Когда я устроился в проводники, передо мной открылись ниибатца широкие горизонты бывшего Совецкого Союза. Вобщето меня с децтва именно это и привлекало. Теперь можна было легально пиздярить сутками в поездах без риска, что тебя поймают менты и сдадут родителям на пиздюли. Кроме того, надворе наступил рынок, и, получив работу проводника, можно было участвовать, в так сказать мировых экономических процессах. Свои способности к экономическим наукам я проявил еще когда стажировался на поезде Акмола-Аркалык. Аркалык до сих пор щитаетца столицей безысходности и казахстанской гопоты. Ездить туда желающих было не очень многа. Но я с радостью засобиралса в поездку в етот милый городище.
Мой наставник Коля был редкостный пидар: деньгами, которые мы косили на провозе безбилетников, спирта и шкур скотины он делитца со мной не хотел, потому что я был всего лишь стажер. А пахал я, считайте, наравне с ним.
Это классовое сука неравенство сподвигло меня на изучение потребительского спроса пассажиров и первые шаги в нелегком вагонном бизнесе.
Поезд № 601-602 Акмола-Аркалык в народе называли «шестьсот веселый». Выезжал он из Астаны в 6 вечера и всю ночь ебашил через унылые степи со скоростью черепахи, останавливаясь как ссыкливый пёс у каждого столба. Прибывал в Аркалык он в 8 утра, и народу, который в основном состоял из комерсов «базар-вокзал» ничего больше не оставалось делать, как нещадно бухать. Таким образом создавались пиздатые, я бы сказал, условия для реализации в вагоне вино-водочных изделий. Данное обстоятельство могло осложниться лишь тем, что дохуя кто вез во флягах чистый спирт для производства паленой водки в этом самом Аркалыке. Проведя такой вот ниибатца моркетинг, я, тем не менее, закупил перед поездкой ящик водки и притащил его в вагон.
Мой наставник Коля, увидев водку, сразу же истек слюнями и сказал:
- Стажорам пить нельзя. Не с того начинаешь, мальчик. Беспесды. Пить неразрешаю. И ниибёт.
Поняв, что без отката этому казлу мой бизнес рискует сдохнуть на корню, я вытащил из сумки бутыль и дал Коле.
-Я не себе. Это сервис пассажирам.
Захуярив полбутылки в три захода, Неколай одобрил мой план экономического развития и отправился в соседний вагон играть в нарды.
Так началось моё восхождение на гору проводницкого успеха. Мой бизнес набирал обороты, народ за качественной водкой пиздовал ко мне со всего состава. Все были довольны, а крышевал меня сам брегодир поезда, которому я платил налоги. Получить монополию на торговлю ядом во всём составе мне удалось тем, что я периодически помогал кадрить для него,старого хуя, смазливых пассажирок. Когда удавалось сдоить с комерсов спирта, я занимался производством паленки в пункте оборота. Заливал её в бутылки, которые бухающим строго-настрого запрещалось выкидывать.
Был недоволен лишь один мой наставник Коля. Он уже питцот раз вырвал волосы себе на жопе, что благословил мой алкогольный бизнес: мои доходы стали стабильно и многократно превышать его выручку от зайцев, груза и посылочек. И Коля с горя от такой моей удачливости пил больше чем обычно.
В принципе меня это устраивало, и я стал планомерно подсаживать его на свой товар, плавно увеличивая дозу. Нахуя мне это было надо? А вот нахуя: было еще у Коли одно ниибатца выгодное дело, которое я задумал у него постепенно отмести: вторичное использование в продаже постельных принадлежностей. Поезд был преимущественно ночной. Народ первым делом брал постель за живые деньги, а потом садился и бухал. Все это в полумраке вагонного света, так что критерий чистоты белья был один: запах. Не воняет – значит пиздато чистое. Запах освежался брызгами хлорного раствора, простынки аккуратно складывались руками и прошивались одним стежком обычной ниткой. Щас конечно такая хуйня уже не прокатывает – это одно из самых тяжолых преступлений проводника. Коля был великим сука специалистом по производству таких комплектов из б/у простыней, и я быстро обучился этому нехитрому мастерству. Споив его по дороге в аркалык, я занимался этой хуйнёй на стоянке, и естественно, забирал денежки с продажи себе. Жадный и коварный Неколай в это время благополучна отсыпался.
В таких поездках я, естественно, выёбывался от усталости как бобик, что отражалось на основной деятельности. Особенно тяжело мне приходилось с хитрожопыми «просыпальщиками».
Была одна проводницкая сука обязанность, которая меня бесила просто до опиздения: за полчеса до прибытия проводник должен разбудить пассажира чтобы тот, видите ли, успел сдать постель, просратца, пожрать.. и вообще чтоб ни один уебан не проехал свою станцию. Само по себе вроде ниче такого..Народ по большей части ответственный и по большей части никому нахуй не сдалось проёбывать свою станцию.. Но только не на том блять направлении!!!!
На направлении Акмола-Аркалык-Акмола те кто выходил не на своей станции делились на три категории:
1. Отпетые пропойцы, едущие не до конечного пункта, а куда-небудь посередине и не транспортабельные по причине своей обблеванности или обоссанности. Такие безоговорочно сдавались нами ментам. Это была хоть какаято гарантия того, что в конце концов они попадут домой, хоть и отпижженные и начиста обобранные.
2. Старопердунские бабки и дедки, меняющиеся местами с молодежью. Это щас вас сто раз спросят, устроит ли вас верхняя полка. А тогда кассирам было похуй. Вот вам бабушка верхняя боковушка возле туалета, и ниибёт!! Сморишь в билет: 38 место выходит в Державинске. Идешь, будишь,..как правило пьянь, …Забираешь постель, отдаешь билет. Оно чтото мямлит непонятное ненарусском обычно языке..А тут уже Державинск, ему выходить. Беспезды, как говоритца, и точка!! Ну высаживаешь хуле..Сопротивление бесполезно.
А утром скандал – не того высадил в Державе. При этом старый пропидар, проспавший станцию, требует денег на обратный билет и угрожает голодовкой и жалобами. И ниибет его ни разу что он поменялся местом с несчастным, которого выкинули вместо него.
3. Эта категория уебанов заслуживает отдельной темы, потому что я их особенно любил. Были такие блять казлы, которые покупали билет до середины пути, а ехали до конца. Тем самым эти сука хитровыебаные ублюдки экономили на билетах, зато бухали с гораздо большим размахом. Среди этой категории особенно престижным считалось, если проводник не вычислит их наёпку, благодаря чему они сука удачно добирутся до конечной. Таких мы быстренько выкупали, и если у них не было денег «продлить» проезд, они пиздец как попадали: получив пизды, они отправлялись у нас либо топить печку до утра, либо вылизывать толчок. Комплекция провинившегося не играла никакой роли: ломики были более весомым аргументом. Кроме того, можно было отпиздить хитреца толпой коллег из соседних вагонов.
Попадались также ещё гандоны, сочетающие в себе поведение всех вышеперечисленных категорий. Некоторых из них занехуй делать высаживали на глухих станциях и разъездах на съедение волкам, потому что иногда только так можно было наладить мир и порядок в вагоне.
Кароч проходила моя стажировка в обстановке, приближенной к боевой. В последнюю поездку стажером я поехал в общем вагоне. Это был кагбы зовершающий этап стажировки, который должен был показать мою способность ладить с любыми слоями пассажирской пиздобратии. Общий вагон в поезде Акмола-Аркалык – это был писдец полный. Представьте себе кондуктора в автобусе, который не только продаёт вам билеты, но еще и открывает-закрывает двери, топит печку, курит, материтца и доебывает своими ухаживаниями симпотичных пассажирок. Хуй его знает, как я все это успевал, но попутно изучал еще и контингент из ста рыл, которые одновременно говорили, спали , пердели, жрали, курили, пили и пели. Одним словом, блять, ехали...
Для себя я сразу отметил следующие особенности:
Пассажиры общих вагонов в наше небогатое время отличаются особым нищеёбством и, соответственно, уебанством высшей категории. Большинство из них обладает ко всему этому мудоёбству еще и повышенным изобретательством. Один из таких кадров в тот раз доебал меня до каления.
Загрузились мы в Акмоле шо писдец – человек сто двадцать. Проверили билеты, собрали деньги, поужинали. Вышли в тамбур с наставницей, приколотили пяточку. Хорошая тетка была Клара Денисовна. Накуривалась она, потому что за 15 лет на железной дороге её печень превратилась в тыкву, а мозг без яда существовать уже не мог. Дым от хорошей шмали, привозимой нашими коллегами с Ташкента, романтически улетал в поддувало печки.
Нашу идиллию нарушила открывшаяся дверь…
-Здраствуйте, я начальник милиции!! Дайте мне отдельную полку.
Мудила, стоявший на пороге, выглядел максимум на прораба мелкой стройки, кроме того, от него воняло водкой и луком. Поэтому я незадумываясь ответил по инструкции:
-Идите на хуй, товарищ начальник. В общем вагоне только сидячие места.
Отправив Клару Денисовну спать, я стал готовиться к смене: аккуратно расставлял в шкапиках водку на продажу, забил еще полпяточки чтобы всегда было, сложил денежки еблет к еблету чтобы удобно было сдавать с крупняка и уселся в щитовке (ну комнатка где мойка и электрощит) покурить сигоретку. За окном давно уж была ниибатца темень.
-Здраствуйте, я начальник УВД на транспорте!! Дайте мне отдельное место.
На пороге щитовки стоял тот же самый еблан, вглядываясь в моё лицо. На ебальнике у него было нописано: «гдето я тебя, проводник, уже видел».
Нихуя себе, кадровые перестановочки в моём вагоне! - подумал я и снова вежливо сказал:
- Какова хуя?
Карочи дело было так: оказываетца этот жаб ехал с женой и детками. Но встретил щас какую-то тёлку и сразуже они полюбили другдруга. Естественна им надо было срочна поибатца и он сука искал видители отдельный номер в моём стоместном гранд-отеле.
Чувак оказалса харошим переговорщиком – видать приперло на еблю его что писдец. Но я был непреклонен как Путен. И не шол ни на какие уступки. Мне всегда было похуй на подобные пассажирские желания, потому что в большинстве случаев, идя навстречу всяким долбоебам, сам рискуешь встрять в какую-нить хуйню. Об отношении этого казла к мелиции я не спросил чтобы не слушать лишний раз его пиздеж. В конце концов, этот хуйлан выдал последнюю просьбу:
-Ну хотя бы свет можешь на полчиса выключить в вогоне???
Типа «выебу её в темноте», как я понял..Ога, щаз!!
Поняв что от меня нихуя не добитца, мудила съебался…
Я спокойненька сидел в двухместке, сложив ноги на электрощит. План начал отпускать, я пожрал колбасы, поудобней привалился в седушке и зокимарил…
ЩЩЁЛК блять!!! Я проснулся от громкого щелчка. Открыв глаза я чуть не обосралса от страха: Я ВАБЩЕ НИХУЯ НЕ ВИДЕЛ!!!! Писдец, ты ослеп, Йура – говорил мне мой прокуренный мозг. Вокруг было темно как у негра в жопе. Дрожащими руками я нащупал электрощит. Главный пакетник был повернут в «НОЛЬ». Это такая хуёвина, которая обесточивает всё электропитание вагона. И повернуть её может тока человечиская блять рука.
То что это сотворил ёбаный «начальник УВД на транспорте» я не сомневался не насикунду. Поэтому, включив электричество, я сразу же кинулся искать этого хуя, намереваясь дать ему песды каких свет невидывал. Но йобаный тыж врот!!!! Они все были на один еблет, эти поссажиры!!! Беспезды, все похожи как кетайцы!!! как старые совецкие денги!!! Не зобывайте: дело было в солнечном Казахстане… Сто двадцать-сто сорок одинаковых рыл, переплетенных между собой как змеи. На вторых полках спали по двое, третьи полочки тоже были заняты сумками и особо уставшими поссажирами. А на нижних – ваще пиздец: ощущение что их всех расстреляли, но сука не добили. Все сидели или валялись буквально друг на друге, кароче ехоли с камфортом. Воняло во всем этом курятнике хуйзнает чем, скорей всего носками. Дышать нормальному проводнику там реально было нечем, и мне пришлось стремительна возвратитца к себе в помещение.
Ну что блять делать? Чтобы утолить жажду мести я пошол и оторвался на пьяную компанию, разогнав их по своим местам и наорав на них на весь вагон. Эти уроды сразу после отправления стали пить свой спирт и категорически не хотели покупать у меня качественные яды. Дождались, хуле…ветра с моря блять.
Слово за слово, хуем постолу, я трудилса всю ночь, топя печку, покуривая шмаль своей наставницы Клары Денисовны и осуществляя доступный сервис пассажирам в виде продажи водки.
Подутро, когда я уже окончательно заибалса воевать со всей этой пассажирской пиздобратией, ко мне подошла весьма крупная женщинка в трикушнике. Наверна это была мама всех аркалыкских гопников, подумал я, читая на её костюме «abibаs».
-Молодой человек! Идите и немедленна остановите ето безобразие! – прям ниибатца как решительно произнесла она. Блять! Что еще может случитца в этом сука бедламе? Как же вы зоебали!! Когда уже ваш ёбаный Аркалык, где я судовольством выпиздярю вас нахуй из вагона вежливым «Досвиданья» вперемешку с пинками?!! Я нехотя бросил «Пентхаус» за крышечку мойки и пашол посмореть что ненравитца тётеньке в «абибасе». Спотыкаясь об ноги пассажиров, я допиздярил за ней до середины вагона. Тут она остановилась и стала тыкать рукой вверх, чтото причитая по-казахски.
Посмотрев в направлении, куда тыкала мама гопнеков, я не сразу понял что творитца на верхотуре. Знаете что такое третья полка в платцкартном вагоне? Это такая хуевина примерно на высоте 2 метра 40 сантимов от пола. Между ней и потолком еще сантимов 45 гдето. Ну какрас типа для чемоданов.
Так вот в этом так сказать вакуумном пространстве в сумраке ночного освещения ритмично маячила обыкновенная человечиская жопа. Жопа скакала между чьих то голых ног, едва согнутых в коленях. И коленях, по всей видимости, нихуя не мужских. Сквозь стук колес было слышно как эта жопа шлепает по потолку (в верхней кагбы мёртвой точке). В нижней мертвой точке движения жопы обладательница ног издавала странные стонущие звуки. Я вообще-то по жизни не тормоз, но в тот раз до меня не сразу дошло, что я вижу обычную еблю, толька в замкнутом, так сказать межполочном пространстве.
Мама гопнеков вопила что-то на своём непонятном языке, а я стоял, не в силах оторвать взгляд от етой блять камасутры. Наконец, я вспомнил нахуя меня сюда пригласили: Надо было прервать священное таинство ебли. Обрадовавшись что щас увижу еблю в трехкратном увиличении, я полез наверх. Картина, представшая перед моими накуренными глозами, была довольно банальная, знакомая с детцтва по немецким фильмам: мужской половой хуй сражался с женской половой пиздой, прокалывая её как помидор.
Я схватил обладателя прыгающей жопы за неснятую штанину и сказал несильна громка (хуй его знает, вдруг со страха у его телки заклинит пезду, - чё мне потом, расцеплять их еще?):
-Да вы совсем блять ахуели, граждане пассажиры!!! Ебатца на третьей полке зопрещаетца!
-Казыр, казыр – сказала жопа, что в переводе с казахского означало: «сейчас, сейчас».
Естественна меня этот «казырказыр» взбесил до охуения. Мало того что я блять висел под потолком на двух точках опоры, так меня еще и нахуй послали!!! Я распрямил ладошку и со всей силы уебал по голой заднице. Получилось хуёво, потому что размахнуться мешал потолок. Тем не менее, тёлка взвизгнула, а мущинка повернул свою харю в моём направлении. Бляяяяяяяяяяяяяяять, это был «начальник милиции»!!!!!! Наконецто он сцуко нашелся!!!
Кароче выволакивал я его в тамбур недолго и пиздил там беззлобно, скорей для забавы, а не пиздюлей ради. Сильно он несопротивлялса, видать боялса что я сдам жене его гламур на третей полке. При этом ебаный Казанова голосил что он начальник МВД, милиции и еще каких то неизвесных мне ведомств и что меня посадит нахуй минимум на десять лет. На крики приперлась его жена. Она забрала у меня эту грушу и извинилась за поведение мужа..Культурные блять всё-таки люди...
Выходя из вагона в Аркалыке, менистр внутренних дел сказал досведанья, пожал мне руку и поблагодарил за то что все было хорошо и в вагоне тепло и чисто. А хуле…на третей полке холодно не бывает. Так окончилась моя трёхмесячная стажировка в город, я бы щассказал,Орколыг и началась недетцкая и опасная робота на другие направления.
©Kykrinikez
