Я счастливая. Нет, спрячьте саркастическую улыбку в пушистых усах - я не блаженная, не припадочная и не идиотка. Я правда счастливая. С самого рождения. Папа рассказывал, что когда мама была беременна, она упала с лестницы прямо на живот – мама умерла, а я выжила, ну разве не счастливая? Нет, я понимаю, что для полного счастья нужно спать, закопав руку по локоть в золотых монетах – но не в деньгах счастье.
Тропинка моей жизни - именно тропинка, я бегу по ней босиком, иногда неловко спотыкаясь и зацепив одну ногу о другую – а все от того, что у меня проблемы с вестибулярным аппаратом – тропинка моей жизни иногда петляет, кружит по долгу на одном месте, но чаще сводит меня с интереснейшими людьми. Я знаю самых выдающихся художников, самых известных музыкантов – я знаю всех. Они тоже знают меня. Чаще под разными именами, но покажи каждый из вас мою фотографию любому – любой сразу же опознал бы меня. По рту. Нет, по глазам. В общем, не важно.
Когда я встретила их, я зябко куталась в чужое пальто, попивая горячий чай из пластикового стакана маленькими глоточками. Зимний день на вокзале лучше, чем зимняя ночь там же. Целый день я прогуливалась взад-вперед в надежде выискать стоящий экземпляр, но надежда сделать это практически растаяла, так что я подумывала о том, чтобы сменить место своей охоты. Я пила чай, согревая ладони в растянутых рукавах старого потрепанного свитера. Рассматривала прохожих сквозь полуопущенных ресниц, тщательно накрашенных и завитых. Они подошли, один толкнул другого в бок и кивком квадратного подбородка с ямочкой указал на меня. В сторону стакан, приоткрыть рот, провести языком по губе – взгляд слегка затуманен, вздернуть голову, как бы невзначай, но так – чтобы гривой метнулись волосы. Ооо, да, господа. Я так замерзла.
Так хочу есть, посмотрите на меня – как вы можете устоять? Нежнейшая плоть молочного тельца – и все в моей груди. Естественно, клюнули. Самодовольно – или не решительно – шагнула к ним, расслабила мышцы лица – ООО,да я ангел во плоти и протянула тонкую руку с идеальным маникюром. Дааа, подайте мне дяденька толстый кошелек. Ничего, что у вас только крупные – думаете зря я торчу в этом убогом месте уже почти месяц? Моя мама всегда говорила, что ставки должны быть крупными – режущая боль в животе от запаха серы и риска – и победа, как долгожданный оргазм после двадцати часов смелых ласк… Да, да, вы правильно думаете – надо помочь милой девочке – два потока мыслей, оо, у вас всех два потока – Надо помочь девочке – и тут же, параллельно – интересно, как пахнут твои трусики… Пахнут дяденька – ветром и лавандой, только вам этого знать не обязательно…А кто этот, долговязый? Ваша правая рука? Что потеряли вы, домашние котики с лощеными брюшками в моей зоне? Блаженно вожу языком по деснам – даа, я на хрен вампир, как мне нравятся ваши очки, они вам так идут – скромно глазки на туфли – ооо, крокодилья кожа – блин, что ж вы тут потеряли? Или ты все еще на моей стороне, Господи? Не проиграл еще мою душу в покер Сатане? Ха, ха… Не забывать потряхивать волосами – водопад каштанового пламени – так и хочется дотронутся? А, долговязый? Ну ну, перестань таращиться, что не видишь – легкий румянец уже сигнализирует о том, что мне типа стыдно. Типа я стесняюсь.
Ну естественно, повели в кафе – кормили гуляшом и жульеном, я хочу омара придурки! Я хочу омара и Dunhill Lights, хватит пичкать меня своим LMом! Истинно русские люди – вроде есть нормальное бабло – но раз привыкли курить дерьмовые сигареты, так и продолжают. Как будто, закури они сигареты рублей на тридцать дороже – у них атрофируются легкие! Поили пивом – ну да, пришлось пить, я же не могу сказать им, что в данное время суток предпочитаю мохито. Интересно, чей глаз глубже лег в выемку на ключице – кто первым предложит у него переночевать? Долговязый отважился – галстук Armani – думаю, сойдет. Скромный – глаз не поднял ни разу, мямлил, тридцать раз обмусоливал каждое слово во рту языком, и только после скудно выталкивал его наружу. Конечно я согласна, идиот – я тонким, тараканьим каким-то голосом лепечу, что это не удобно, что они не за ту меня приняли, чуть не плачу – подрагиваю голосом, практически выжимая слезу у них. Тот, что постарше, с подбородком, смеется, широко открыв пасть, полную мелких зубов. Что за вздор, говорит он, конечно девочка поедет к нему, у него и места больше, и вообще – он бессознательно гладит себя по бедру – нет, не соблазняет, у него там деньги лежат, еще со школьных времен, когда у первоклассников деньги на завтрак отбирал, прятал именно туда – истинный мужчина – ближе к яйцам – свое.
Мы ехали в его теплой машине и я делала вид, что уснула, старательно приняв невинно-соблазнительную позу и немного выпятив верхнюю губу. Именно верхнюю, послушайте меня – самые сексуальные и красивые люди – те, у кого наименьшее расстояние между верхней губой и носом. Правда, правда – обратите внимание. Какого хрена вы думаете каждая телка впрыскивает себе силикон?
Смотрит с теплотой, как родной папочка. Ни за что не поверю, что он не хочет подержать на коленках свою маленькую дочурку. Как в кино, думаю я и понимаю, да мы и есть в кино – жизнь каждого – невероятная, по сути, история – галимый сериал, где главный герой, то бишь ты сам, ужасно занудный, так и хочется убрать его из сценария, но сценарий уже одобрен режиссерской комиссией, и вычеркнуть его не представляется возможным.
Привез меня к себе домой, завел, как в первобытные времена, в свою пещеру с гордо выпяченной грудь, – смотри, это все мое, захочу – накоплю еще – захочу – пущу себя по миру. Правильно, папочка. Покажи мне свою независимость – я-то знаю, что чем выпуклей твоя независимость, тем более готовым к серьезным отношениям ты являешься. К браку – самой смешно, на такие авантюры еще не пускалась – нечаянно приподнимем юбочку – позволь пощекотать тебя перышком.
Жить три недели душа в душу, накалывать ему свинину на вилочку и целовать нарочито им не замечаемую плешь – терпеть его мнимые акты с тяжелой одышкой и плакать от любви. Он не дурак, не пальцем деланный – он присматривается, приглядывается – вся его свора во главе с долговязым норовят откопать грешок в моей плоскости – не выйдет. Не вашими косыми руками прятано.
Стираю носки – самой смешно, и не знаю, как их, один о другой что ли тереть? Он растроганный, отнимает у меня носки, целует мои руки в мыльной пене и сбивчиво толкует про любовь. Несколько раз проверял меня – оставлял на видном месте денежки, штучонку или две, возьму ли? Я не дура на мелочь вестись, не таких, папочка, щелкали, не таких к стене языком лепили…
Долго живем – привык, потреплет вечером по попке, поудивляется своему счастью и в кроватку. Самое время ныть ему, что тебе не удобно, живешь мол, как нахлебница – а хочется ему, кто трудится аки пчела, помочь… Да, папочка. Давай я буду курьером, буду возить твои денежки – не Бог весть какие – куда ты скажешь. Понимаю. Крупные не доверишь, но штучек двадцать увезти смогу.
Чувствует ведь, что скоро обдеру, так странно на меня иногда поглядывает…Жалко даже. А что, dirty girls need love too! Смотрю на него – и сердце,есть таки, в груди сжимается – глазки затуманиваются, возвращаю себя на землю выдергивая волосок из макушки – секундная боль и мысли в порядке.
Достойный соперник. Шифра сейфа де сей поры не знаю, да нам что – мы звезд с неба не хватаем – нам синицу. Журавля себе оставьте, пристрелите его, когда надоест и суп себе сварите – говорят вкусно. Пальчики оближешь.
Сумки собирала постепенно – выносила по одной по две вещи. Не выйду же я из квартиры с полными сумками – ты куда дорогая? – Пошел нах, дорогой, я тебя обокрала! – пошло, мерзко, не по мне. В последний день прихватила свои курьерские – двадцать две штучки, ровно – и в аэропорт. Многие боятся самолетов – падают, взрываются, террористы захватывают. Я не боюсь. Я ведь счастливая. Нет, спрячьте саркастическую улыбку в пушистых усах - я не блаженная, не припадочная и не идиотка. Я правда счастливая. С самого рождения.
Калябяська
