На самом деле дятлом, безмозглым Вуди, в те прекрасные времена, когда у нас в стране всё начало рушицца, был я, но рассказывать буду о других персонажах, которые были ещё больше ебанутые на всю голову, чем Ваш покорный слуга.
Полетел я как - то с клеевой пелоткой Светой к её друзьям в Ташкент, хотел бабок по быстрому срубить, чеков Внешпосылторга у воинов-афганцев по дешёвке скупить. Невдомёк мне было тогда, что если спишь с тёлкой, то совсем не застрахован от кидалова посредством её предыдущих ёбарьков ( фильмы класса «Маверик» тогда по телику не показывали). Короче, в хлебном городе меня благополучно кинули на 30 штук, по тем временам бабки весьма не малые, «Зубило» можно было взять нулёвое на такое бабло. Осталась какая-то шелуха в бумажнике, две штуки с копейками. Домой пришлось пиздовать на поезд, ( не смог улететь, как не старался: и с рук купить пытался билет, и чурок просил за бабки, и твари косорылой в кассе в паспорт 500 рублей клал –бесполезно. Видно суждено было через это пройти.
И соседи по купе попались подходящие – шулера, по совместительству клофелинщики. Они успешно – таки и отравили меня клофелином, подмешав его в чай во время стопицотого кона в дурака. Слава Аллаху, я тогда вотку не пил, а то бы хрен до Москвы живой доехал. Короче, вначале мультики начались, а потом усё – рехламент. Отключка. Помню тока, как Алик снял с моего запястья «Сейко» и стал шарить по карманам. Вечная слава Аллаху, что мент из околотка вокзального в Самаре оказался таким дотошным и поганым в лучшем смысле этого слова, что всё-таки снял меня с поезда, как я ни упирался (реактивное состояние видать было, когда очнулся, а давление-то потихоньку падало), пообещав в случае моего отказа от лечения в Самарской (тогда Куйбышевской) токсикологии посадить на первый же поезд до Москвы.
В кабинете заведующей отделением реанимации я стал орать, что меня в Москве ждёт старушка - мать и неотложные дела и очень сильно её разозлил. Заведующая была татарским человеком, поэтому, недолго думая, сунула мне листок с заявлением об отказе от лечения и попросила подписать. Решив окончательно её раззадорить, я ей сообщил, что для принятия окончательного решения мне надо покурить и направился в туалет. По дороге силы меня, наконец – то покинули, и я медленно сполз по стенке на больничный, пропахший хлоркой и смертью линолеум. Бодрые санитары меня подхватили под белы руки, уложили на каталку и покатили в реанимацию, а заведующая бежала сбоку и злорадно вещала мне на ухо мрачным, но многообещающим шёпотом: "Ты у меня отсюда уедешь...на каталке…в морг…в белых тапочках!" Беспезды, камрады – я чуть не обосрался со страха тогда. Жуть. Короче началось у меня муторное ожидание, двину я кони или нет. Ночью спать для такого впечатлительного кадра, как я, было невозможно. Страшновато откинуться во сне и предстать перед Св. Петром в полной растерянности, неподготовленным к дальнейшему, последнему и бесповоротному ахтунгу. Пялясь в облупленный потолок палаты реанимации, я стряхивал пикирующих с потолка хитрющих татарских тараканов и ждал, ибо молиться я тогда ещё не умел. Дятел, он и есть дятел. Через 2 дня из реанимации меня выпустили и пошёл курс моего восстановления.
В палате были разные субъекты, достойные отдельного повествования. Алкаш Сашка, случайно вливший в себя полпузыря уксуса вместо водки во время просмотра футбольного матча по телику. Тракторист Ваня, приревновавший любимую жену и выпивший 2 литра не самого лучшего, но этилированного бензина с целью покончить с жизнью и нанести неверной своей жене (с вот такими сиськами!) моральную травму в отместку за свою загубленную христианскую душу. Дед Андрей, хватанувший в гараже из бутылки с ацетоном с целью опохмелиться любым путём. И Игорёк...
Сашка запомнился татарской жизнерадостностью и полным пофигизмом по отношению к собственной жизни ( и страшно подумать каким к чужим). Ваня тем, что жена его (ну очень сдобные дойки!) к нему вернулась и каждый день приносила домашнюю жрачку, которую мы и подъедали. Дед Андрей научил меня крутить козьи ножки и заряжать в них махру собственного производства. А Игорёк...
Я уже упомянул, что меня в Ташкенте кинули на 30 тонн денег, по тем временам сумма более чем приличная (1989), за тридцатку можно было купить дохуя чего полезного и модного. Пелотка, сдавшая меня своим пацанчикам на кидалово, окончательно пододвинула меня к краю пропасти каньона Каланадо? на дне, которого и погибла бы моя Вера в людей. Да ещё узбеки...Короче, я был в ахуе и полном дауне. Даже домой не звонил все 2 недели, что реанимировался. А Игорёк...
Игорёк был фотографом. У него была фотографическая студия, куда люди приходили фиксировать свои ёбла на фотобумагу, и всё было у Игорька казалось бы хорошо. А вот вам хуй! У Игорька с детства были не проходящие дикие мигрени, который к 22 годам так его заебли, что решил Игорёк - хорош на хуй и однажды вечером ебанул целый лоток с отработанным проявителем. А потом зафиксировал это дело отработанным же фиксажем...Когда Игорька привезли в токсикологию, врачи прихуели и сказали: "Хуясе, так ить не жилец это…" Игорёк из стройного двадцати двух летнего юноши превратился в штангиста Жаботинского, раздулся, как гигантская африканская жаба - почки у него отказали, печень растворилась...Но стали - таки реанимировать и что вы думаете? Ласты склеил? Хуй вам всем! Большой и толстый хуй-хуй-хуй! Игорёк благополучно воскрес. Печень у него восстановилась, почки заработали и самое охуительное - ПЕРЕСТАЛА БОЛЕТЬ ЕГО НЕСЧАСТНАЯ ГОЛОВА! Это ли не охуительно...
Я вначале не верил рассказам пациентов, а у самого Игорька мне неудобно было спрашивать, но когда тот мне однажды сказал: "Серёж, жизнь такая клёвая штука...", я прихуел и поверил. Глаза у Игорька были добрые и даже тёплые, он меня угощал медовыми пряниками...Выписался он раньше меня, больше я его не видел. Сейчас, небось, очень уважаемый дядько в Самаре - городке. Там такие деффки красивые, женилсо, рамножилсо небось…Свил гнездо, так сказать…Выдолбил клювом в сгнившем теле савецкого дерева. Молодец, хуле.
В Москву я приехал через 2 недели в февральскую пургу. На мне была марлевая рубашка, джинсы и узбекские кроссовки Алика, всё спиздили твари - клофелинщики. Домой доехал на такси, попросил таксиста подождать, поехал за деньгами на 4-й этаж к маме дорогой. Мама открыла, чуть дара речи не лишилась...Отец в этот день улетел в Ташкент искать меня или моё тело, прилетел через 2 дня, привёз дыню в сетке, спросил: «Тебе рожу щас набить или попозже?" Мать сказала: "Виталь, не трогай его, видишь - он ещё не отошёл". Так я по роже и не получил.
А Игорька я частенько вспоминаю, интересно всё-таки, что с ним щас?
Не болит голова у дятла…
Ацкий грипник
