Лес, сцуко, полон загадок и опасностей, которые подстерегают на каждом шагу. Я вот, блять, люблю грибы там и прочие ягоды собирать, или просто пошариццо, типа поискать лосиные рога для вешалки. Но иногда, наслаждаясь природой, слушая пение птиц или уплетая кисленькую заячью капусту или сладенькую ягоду, забываешься, теряешь, так сказать, бдительность.
Приспичило мне однажды, во время сбора земляники, посрать. Не просто там «покакать»: интеллигентно так, стыдливо обронить на травяной покров парочку, другую какашек, и, краснея как заходящее солнце, подтереться припасенной салфеткой. А именно посрать. По-мужски. Навалять огромную кучу гамна, что бы белки в радиусе трех километров сдохли, а пендосский спутник-шпион, с помощью спектрального анализа, засек такую хуйню посреди леса, такие, блять, испытания химического оружия, что Буш-младший, осознавая собственную уебищность, застрелился из водяного пистолета, а Кандолизка вырезала себе сердце пластмассовой ложкой. Тем более что находился я в состоянии «после вчерашнего», а пьяное гамно такая штука, по сравнению с которым зарины и прочие заманы – ароматы, блять, гладиолусов.
Человеческий мозг – ахуеный компьютер. Все гигагерцы кремниевых квадратиков на позолоченных ножках сосут, по сравнению с мощью мозга. В сотые доли секунды (хули, срать то хотелось нешуточно) я выбрал самое оптимальное место – под кустиком бузины. Во-первых: куст рос на краю земляничной полянки, а срать посреди ягодника будет тока откровенный долбайоб. Во-вторых: возле куста рос лопух. У него большие листья, известные своими бумагозаменяющими свойствами каждому любителю природы. Ну и третье: не хотелось зря расходовать гамно, так ценимое корневой системой деревьев. Срать под сосной или елью – занятие неблагодарное. Я ж, блять, не белка или там клёст, что бы шышки жрать. Йолка вам не кедр! А бузину ягода вкусная. Поэтому мозг, выбирая место дислокации фекальных масс, решил отплатить сторицей этому, беспезды полезному, дереву.
Присел я и начал процесс. Заурчал живот, коричневые колбасы устремились удобрять почву. Сразу немного колбасило, даже в ушах зазвенело. Потом отпустило. Хули – дело спорилось. Сру, короче, и наслаждаюсь пейзажем. Рядом алеет земляника, ее сладкий аромат смешивается с испражнениями. Букет запахов такой, что не приснится хорошему парфюмеру и в самом страшном кошмаре. Птицы уебывают с насиженных ветвей, испуганно оглашая лес своими криками. Жук-навозник – беларуский скарабей торопится на нечаянную халтуру. Радостно шелестит листвой куст бузины, предвкушая лакомство. Лепота!
Сперднув остаток и, освободив прямую кишку от давящего на сфинктер груза, подтерся нежнейшим листом лопуха. Прям идиллия. Единение, еби его мать, с природой. Встал. Вот тут и началось…
…Блять, есть у меня дурная привычка смотреть на то, что только что вылезло из моей жопы. Помню в детстве аскариду высрал. Долго и испуганно смотрел, как она извивалась в гамне. Потом спустил воду в бачке. Глист, цепляясь за жизнь, кружился в водовороте, перед тем, что бы навсегда исчезнуть в лабиринтах канализации. Видимо отсюда и пошло: визуально проверить качество кала, дабы быть в курсе дел, относительно флоры и фауны кишечника.
…Поднялся я, штаны натянул сделал шаг вперед и обернулся, дабы лицезреть нерукотворную пирамиду. И тут получил нехилый заряд говняных ошметков. Как при замедленной съемке я смотрел на летящие куски дерьмища, собственного дерьмища, которое я высрал. Смотрел и охуевал, чуя неминуемый контакт. Лицо, одежда – все в говне. Сказать, что было неприятно – все равно, что молчать. Был с собой полторалитровый пластиковый гандон пива: на опохмел, им и умылся. Шмотку верхнюю скинул и повесил на молодой дубок проветриваться. После, пережив шок, пошел детально исследовать место трагедии.
Причина случившегося конфуза была в согнутой гибкой ветке бузины, прижатой к самой земле стеблями травы, скрепленными мхом. Хуй знает, кто сделал такую хитрую ловушку, может, блять, какой саблезубый заиц согнул эту ветку, что бы ягод пожрать и утоптал ее в землю, сцуко. Тока када я срать садился, сорвал подошвой траво-моховые оковы. И пока ветка под моей лапой была, то я аккурат на ее и наложил бомбу замедленного действия.
…Где то читал, что японский доктор, увидев, как снег, грозивший сломать ветвь сакуры, соскользнул и ветка выпрямилась, воскликнул: «Поддаться, что бы победить!» и придумал дзюдо. Я вот нихуя не придумал. Только понял, что лес не прощает самоуверенности. И выбирать место, что бы посрать, надо тщательно. Ведь в такие моменты мы наиболее беззащитны.
Удачи вам, камрады, и жизненных побед. Мозг, конечно, штука мощная, но мощью надо уметь управлять.
