Сережа толкнул тяжелую подъездную дверь с тугой пружиной. Вопреки надеждам, она все же поддалась и открылась… Блин! А так хотелось, чтобы она вдруг намертво присохла, и тогда бы он с чистой совестью радостно побежал бы обратно, чтобы с порога сообщить маме, что сегодня в школу пойти никак не возможно... Сегодняшняя контрольная по математике вместе с ранцем, полным книг, тяжким грузом давили Сергею на плечи. Он точно знал, что получит пару. А потом… Потом отец и мать, перебивая друг друга, будут долго и нудно читать ему нотации. И самое главное — обещанного велосипеда ко дню рождения ему точно не видать…
Он вздохнул и сделал шаг навстречу неотвратимости. Холодный ветер тут же стегонул по лицу аэрозолем измороси, заставив его съежится, поднять воротник куртки и втянуть голову в плечи. Б-р-р… До школы нужно было топать три квартала. Историчка заболела, он шел на второй урок, но радость от этого омрачала предстоящая контрольная… Сережа потоптался у подъезда, и, наконец, уныло побрел через пустынный двор.
Рядом с аркой около мусорных баков он заметил скрючившегося мужчину в допотоптном сером ратиновом пальто, пыжиковой шапке и зелено-красном мохеровом шарфе, которые он видел только на старых фотографиях папы в семейном альбоме. Сережа остановился, любопытно присматриваясь. Человек что-то вынимал из щели в задней стенке кирпичной стены покосившегося мусоросборника и лихорадочно запихивал за пазуху. Вдруг он остановился, словно почувствовав на себе Сережин взгляд, и резко повернулся. Мальчик в ужасе отшатнулся: на него выпученными глазами без век смотрело полусгнившее лицо зомби. Мертвец испуганно дернулся, и из-под его пальто посыпались какие-то металлические цилиндры. Он издал жалобный стон и спешно ретировался за мусоросборник, с грохотом перевернув несколько пустых баков.
— Ма… Ма-ма… — прошептал Сережа, пятясь, а затем развернулся и бросился было бежать, но натолкнулся на какую-то мягкую преграду и плюхнулся задницей на мокрый асфальт. Он поднял глаза: перед ним стоял огромный детина в черном кожаном плаще, к пузу которого Сергей только что приложился головой, и не спеша накручивал на пистолет глушитель.
— Ты попал, пацан. Не в то время, не в том месте… Ничего личного, — криво ухмыльнулся незнакомец, как бы оправдываясь за то, что он собирался сделать дальше.
Сережа понял, что это его последние минуты. Он никогда не думал, как это будет, но память уже начала бешено крутить пленку назад, мелькая в голове самыми яркими мгновениями его короткой жизни. Мальчик зажмурил глаза, когда дуло черной точкой уставилось ему в лицо…
Но вместо тихого выстрела Сережа услышал глухой металлический удар и звук падения грузного тела. Он открыл глаза. Перед ним стоял, беззубо улыбаясь, вечно пьяный дворник Алексей Митрофанович с совковой лопатой в руках.
— Хе-хе… — хрипло сказал он. — Ничо себе, какие люди на тебя с пистолетами ходют! Не ссы, пацан, щас мы его свяжем и ментов вызовем.
Дворник достал ключи от мусоросборника, открыл замок и скрылся внутри. Сережа, еще не отошедший от шока, поднялся на дрожащие ноги и боязливо покосился на лежащего мешком киллера, не подававшего признаков жизни. Пистолет выпал из его рук и валялся в стороне. Мальчик осторожно поднял оружие. «Ухтышка! Настоящий пестик! Пацаны не поверят…» — восторженно подумал он и, сбросив с плеч ранец, стал открывать застежки, чтобы спрятать туда сокровище.
— Да ты что?! — раздался голос появившегося дворника с веревками в руках. — А ну дай сюда! Менты, когда приедут, в жисть не поверят, что он тебя убить хотел. Это ж этот… как его… вещдок, вот!
Сережа нехотя отдал пистолет взрослому. Алексей Митрофанович осторженно взял его в руки, повертел, а потом, направив в сторону разросшихся кустов, залихватски крикнул:
— Бах-бах!
В тот же момент он тихо ойкнул, выронил пистолет и упал лицом вниз, едва не придавив успевшего отскочить в сторону Сережу.
— Алексей Митрофанович! — бросился к нему мальчик. — Вам что, плохо сделалось?
Но потом обалдело уставился на торчащий из виска дворника глубоко воткнувшийся сюрикен. Он пробил желтую вязаную шапочку, на которой начинало расплываться красное пятно. Сережа все понял, и почувствовал, как сердце в груди снова бешено заколотилось.
— Алексей Митрофанович… — дворник не дышал. Мальчик осторожно вытащил из его виска сюрикен и повертел в руке, рассматривая. Остро отточенная «звездочка» недобро заблестела металлом в его руках, постепенно отмываемая дождем от крови. Ничего хорошего все это не предвещало, и его предчувствия тут же оправдались — плечо железной хваткой сжала рука в черной перчатке. Мальчик вскрикнул от боли, рука ослабила хватку и развернула его назад. Сережа увидел человека в черном одеянии, голова которого тоже была закутана черной тканью, и лишь для глаз была оставлена узкая прорезь. «Так это ж ниндзя! — сразу догадался мальчик. — Ничего себе…» И от греха подальше спрятал сюрикен в карман.
Ниндзя выхватил из-за спины катану, гортанно выкрикнул и замахнулся. Сережа, не успев даже толком испугаться, снова изо всех сил зажмурился…
Подождав секунд тридцать, он осторожно открыл один глаз, а потом и второй — ниндзя стоял, схватившись за шею, из которой торчала стрела, пробившая ее насквозь. С наконечника стрелы тонкой струйкой текла кровь, капая на землю и тут же смешиваясь с мелким дождем.
Сережа осторожно попятился назад, а ниндзя бездыханно рухнул рядом с трупами киллера и дворника. Из глубины припаркованных во дворе автомобилей вышел индеец с луком. Мальчик не верил своим глазам — настоящий индеец! В мокасинах, кожаной одежде, в огромном головном уборе из перьев и с воинственно размалеванным лицом! Индеец крадущейся походкой приближался к нему, на ходу доставая стрелу из колчана у пояса и не спеша прилаживая ее к тетиве лука. Сережа догадался, что одним ниндзя этот вождь краснокожих отделаться не собирается, и весь сжался от ужаса…
И вдруг на лбу индейца появились три красные точки, и в следующий миг его голова взорвалась кровавым месивом, разбросав по двору ошметки костей черепа и его содержимого. Загоревшиеся перья вспыхнули погребальными свечами и тут же погасли, погашенные мелким противным дождем. Тело вождя сделало еще два шага без головы и рухнуло рядом с остальными убитыми. Пока Сережа ломал голову, что могло случиться, смутно припоминая что-то знакомое в этих трех красных точках, крышка канализационного люка в дальнем конце двора катапультировалась, подпрыгнув вверх метров на десять, а затем с грохотом упала на землю. Из люка стремительно выпрыгнуло кошмарного вида существо, похожее на человека, но не человек. Мальчишка буквально остолбенел: это существо ужасно напоминало инопланетного охотника за головами из давно виденного им фантастического фильма. Те же чешуйчатые руки и ноги, та же огромная голова в шлеме, то же страшное оружие на плече… Монстр медленно, выпустив тонкие струйки пара из каких-то трубочек на застежках, снял шлем, и Сережа увидел мерзкую рожу инопланетянина, которая ощерилась клыками за лопнувшим пополам подбородком. Раздался жуткий рык беспощадного убийцы, не собирающегося упускать свою добычу. Сережа почувствовал, что вот теперь ему точно конец…
— Сережа! — вдруг молнией вонзился в мозг мальчика крик мамы. — Сережа!
Он поднял голову: мама стояла на балконе в халате, поверх которого была накинута куртка.
— Ты посмотри, который час, паршивец! Ты же опоздал на контрольную! Немедленно поднимись домой!
— Мама, беги! Прячься! Здесь инопланетный охотник! — крикнул он и, показав рукой за спину, снова повернулся во двор. Но там никого не было. Монстр исчез, а крышка люка, из которого он появился, снова была на месте. Сережа растерянно оглянулся: трупов киллера, ниндзи, индейца и дворника тоже не было там, где они должны были лежать…
— Мама, я… — но мамы на балконе уже не было.
Он заскочил в подъезд и побежал домой, на третий этаж, перепрыгивая сразу через четыре ступеньки.
…Вечером, когда пришел с работы отец, он снова торопливо рассказывал ему и маме все, что с ним случилось утром — о зомби, ниндзя, индейце и инопланетном охотнике, утащившем в люк три трупа. И о том, как ему чудом удалось избежать смерти. Мама вопросительно поглядывала на отца, мол, как тебе бред нашего сына? А отец хмурил брови и молчал. Когда Сережа закончил, отец внимательно посмотрел на него и сказал то, чего мальчик боялся больше всего:
— Больше никаких компьютерных игр и фильмов ужасов! Над тройкой в четверти по математике, очевидно, тебе еще придется потрудиться. И с велосипедом, я думаю, пока тоже придется подождать…
— Папа, мама! Но это же было на самом деле! Почему вы мне не верите?! — Сережа расплакался и убежал в свою комнату.
— Ничего, — сказал отец, строго глядя на мать, — пусть подумает над своим поведением. Ишь, напридумывал всякой чепухи, лишь бы на контрольную не пойти!
…Сережа никак не мог уснуть, и все думал о случившемся с ним. Успокоившись, но не простив родителям обиду, он подсушивал щекой мокрую от слез подушку, и поклялся, что, когда вырастет, и у него будут свои дети, всегда и во всем им верить, что бы они ему ни говорили. Потом, прислушавшись и убедившись, что родители уснули, он встал, залез под кровать и откинул край ковра у плинтуса. Отошедшая паркетина служила ему отличным тайником, из которого он достал сюрикен, погладил его полированную поверхность, осторожно провел пальцем по отточенным граням и снова вспомнил, каким смертельным холодом он поблескивал в виске дворника... Спрятав его обратно, он умиротворенно уснул, представляя, сколько вопросов ему зададут завтра, когда дворник Алексей Митрофанович не выйдет на работу. Вот это будет настоящая контрольная!..
Иван Костров
