Был вечер пятницы. Виктор, ладно и крепко скроеный сорокапятилетний бизнесмен «средней руки», возвращался из офиса домой.
В машине играло радио, приятная зеленоватая подсветка спидометра создавала привычный уют.
Вроде все было как обычно, но не совсем.
Морозы, которых так долго ждали всю зиму, и, казалось, которые уже и не придут, таки в конце февраля ударили.
Да так, что мало никому не показалось.
Утром у него на заоконном градуснике было тридцать, сейчас термометр показывал «за бортом» минус тридцать два.
Троллейбусы встали.
Но домой-то всем хочется! Народ шел из центра в их спальный район просто по обочине. Сплоченными небольшими группами, как когда-то на демонстрацию. Кто-то пытался словить попутку.
Виктор тоже взял двух теток. Жалко же. Холодно, да и ветерок хлесткий.
Ехали, болтали о чем-то пустяшном.
Вдруг справа боковым зрением Виктор «на автомате» отметил что-то необычное. Натренированный глаз непорядок всегда замечает. Сначала сам даже не понял – что, но машину остановил. Сдал назад.
Вышел из машины и подошел к телу.
Мужик. На вид — одногодок. Лежит навзничь. Одет прилично, через расстегнутые пуговицы дубленки виден пиджак, галстук. Рядом шапка валяется.
Виктор наклонился.
Живой.
Но бухой в жопу. Народ, спешащий домой, молча, отворачиваясь, обходил его стороной.
- При таком морозе – пиздец ему. Причем быстро – мелькнуло в голове.
Нагнулся еще раз, поднял, посадил.
- Мужик! Ты где живешь-то?
Как ни странно, мужик чего-то забормотал. Виктору показалось, что он даже разобрал название улицы. Эта улица была на Жуковке, где Виктор и жил.
Мужик отрубился опять.
Виктор нахлобучил на него шапку, подоспели проходившие мимо ребята и с их помощью мужик был загружен в машину.
Тетки сердобольно запричитали.
Уже когда Виктор высадил теток, обнаружилось, что с мужиком-то — засада.
Тот был в отрубе, и на вопросы Виктора – так куда? уже называл совсем другие улицы. Причем разные.
И после каждого ответа опять отрубался.
- Ну, нашел приключение на свою голову! – начал злиться Виктор.
Остановил машину, повернулся к мужику и начал шарить по внутренним карманам пиджака. Как и ожидал, нашлось удостоворение.
Старший преподаватель такой-то кафедры такой-то авиационного института. Подпись, печать.
- Лучше б они домашний адрес указывали. Или телефон – сплюнул Виктор.
Он сам окончил этот институт. В свое время.
И находился-то институт рядом. Но – пятница, вечер, кого ты там найдешь?
Вдруг Виктора осенило. Его одногруппник Сашка, сейчас, правда, уже Александр Юрьевич Хлудов, работал там замдеканом.
На другом факультете, правда.
Виктор достал мобилку, нашел нужный телефон, объяснил ситуевину.
Сашка попросил перезвонить, и через пять назвал искомый домашний адрес.
Оказалось ни хрена ни на районе, а около Салтовского мясокомбината. Пилили еще минут двадцать
Наконец, нашел.
Частный сектор. Дом обнесен высоким забором. Калитка со звонком.
Позвонил.
Вышел парень лет двадцати пяти.
- Такая-то фамилия о чем-то говорит? – весело, в предчувствии развязки, спросил Виктор.
- Ну да. Батя мой – осторожно ответил парень.
- Забирай! – бросил Виктор и открыл переднюю дверцу.
Сын взглянул, как-то безразлично сказал – Сейчас мать позову! – и пошел обратно во двор.
Мать не задержалась.
Растрепанная, похожая на фурию с гравюр Гойи, с испитым лицом в красных прожилках, она выскочила из калитки, подбежала к машине, и вытряхнула из нее тело суженого.
Виктор сдуру еще и помог ей это тело поддержать.
Сдуру – потому что супружница тут же тело отпустила и начала мужика метелить.
Хорошо так. Крепко. Причем вдвоем. Сынуля с проникновенным лицом недоросля-дебила тоже присоединился.
Или от неожиданности, или от того, что его тоже два раза по касательной зацепили, Виктор мужика отпустил.
Семья с еще большим остервением начала пинать мужика ногами.
- Вы чо как звери! А ну прекратите! – не выдержал Виктор и начал отпихивать от лежащего тела ближайшую родню – Деньги мне отдайте, а потом уж разбирайтесь по-семейному!
- Какие на хер, деньги! Он и так все пропивает, сволочь такая! – верещала как резаная супружница.
- Конченый! – поддержал почему-то фальцетом сынуля.
Виктор понял, что ни хера он от этой семейки Адамсов не добьется.
Стало как-то…противно, что-ли. И себя, дурака, жалко.
На хрена, спрашивается, столько возился?
В жизни Виктора всегда отличала последовательность и желание довести дело до логического конца.
Хорошая черта. В бизнесе очень помогала.
В субботу, едучи вечером домой, решил — А дай-ка я проверю своего погорельца. Даром, что-ли, возил?
Подъехал к уже известному дому.
Долго жал на кнопку в высокой калитке.
Та отворилась не сразу. Но отворилась.
Вышел вчерашний терпила. В трениках и дубленке на майку.
- Не холодно? — весело подъебнул Виктор.
И аж поежился, по ответному взгляду поняв, насколько тому херово.
- Мужик! Помнишь меня?
— Не-а…
- Ну что, живой? Это я тебя вчера на дороге валяющегося подобрал и домой доставил. Как на такси. Ты расплатиться не хочешь?
- А сколько я должен?
- Ну, это ты сам соображай.
Мужик порылся в одном кармане, потом во втором.
Задумался. Видно о чем-то высоком, потому что надолго.
Затем, тяжело вздохнув, полез в задний карман треников и протянул Виктору купюру.
Виктор взглянул на бумажку.
Бля…Даже меньше десяти долларов.
Чего-то такая злость его взяла.
- Это ты свою жизнь так оцениваешь?
- Почему жизнь? – удивился мужик.
- Да если б не я тебя не подобрал, замерз бы ты нахуй! – бросил Виктор, — А потом еще у твоих же отбил!
- Так это они меня?
- А ты думал, кто?
Если раньше лицо мужика лишь отображало тяжесть общего постсостояния, то сейчас мужик вообще стал темнее снега.
Грязного весеннего снега.
Желваки только ходили. Туда-сюда, туда-сюда.
- Да у меня сейчас вообще денег нет. Это – заначка.
- От сердца оторвал? – засмеялся Виктор.
Затем, через паузу, уже почти спокойно, достал визитку, сунул мужику — Держи. Может, когда-нибудь разбогатеешь. Помни, что мир не без добрых людей.
Развернулся и, не оборачиваясь, пошел к машине.
А где-то через недели три, а то и четыре, перевод пришел. По обратному адресу Виктор сразу понял — кто.
Сумма приятно удивила. Не думал он, что этот мужик найдет такие деньги.
Нашел, оказалось.
А через день состоялось второе отделение Марлезонского балета.
В офис к Виктору пожаловали гости – жена того мужика и сынуля.
Мол, перевод увидели – «да что же это такое, от семьи последние деньги отрывает!».
Виктор было опешил сначала, а потом рассмеялся – Свободны! Как говорил Остап — претензий не имею.
Мегера было попыталась открыть рот и что-то возразить, но столкнувшись с холодным и резко посуровевшим взглядом Виктора, видно с учетом ее жизненного опыта поняла, что тут им не обломится.
Когда уже в дверях, полуобернувшись, она что-то недовольно забурчала на ухо сынуле, Виктор, почему-то развеселившись, бросил ей вдогонку, будто снежком в спину нелюбимой учительницы – Да-да, конченый. Такой же.
© Шева
