Есть у меня старинный институтский друг Сергей, мой бывший сосед по блоку в общаге.
Сам он из Братска. Первый курс. У всех студентов общажная залихватская жизнь, а на Серегу временами находила какая-то дикая хандра: он сидел целыми днями в комнате, смотрел в точку и чуть не плакал. При этом паренек он довольно брутальный — мы с ним в зале боксовали.
Вот когда он в очередной раз отошел и повеселел, я навис над ним с разговорами:
— Ну, чего случилось? Ты безответно влюбился? Плюнь, не стоит она того...
Серега отшучивался:
— Стоит, стоит, надо брать, да не на что...
— Ну не хочешь говорить, дело твое, захочешь, сам расскажешь, может, чем и помогу...
— Нет, не поможешь.
Однажды мы вышли из института, Серега мне и говорит:
— Ты спрашивал «Откуда у хлопца испанская грусть...?» Так я тебе
расскажу, может и вправду легче станет. Пошли по Невскому погуляем.
Так вот, родился я в Ленинграде и родители мои питерские в хрен знает каком поколении. Когда я был в первом классе, они круто продвинулись по комсомольской линии. Верили и приближали коммунизм. Партия сказала — надо, есть, ответил комсомол. В один прекрасный день, папу с мамой вызвали в райком, и торжественно вручили комсомольские путевки на стройку коммунизма в город Братск. Я до сих пор помню, как они до потолка прыгали, а потолки 4 метра, и давали мне первокласснику, подержать счастливую путевку в коммунизм.
Так я оказался в Братске. Бабушка и дедушка к тому времени уже умерли, какая нафиг питерская квартира? Ее же нужно было освободить. Мы же комсомольцы, а не временщики, теперь Братск наш дом. Там нам дали квартиру, родители стали большими начальниками, работали, вышли на пенсию, а тут перестройка. И теперь, этим БАМовским пенсионерам, даже
раз в год не купить билет на большую землю, а им каждую ночь снится Питер.
Мы проходили Аничков мост, Серега остановился и показывает:
— Вооон видишь, на третьем этаже окно?
— Вижу.
— А на потолке люстра.
— Ну...
— Меня в детстве папа сажал на плечи, и я играл с хрустальными
висюльками этой люстры... Сколько лет прошло, а она все еще светит кому-то. Ну она старинная, всех нас еще переживет. Так вот, если вдруг вижу из троллейбуса наш потолок с люстрой, так веришь ли, такая тоска нападает, на луну выть хочется.
— На люстру (неудачно пошутил я).
А что тут скажешь, жизнь есть жизнь, в прошлое не вернешься, ошибок не исправишь...
***
Прошло 15 лет, как я не видел Серегу, если быть точным, то пока не
видел, но уверен, что скоро увижу.
На днях он нашел меня в интернете, звонит:
— Привет, дорогой! Я не звонил тебе 15 лет, хотя был уверен, что
обязательно позвоню... А теперь о главном: я 15 лет корячился как
осьминог, впахивал как семь гномов, рисковал жизнью — пару раз чуть не убили. Но... таки да. Короче, звоню родителям в Братск и говорю: «Папа, мама, быстро собирайтесь, я купил нам квартиру под Питером, в Тосно». Выслал денег на дорогу и контейнер, встретил, но повез их не в Тосно а... к нашей люстре.
Тут Серега, натурально разрыдался на том конце провода. Сквозь слезы продолжил:
— Я все-таки ее, с*ка, купил — нашу квартиру, как же я торговался с этими жлобами, чтоб они оставили люстру...
Мои старики чуть не умерли сидя на нашем голом паркете. Короче, приезжай на староселье.
Хочешь, не хочешь, а поеду, куда я денусь.
