Не раз уже рассказывала про клиентов, которые вытворяют с языком такое, что Камасутру надо дорисовывать. В стилистическом смысле. Но есть те, кто вносит особый вклад в наши будни. Я говорю про самописцев - тех, кто приносит рукописные правки.
Нет, у меня тоже почерк очень сильно 18+. Но, зная это, при необходимости делать пометки для других от руки я скребу бумагу не иероглифами, а печатными буквами. Чтобы не усугублять непонимание.
Однако встречаются граждане (и это необязательно глубокие пенсионеры с трясущейся рукой), которым кажется, что они все доступно изложили. И очень понятно показали, где что дописать и куда по тексту что переставить. Просто смотрите внимательно вот на эти восемь стрелочек, которые по сложной траектории пересекают четыре листа, друг друга, семь раз зачеркнуты, и в трех случаях еще зачеркнуто зачеркивание.
Приходит дизайнер, которому очередной такой принес пачку распечаток.
- Салли, ты разбираешь рукописный текст?
- Не знаю, - честно отвечаю. – Смотря чем написано, рукой или писей.
- Вот, смотри!
Это писей. Письменность пись я не понимаю.
- Не мучайся, - говорю дизайнеру. – Сейчас позвоню клиенту.
Абонент не абонент. Оказывается, этот трудолюбивый писарь принес писец и уехал отдыхать на две недели. А через две недели и один день сдавать рукопись в печать.
Сели разбирать. Вот, например, в предложение вставлено слово «белые» и чего-то там к нему еще. Контекст нам тут вообще не помощник, потому что идет перечисление через запятую. Белые… Грибы? Халаты? Врангель?
Или вот «мои желания по этому поводу шубой поисагнулись». Как будто доктор сошел с ума и ставит диагнозы, не совместимые с жизнью.
«Умение к гриигоообпенчеству».
«Тоска по пронаишленной уфебеской жизни».
«В гошпееее бушя звешигибастся».
«Бушя» я расшифровала, кстати: «в последнее время увеличивается». А остальное объяснял клиент из-под пальмы. Когда у него там появлялся интернет, он смотрел фотографии своего самописчества и толковал их. Где «шубой поисагнулись» - «мои желания по этому поводу глубоко пошатнулись». Дальше было так: «умение к приспособленчеству» и «тоска по густонаселенной деревенской жизни». Я бы не расшифровала сама ни за что, потому что это стилистический содом, товарищи. А вот что там было белое, клиент и сам сказать затруднился.
Я верю, что для таких людей в некоем очень жарко натопленном подземелье существует отдельное помещение. Там им выдают раскаленную кочергу и каменные прописи.
