Было это в начале 90-х, когда с выпивкой было ой как проблематично, но народ все же находил где и что выпить. И праздники, то есть поводы поднять рюмку, находились всеми на ровном месте. Святое дело – демобилизация друга. А тем более - друга закадычного, с младых ногтей вместе росли. И еще усугубление – три года не виделись – сроки службы не совпали, один за другим ушли, и возвращались, так скажем с приключениями оба. В общем, соскучились два кореша – слов нет. А тут - не в добрый час помянут будь - сухой закон. Но хочется же все чин-чинарем устроить, и чтоб не хуже чем у людей вечеринка, и молодых жен и их подружек позвать, угостить, и друзьям-приятелям не абы чего налить, а нормальной водки, чтоб не потравились. Где взять? При наличии в городе ликеро-водочного завода такой вопрос не стоит, но сам собой возникает вопрос финансирования. Родители счастливого дембеля, как люди скромного достатка, обещались помочь только с салатами-закусками, а уж про выпивку – сам думай. И вот, два давно не пивших вместе друга в поисках финансов приходят к уникальной в своей простоте мысли – надо чего-нибудь продать. А, как всем давно известно – чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сперва это ненужное где-нибудь… спереть.
Итак, высокий стройный дембель при полном своем десантном параде – с аксельбантами, беретом и всякими значками, и друг евойный - почти как маленький мальчик, росточком до плеча дембелю, несмотря на то, что старше на пару лет - заседают во дворе, бренча на гитаре песни Цоя и потягивая уже теплое пиво. Музыка с пивом обычно способствуют зарождению творческой мысли, однако летняя жара сбивает мыслителей с толку. Но все же есть высшие покровители пьянствующих и демобилизованных – по жаркому и пустынному двору идет нетрезвый уже дядька
– общий знакомец.
– Пацаны, заработать хотите?
Вот оно!!!
– А в чем дело-то?
– Нужно со стройки уволочь две асбестовых трубы и вот тут их к моему курятнику положить.
Можно на крышу – вот сюда.
Кроме того, было объяснено, где лежит объект покражи, отходные пути и все остальное. Сам мужик, как честный сторож той самой стройки будет тем временем крепко спать.
Сговор, планирование, предвкушение барышей – все как в лучших фильмах. Выпили на троих пузырек, принесенный сторожем. Песни зазвучали энергичные, приближение ночи, как основного прикрывающего участника кражи, ожидалось уже веселее. В процессе ожидания обсуждалось, какую водку будут покупать на вырученные деньги, сколько народу будет и хватит ли на всех. Пришли к выводу, что денег за две спертых трубы не хватит, тут же договорились, что сделают две ходки и принесут четыре трубы - места на курятнике хватит. До темноты все было расписано по шагу. Но шаги у корешей были далеко не такие твердые, как утром, потому как водка на теплое пиво легла несколько криво. Но все же пива взяли еще…
Опустим сам процесс кражи, ибо свидетелей не было. Ну, или почти не было. Давайте нарисуем картину маслом: третий час утра (или ночи, как кому). Все тот же пустынный двор со столом, вкопанным посередине, и глиняным бугром рядом – остатки древней карьерной выработки. Молодая жена ждет мужа с «дела» – встает на каждый шорох, подходит к окну – не видно никого. Уже три часа как ночных расхитителей соцсобственности нет. До стройки пешего ходу – 15 минут. Молодая жена в истеричном состоянии ожидает уже наряд милиции, скорую помощь – да всех кого угодно, потому что о хорошем думать просто не получается. И вдруг…
Вдруг она слышит в отдалении разухабистое «Ой, мороз, мороз!». Судя по приближению дуэта, грабители возвращаются. Она видит: в неясном свете дворовых фонарей с бугра спускаются две фигуры – 190 и 160, держащиеся (именно так – не держащие, а держащиеся с двух сторон) за асбестовую трубу, и при этом орущие песню. Траекторию их движения даже нарисовать не просто, не то что описать. Этакий тяни-толкай. Труба в их руках одна. При этом сами они невообразимого внешнего вида - от формы красавца-дембеля остались одни лохмотья, берета нет; друган его в пыли и крови, словно после побоища. По инерции пробежав с трубой лишних 10 метров при спуске с бугра, друзья тормозят по команде маленького: «Тпрррууу!». Разворачиваются шлагбаумообразно и доносят злосчастную трубу до будущего места хранения – крыши курятника. Но вот незадача: они подошли к строению с покатой крышей как-то неправильно – высокий зашел с низкого края, а маленький – с высокого. Понять в чем собственно дело, и почему не получается быстро положить трубу, им удалось лишь после 10 минут нечленораздельных но довольно громких перекрикиваний. Наконец труба заняла свое место, но как оказалось, без этой опоры в руках товарищи передвигаться просто не могут. Тут одному из них приходит удивительная мысль - увидев жерло трубы у своего лица он с чувством потерянного в лесу кричит в нее – АУ! С обратного конца трубы получает такое же АУ в ответ. Из всего получасового общения друзей по этому труботелефону явно прослушивались только два слова – «ау» и «ку-ку». Но зато сколько интонаций было в этом куковании! Половина жителей двора проснулась с одним лишь желанием – не дать им дожить до празднования дня дембеля…
Но тут все и закончилось: не выдержав третьего акта, молодая жена, наблюдавшая все это в окно, вышла и за шиворот приволокла своего благоверного домой, при этом указав свежедембельнутому направление его жилища.
А что же труба? – спросите вы. Ну что ж – все банально. Украдено было, как и договаривались, две трубы. Но при пересечении границы стройки друзья были атакованы специально обученными собаками. Пока дембель, теряя остатки парадной формы, дрался с бдительными животными, его друг побежал будить сторожа. Но, как оказалось, тот вовсе не спал, как договорились. Услышав звуки кражи, и забыв с пьяных глаз, что воры пришли по его же просьбе, спустил псов. За эту ошибку он был нещадно бит, но и сам пару раз приложил маленькому. Пока малыш бежал к дембелю на подмогу, тот успел подружился с собаками. Одна труба была в спешке разбита и оставлена на месте драки, а вторая, хоть и никому уже не нужная, унесена в качестве трофея, так как ни о какой выплате договоренной суммы речи уже не шло. И все же на следующий день дембель и его друг сидели во главе стола, за которым пились-таки и водка, принесенная гостями, и самогон, припасенный заботливыми родителями. А трубы на крыше курятника уже не было. Кто ее унес, так и осталось тайной…
