В мою бытность участковым терапевтом, на участке была одинокая бабуся, без малого лет сто ей было, вдова то ли атташе какого-то, то ли еще кого, но полжизни она провела в Японии. Квартира реально напоминала музей. Бабка была для своих годов достаточно когнитивно сохранная, единственная беда — последствия перенесенного перелома шейки бедра, который ввиду возраста не стали лечить оперативно. Жила она вместе с молодой женщиной, сиделкой, которая ее досматривала.
В общем-то, жила бабка, объективно, неплохо, чистая, накормленная. Но деятельная натура начала проявляться неврозом. Бабка чесалась. До крови, расцарапывая в мясо руки, ноги. Были приглашены на дом дерматолог, сделаны анализы — все хорошо. На препаратах (я не помню, что ей назначали, то ли транквилизаторы легкие, то ли антипсихотики) бабка начала подгружаться и их быстро сняли. Ну и ходила я к ней на визиты по три раза в неделю. То давление, то «аллергия».
Потом я пришла из отпуска и вижу, что меня несколько месяцев никто не вызывает из этой квартиры. Бабка, по спискам, вроде живая. Ну и ладно.
Потом таки вызвали, на выписку препаратов.
Выяснилось, что сиделка принесла домой подвальную кошку-подростка. Рыжее (для кошек это редкость) длиннолапое недоразумение с длинной шерстью, которую, по словам женщины, пришлось стричь, ибо был один большой колтун. Кошка оказалась очень компанейской, аккуратной, ласковой. Симпатичной донельзя. И с бабкой они нашли общий язык. У последней как-то пропали и почесуха, и гипертония. Все разговоры — о кошке.
Единственный нюанс — голодное котячье детство проявилось вполне определенным сдвигом в психике кошки. Она тащила и ела все съедобное. Огурцы, черствый хлеб, творог — все, что было не заперто в холодильнике. А что не съест- заныкает по углам.
На моих глазах она сперла полбулочки, которую бабка на минуту положила на блюдце. Картинка была та еще. Кошка жадно давится булкой, бабка смеется, мол, что ты как с голодного края, давай тебе чего повкуснее дам.
