицит гречневой крупы. Толи народ прознал, что пора её закупать, толи местный главснаб просрал всю гречиху, короче говоря — склады пусты. И пока административная машина заводилась с толкача, у нас созрел реальный план.
Короче говоря, мы узнали об этом первые и после немедленного звонка в краснодарский край далеким знакомым — рванули с другом и с наличкой в Краснодар. Взяли два КАМАЗа нагрузили их под самый верх и пригласив оркестр с мигалками поехали с ветерком в сторону Осетии.
Быстро реализовав оптом всю партию сели подсчитать барыши, — неплохо. Пока мы раздумывали брать еще или остановиться, к нам присоединился еще один дружок. Хочу, говорит, — не могу без гречки жить — говорит, и без навара с её продажи.
Поехал я с ним в Краснодар, а мой близкий друг остался дома. И, когда новая партия затарена в камаз, а в нем моих пять тонн гречки (надо же как–то вернуть затраты на поездку) узнаю, что часов шесть–семь назад в Осетию ушла колонна из пяти машин. Мне стало грустно, и как–то даже стошнило от этого. Но, делать нечего, товар куплен, оплачен, — в путь.
И, прежде чем прыгнуть в машину и нажать на газ, позвонил домой другу и описал ситуацию. Он посетовал, но сказал, что сейчас же продаст этот камаз с гречкой, как фьючерсы на нефть пока не приехала колонна.
И действительно он продал эту гречку, но не всю, и не в Осетии, а в Ингушетию. Так что пришлось ехать на границу с этой республикой и под надзором милиции с обеих сторон груз переложили из одной машины в другую. Только та машина была не камаз, а зил с бортами, так что малость гречки осталось. Ментам отдали по три мешка помимо денег, и себе по пять мешков осталось. С минимальной прибылью и пятью мешками гречки приехал домой. Раздавал, дарил, продавал в розницу, — что только не делал, лишь бы избавиться от нее.
Оладьи и блины из гречихи, каши на любой вкус — жена прямо извелась.
Последний мешок отвез приятелю в станицу на корм скоту.
Вот так закончилась моя не очень грустная эпопея с гречкой. С тех пор я ее не ем, — наелся!
