Под героическую музыку неизвестного композитора на черном экране материализуются белые буквы, из которых явствует, что ко второму веку нашей эры РИМЛЯНЕ завоевали почти весь мир, кроме одной маленькой галльской деревни и неблагополучных районов СЕВЕРНОЙ БРИТАНИИ, где бесследно сгинул вместе со своим штандартом ДЕВЯТЫЙ ЛЕГИОН.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ: Устыдившись столь позорного поражения, император АДРИАН повелел возвести на границе с СЕВЕРНОЙ БРИТАНИЕЙ огромный вал, отделивший эти дикие земли от цивилизованного мира.
Император АДРИАН, вежливо: Я, вообще-то, имел в виду фалл, просто варвары из стройбата не учили греческий.
ГОЛОС ЗА КАДРОМ: В любом случае, получилось симпатично.
ЮЖНАЯ БРИТАНИЯ, двадцать лет спустя. По Гримпленской трясине, раздвигая носом лианы и цветы лотоса, скользит шестивесельный ял, битком набитый РИМЛЯНАМИ. Судя по ламиллярным спасжилетам и свирепым гримасам, это ЛЕГИОНЕРЫ, и они думают, что снимаются у Копполы в «Апокалипсисе сегодня».
Один из ЛЕГИОНЕРОВ, тыча пилумом в зазевавшегося крокодила: Товарищ ЦЕНТУРИОН! Этот тоже без сапог!
Крупным планом – деревянное лицо главного героя, МАРКА ФЛАВИЯ АКВИЛЫ. Похоже, он начал догадываться, что единственно возможная любовная линия в военно-патриотическом пеплуме – это любовь к Родине.
ЮЖНАЯ БРИТАНИЯ, левее и выше. Маленький ГАРНИЗОН, затерянный в глухом нечерноземье. Временно исполняющий обязанности коменданта ЗАМЕСТИТЕЛЬ КОМАНДИРА ПО ВСЕМУ кидает МАРКУ ФЛАВИЮ ленивую зигу.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ КОМАНДИРА ПО ВСЕМУ, ядовито: В журнале по технике безопасности распишитесь, пожалуйста, а то убьетесь, а я отвечай.
МАРК ФЛАВИЙ, деревянно: Короче, я в этом фильме главный герой, и с понедельника мы все начинаем новую жизнь. Будем мочить британских сепаратистов в сортире, пока я не изживу свои подростковые комплексы.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПО ВСЕМУ, злорадно: Кстати, сортир у нас засорился. Может, с него и начнем?
МАРК ФЛАВИЙ сумрачно качает головой.
ЮЖНАЯ БРИТАНИЯ, понедельник. В ГАРНИЗОНЕ, как и обещал МАРК ФЛАВИЙ, развернуты масштабные учения по противодействию диверсионным силам и средствам. ЛЕГИОНЕРЫ роют рвы, долбят надолбы и, с точки зрения местного населения, ведут себя вызывающе. Из красного уголка за общей суматохой скептически наблюдает офицерский состав.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПО ВСЕМУ, ОФИЦЕРАМ: Видали? Теперь мы точно все умрем. Во-первых, чтоб дать начальству шанс самовыразиться, а во-вторых, это ведь его папаша пролюбил в СЕВЕРНОЙ БРИТАНИИ пять тысяч человек вместе с легионным орлом.
Пробегавший мимо МАРК ФЛАВИЙ слышит эти ужасные слова и привычно одеревеневает.
МАРК ФЛАВИЙ, делая на лице мимику: Дорогой боженька, пусть на нас нападут ДИКИЕ БРИТАНЦЫ, пусть я стану героем и пусть переводчики, наконец, разберутся, легат был мой папка или центурион.
ДИКИЕ БРИТАНЦЫ, обиженно: Сами вы дикие. Прям какой-то великодержавный романский шовинизм! (дождавшись ночи, нападают на ГАРНИЗОН, получают по сусалам, уходят).
МАРК ФЛАВИЙ, пересчитывая трупы, уныло: Такими темпами я никогда не прославлюсь.
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПО ВСЕМУ, с надеждой: Вот, может, сортир…
МАРК ФЛАВИЙ сумрачно качает головой.
ЮЖНАЯ БРИТАНИЯ, пару дней спустя. У гарнизонных ворот стоит наготове малочисленный отряд. Это патруль, посланный спасать патруль, посланный искать патруль, посланный встречать запропастившийся невесть куда обоз с харчами. Неизвестно, сколько подобных отрядов снарядил бы в итоге МАРК ФЛАВИЙ, если бы у ДИКИХ БРИТАНЦЕВ не кончилось терпение.
ДИКИЕ БРИТАНЦЫ, за воротами: Гэть москалив! Чемодан-вокзал-Саратов! (душат пленных РИМЛЯН струнами от кельтских народных инструментов).
Следует восхитительная сцена психической атаки римской черепахой на британские боевые газонокосилки, в ходе которой МАРКУ ФЛАВИЮ, к вящему удовлетворению ЗАМЕСТИТЕЛЯ, наконец-то ломают ногу в трех местах. РЕЖИССЕР мог бы и больше, но у него кончились деньги, и сюжет плавно перетекает в лирико-психологическую фазу.
