Это случилось чуть больше года назад. Шеф не позвонил, как обычно - «зайди», а зашёл сам. Сел напротив, в гостевое кресло, и без предисловий:
- Один наш филиал последние несколько месяцев здорово сбоит. Я хочу, чтобы ты съездил, разобрался, наладил, в общем, как ты умеешь. Они работают на большой регион, суммы проходят серьёзные, а отдача не та. Да и партнёры, я чувствую, не довольны. У тебя сейчас как с работой?
- Да с работой в наше время география не существенна, было бы GSM покрытие, - ехать, конечно, не хотелось, - Вы считаете, что Степанович со своей командой не справится?
Степанович у нас возглавлял группу внутреннего аудита. Крепкий старикан – из породы «такие всех нас переживут», - воспитанный ОБХСС и закалённый Народным Контролем. И ребят к себе в группу набирал соответственно.
- Да нет. Они там были весной. Отчёт у меня. Деньги там конечно воруют, но там проблемы не столько с финансами, сколько в управлении. Пять лет работают, большие заказы, заказчик сам идёт, расслабились, разленились, надо встряхнуть. Тебе не впервой.
- Веселенькое дельце, - энтузиазм не появился, - Там человек триста? На месяц, не меньше.
- Около четырёхсот, - шеф поднялся и направился к двери, - Возьми с собой кого ни будь у Степановича.
Через два дня я с двумя нашими аудиторами и с результатами предыдущей проверки, на моём «бобике» выдвинулись на место. Самолётом не захотел. Всё равно больше трёхсот вёрст от аэропорта, да и дальние автопробеги я не совершал уже лет пять. Закис совсем. Около тысячи вёрст с перерывом на таможню - и навигатор привёл по нужному адресу в одном небольшом областном центре в соседней стране.
Ворота открыты. Въезжая на территорию филиала – охранник у ворот встретил меня спиной, разговаривая по мобильному. Директор – Олег Николаевич - невысокого роста, лысоват, в дорогом костюме. Что-то очень плоское золотится в глубине манжета, слишком суетлив и услужлив. «Да, всё как вы просили, две квартиры недалеко друг от друга, всё в вашем распоряжении. Ключи, адреса. Конечно представлю коллективу. Уже даны распоряжения во всём содействовать. Безусловно любые документы. Уже освободили два кабинета. На вечер заказана баня, ресторан. Как же с дороги то? Ну по результатам, так по результатам. Какие то конкретные вопросы к нам? Всё понимаю. Я отменил все поездки и всё время в вашем распоряжении. Я проведу до машины».
Я отвёз своих ребят и поехал к себе. И правда не далеко. По дороге купил поесть, и пиво. Чешская пятиэтажка буквой «П». Втиснул «бобик» между чьим то «Гольфом» и бельевым столбом. Почему то заметил, что двигаясь задним ходом, я уже давно не поворачиваюсь в пол оборота, обнимая спинку пассажирского сиденья, а полагаюсь на зеркала и камеру заднего вида. Да закис. Угловой подъезд, четвёртый этаж. Приличная трёх комнатная квартира. Небольшая прихожая, налево кухня. Прямо – гостиная, направо, по коридору, спальня, детская и удобства. Всё чисто, достаточно уютно, Бытовая техника присутствует. Постель – новая. Зачёт.
Разобрал саквояж, душ, нарезал всего по чуть-чуть. Открыл пиво, открыл лэп-топ, принял почту. Немного посмотрел в телевизор и спать.
Уже почти уснул, и вдруг: «топ – топ – топ - топ». Ребёнок пробежал из детской в кухню. Босиком по линолеуму. Ух – ты. Встал, зажёг свет. Зажёг свет в кухне. Никого. Всё на месте. Заглянул в шкафы, в холодильник – нет никого. Приснилось? Да нет, слышал ведь уже когда проснулся. Окно закрыто. Баран, какое окно – четвёртый этаж! Вдруг:
- Хи-хи
Это из спальни. Хорошие игрушки. Точно ребёнок. Откуда? Пошёл в спальню. Зажёг свет и там. Проверил шкаф, заглянул под кровать - нет никого. Балкон закрыт изнутри. И опять «топ-топ-топ-топ». Из кухни в детскую. Ладно, в детской ещё не был. Включил свет. Здесь даже спрятаться негде. Одна небольшая кровать до пола и книжные полки.
«Топ-топ-топ-топ». Это из спальни на кухню. Включил свет еще и в коридоре. Стою в трусах посреди ярко освещённой квартиры в час ночи.
- Дружище, - Уже не выдержал, - Выходи, хорош играться!
- Хи-хи, - За спиной в детской.
Значит достаточно взрослый, речь понимает.
«Топ-топ-топ-топ» - из кухни в мою комнату. И опять никого.
Я убеждённый материалист. Во всю эту чепуху не верю. Но мурашки пробежали от макушки до пят. Затем ещё раз пробежали.
Так. Анализируем. Есть два варианта. Либо я сплю, либо это шизофрения. Пошёл к холодильнику, налил воды в стакан, выпил. Пошарил рукой в морозилке – холодно. Открыл воду, намочил руку и вытер лицо. Нет, не сплю. Это плохо.
«Топ-топ-топ-топ». Опять за спиной. Из гостиной в детскую. Проклятье! Неужели я сошёл с ума? Боже как жалко. И как не вовремя! А когда «вовремя»? Так! Спокойно! За всё время перемещений, ключевой точкой был пятачок между гостиной, кухней и прихожей (в это время какая-то возня в детской и кряхтенье), здесь пересекались все маршруты. Следовательно, оставаясь здесь, я обязательно увижу этого парня (почему именно парня?).
- Дружок, - сказал я негромко, - ты продолжай прятаться, а когда захочешь поиграть, я тебя здесь подожду.
- Хи-хи, - Это из детской. Всё он понимает.
Я сел на пол в углу между гостиной и кухней, облокотился на стену, вытянул ноги, перекрыв доступ на кухню, и стал ждать.
Из детской раздавалось кряхтенье, какое-то глухое бормотанье, явно сосредоточенное сопенье. Но уже никто никуда не бегал.
Так я и проснулся утром – на полу у входа в кухню. «Ни фига себе ночка!».
Душ, завтрак. Выкатил «бобик», забрал своих и поехал знакомиться с коллективом.
Уже во второй половине дня понял – мой шеф был не только прав, но и недооценивал масштабы происходящего. Коллективчик тот ещё! Всё провоняло дрязгами, поощрялось стукачество. На первое место ставилась подковёрная возня, а только потом – работа. Все всерьёз спешили прогнуться перед директором, обгадить коллегу, а о заказах, поставках, производстве говорили вскользь. Это не интересно. Это отвлекает. Штат непомерно раздут родственниками, знакомыми и родственниками знакомых. Во мне народ увидел «Самого Главного» и вся эта грязь полилась на меня селевым потоком. К концу дня я понял, что месяца может не хватить.
Нет, конечно же, не всё так плохо. Были абсолютно нормальные люди, со здравым видением, с адекватным восприятием. С такими говорили о работе достаточно конструктивно. Но опять же. В чём минус порядочного человека. Не станнит он говорить из – за кого конкретно получилось так и так, или происходит так, а не иначе.
Незаметно подошёл конец рабочего дня, и вспомнилась прошедшая ночь. Сейчас это казалось сном. Может, это и правда был сон? Ладно, там посмотрим. Лягу сегодня пораньше.
Сказано – сделано. Отвёз своих в центр города, решили прогуляться, а сам, через магазин, поехал домой. Разложил продукты, переоделся, взял пиво и стал вникать в прошлый отчёт своих аудиторов.
Да. Деньги уводили. Но сначала хотя бы пытались всё это дело вуалировать, а последний год просто нагло. С минимумом бумаг. Видимо лесть даёт своё, и директор правда почувствовал себя всемогущим. Но суммы меньше, чем я ожидал. Ладно, об этом позже.
И только я подумал про сон - «топ-топ-топ-топ» - из детской в кухню.
Сразу стало тоскливо, и захотелось водки.
Вообще-то, я водку пью крайне редко. Для этого должны совпасть слишком много факторов, как то свободное время, хорошая компания, соответствующая закуска, и, главное – настроение. Но наверно кому то знакомо чувство, когда хочется залпом пол стакана.
Пока одевался – пробегали два раза. Даже не поворачивался. Взял «бобик» и покатил в сторону работы. По дороге, под мостом, был замечен ресторан с грузинским названием. Жареное мясо – это всегда хорошо. И водка должна там быть.
Ресторан оказался очень приличный, стилизованный. Персонал явно набирали не с улицы. Высокий уровень. Отдал мэтру ключи от «бобика», и попросил через час – полтора меня отвести, назвал адрес. Еда была действительно достойная, водка в меру холодная, поэтому напился я быстро, был доставлен по названному адресу, как лёг спать – не помню.
Утром, стоя под душем, подумал, что это не выход. Уходить от проблем нельзя вечно. Проблема есть, её надо решить. Можно каждый день напиваться, можно съехать отсюда, но это не решение. Как то же здесь жили. Вид у квартиры достаточно жилой. Да наверно в эту сторону и надо двигаться.
Утром на роботе:
- Олег Николаевич, кто занимался съёмом моей квартиры? Нет, все в порядке, попросите его зайти ко мне.
- Через какое агентство? Номер телефона сохранился? С кем в агентстве вы контактировали?
- Андрея Сергеевича попросите. Добрый день. Я бы хотел с вами встретиться. По поводу съёма жилья. Благодарю вас.
Через двадцать минут помятый дядька с красными прожилками на носу:
- Мы не даём контакты наших клиентов, если у вас есть вопросы - решайте с агентством.
«Как же, мой красноносый друг, меня в своё время добрых три месяца учили, как правильно общаться с такими, как ты».
Выяснил вскоре: Лидия Фёдоровна. Дочка в другом областном центре за четыреста вёрст. Родился ребёнок. Дочка работает в банке, взяла месяц отпуска плюс две недели за свой счёт. На больше не отпускают. Или увольняйся. Попросила маму приехать, а тем временем сдавать мамину квартиру. Всё-таки тоже доход.
Горел бы тот банк!
Не дурак придумал мобильный телефон.
- Лидия Фёдоровна? Добрый день. Удобно вам говорить? Меня зовут Юрий Владимирович. Я снимаю вашу квартиру.
И вдруг сразу мне в лоб вопрос:
- Вы наверно по поводу «мужиков»? Я думала, они обиделись и ушли. Я как сказала им, что уезжаю, они пропали. Месяц не слышала, до самого отъезда.
Вот так всё просто. Оказывается их трое или четверо, зла никакого не делают. Иногда шалят, но всегда беззлобно. Очень любят всякие сладости, молоко. Нет, никогда не видела. Как дом сдали – так и живут, лет двадцать, как. Ой, боже, Светочка проснулась…
И снова на работу. Очередной сотрудник:
- Вячеслав Михайлович, с марта прошлого года, стали появляться временные разрывы между датой подачи заявки заказчиком и датой отправки на производство или в КБ. Сначала день – два, затем больше, и, к октябрю разрыв достигает месяца. Чем вы это можете объяснить?
Раскрасневшийся полноватый мужичок, за сорок, видно в не первый раз одетой рубашке и джинсах.
- Это всё, Юрий Владимирович, началось, когда Людка из кадров, когда привела племянницу своей подруги, сама делать ничего не умеет, только командует. А бабы в отделе – никто не работает. Целыми днями кофе пьют, да про тряпки трещат. А сказать никому ничего нельзя - директор взял… .
- Вячеслав Михайлович, я вас попрошу ответ на этот и на другие мои вопросы подробно написать. Кроме того, отдельно опишите мне ваши должностные обязанности, как вы их понимаете. Завтра к восьми утра мне отдадите.
- Так уже пол пятого, когда ж я успею? Может послезавтра?
- Вячеслав Михайлович, вы хотите здесь работать послезавтра? Тогда потрудитесь сделать это до завтра.
Боже мой, и это начальник отдела!
Ладно. Скоро вечер. Сладости. Что за сладости? Конфеты? Печенье? Торт? Где наша Лидия Фёдоровна?
С Лидией Фёдоровной нет связи. Будем думать сами. Конфеты – шоколадные или карамель? Может взять в коробке, а то будут шелестеть фантиками всю ночь?
Стоп! Секундочку! Мне тридцать восемь лет. У меня два высших образования не считая бизнес академий и всяческих курсов! У меня в подчинении более трёх тысяч человек! И чем я занимаюсь? Составляю меню для домового? А что ты предлагаешь? Ну хорошо. Проблема есть? Есть! Решений два – мир и война. Если война – опять же два финала. Либо они уходят из дома, либо ухожу я. Как их выжить? Позвать попа или колдуна? А если не выгоню? Только разозлю? Может они не такие безобидные? Тогда придется съезжать. Так это можно сделать и сейчас. А если выгоню? Они здесь живут двадцать лет, а я два дня, как приехал, и через месяц – два уеду. Нет, надо мириться.
Заткнулся? Сиди и сочиняй меню.
Лады. Конфет возьмём всех по чуть-чуть. Печенья и пряников тоже. Молоко. Наверняка из супермаркета пить не будут. Там от молока только цвет. В бухгалтерии тётки должны знать. Какой у них внутренний номер? Ага.
- Елена Александровна, - главбух меня уже узнаёт по голосу, - подскажите, где я сейчас смогу купить молока? Нет хорошего молока для ребёнка. Поинтересуйтесь, пожалуйста.
Нашлась одна женщина, у которой есть номер мобильного телефона молочницы с рынка, у которой она по выходным берёт молоко и яйца. Зовут Лариса.
Дальше очень просто. Три литра вечернего молока и три десятка яиц забираю через час в двадцати километрах от города. «Конечно банку верну, завтра или послезавтра я снова заеду». Приятная женщина Лариса. Теперь в супермаркет за сладким. Хоть и по чуть-чуть, но пакет получился внушительный. Взял на всякий случай разной сладкой воды, просто воды и маленький торт.
Придя домой, с порога объявил:
- Мужики! Это всё вам. Будем жить дружно. Я сейчас разложу на кухне, - поставил пакет на стол и начал доставать оттуда пакетики,- и разложу по тарелкам. Сам буду в гостиной. Утром сам всё уберу.
Достал четыре стакана, разлил молоко. Выставил сладкую воду, сорвал пластиковые крышки. Открыл и порезал торт. Места едва хватило. Отошёл и окинул взором сервировку. Блин! Детский день рождения! Пододвинул табуретки.
- Вы мне дадите выспаться, а я вас буду угощать. Если что особенно понравится, отложите на столик у плиты. Я буду знать, что взять в следующий раз.
Взял пиво, местной сырокопченой колбасы (вкусная зараза, давно такой не ел), вынул пивной стакан из морозилки, лэп-топ под мышку и закрыл за собой дверь в гостиную. Разложил всё на журнальном столике у дивана и сделал погромче телевизор. Но всё равно, когда минут через двадцать на кухне началась возня, я услышал.
Через час захотелось в туалет. Проклятье, мог бы предусмотреть.
Подошёл к двери. Возня тут же смолкла.
- Мужики! Я в туалет! Смотреть не буду!
Тишина.
Тихонько открыв дверь, демонстративно отвернувшись от кухни, пошёл по своим делам. Обратно шёл, уставившись в пол. Закрыл дверь, допил пиво и лёг спать. Свет на кухне остался гореть.
Пролежал минут пятнадцать – тишина. Вот и чудесно.
Утром ожидаемого хаоса на кухне я не обнаружил. Свет не горел. Практически всё было на месте, лишь на некоторых тарелках пряников уменьшилось заметно. Молоко тоже пили не сильно. Воду и напитки не тронули. Фантиков и крошек нигде не было. На столе у плиты лежали квадратная «ириска», цилиндрическая «коровка» и горбатый пряник с пятнистой спинкой. Как мило. Совсем не балованный народ.
Итак! Контакт налажен, меню на вечер определено, можно заняться делом.
Этот день посвятил производству. Здесь всё было неожиданно очень пристойно. Главный инженер, Иван Васильевич (почему-то сразу вспомнилось: «жил – был царь Иван Грозный, которого за свирепый нрав прозвали «Васильевич»), явно за шестьдесят, в советском ещё сером костюме, молчаливый и спокойный. Народу неожиданно не много, как для таких площадей (зарплаты не поднимали с самого начала, поперву было не плохо, ну а сейчас, что это за деньги?), но везде чисто, процесс отлажен, учёт двусторонний, контролем качества, да и качеством остался доволен. Есть, конечно, нюансы, но это лечение амбулаторное. Хирург здесь не нужен.
- Иван Васильевич, вы кабинет себе сами в цех перенесли?
- «Коммерческого» когда Николаевич взял на работу, мне предложил перебраться. Кабинетов на всех не хватает.
- Вот вы к «охране труда» и переехали.
- Ну, - улыбается,- была еще проходная.
Ещё чуть больше часа общался с начальниками цехов и мастерами. После зашёл к конструкторам.
Через три часа:
- Людмила Анатольевна, из нашей с вами беседы я практически ничего не понял. У вас, в отделе кадров, шесть человек. Вы можете к концу дня мне написать, кто конкретно, какие функции выполняет, и за что несёт ответственность? Пожалуйста, поимённо. И укажите, пожалуйста, образование и стаж работы ваших сотрудников. Да всех, включая вас, начальника отдела. Нет именно к восемнадцати часам. Нет, конечно, вы ничего мне не обязаны. Я тоже знаю законы. Поверьте, для нашего холдинга, три месячных оклада не станут препятствием сокращения любого сотрудника. Но ведь можно уволить и по статье, согласитесь? Я бы, на вашем месте, не стал бы в этом рассчитывать на директора. Всего хорошего.
Надо будет «бобика» на стоянку определить. Дальше будет только хуже. Сожгут ведь. Жалко «бобика». И менять охрану надо срочно.
После ещё одного такого разговора, последовал визит директора, и, довольно резкий наезд, в плане не тех методов, и умения работать с людьми. В общем, он не даст мне разрушить дело, которое он создавал столько лет. Боже, во что могут превратить человека «попу лизаторы». Зевс, блин! Видно здорово его накрутили, если не побоялся. Что я мог ему сказать?
- Олег Николаевич. Завтра в девять я назначил вашему «коммерческому», а после этого, в одиннадцать, мы с вами расставим все точки. Вас это устраивает?
Возвращался домой в настроении гадостном. Ребята мои за три дня сразу нарыли такого, что прошлый год оказался финансовым раем для предприятия. Деньги выводились, как перед смертью, совершенно нелепо и безобразно. Под какими-то несуразными и надуманными прикрытиями. Нет, не стоит затягивать диагностику. Завтра разберусь с «верхами» и начну резать этот чирей. А что покажет вскрытие, сколько там на самом деле гноя - посмотрим. Позвонил нашему начальнику безопасности. Старый добрый Петрович. Отставной полковник. Десять лет назад мы пришли на фирму практически одновременно. Его спокойный, чуть хриплый голос сразу поднял настроение:
- Приветствую, Юрий Владимирович! Шеф предупреждал. Что, пора?
- Приветствую, Вячеслав Петрович! Человек десять, если есть – двенадцать.
- Опасаешься народного бунта? Или опять штурм?
- Думаю, до этого не дойдёт. Здесь территории два гектара, шесть зданий, плюс круглые сутки. И понаблюдать кое-кого.
- Всё сделаю. Своих не бросаем. Как обычно, на вчера?
- Нет. Завтра, вторая половина дня. Дашь ребятам с собой оригинал приказа о моём назначении временным управляющим, и копии приказа в банки, таможню, в общем, Виталик всё знает. Да, ещё…
- Ну, говори, говори.
- Попроси, пожалуйста, кого-то из ребят взять штук пять тульских пряников, посвежей, с разной начинкой. Здесь не продают.
- Эк, брат тебя крутнуло. Добро! Всё будет!
- Спасибо, Петрович.
- До встречи!
«Бобика» отогнал на стоянку. Восемь минут от дома – не напряг. Благо дома всё есть, нести ничего не надо. Настроение заметно улучшилось, у «мужиков» всё есть, за молоком поеду завтра. Всё остальное тоже завтра. Сегодня только пять страниц отчёта. Зашёл, включил свет…
Шок!
Сейчас, по прошествии года, мне легко рассуждать на эту тему. Тем более, что ничего уж совсем ужасного, я тогда не увидел. Сейчас многие в разговоре говорят «Я в шоке», и это нормально воспринимается. Но многие ли знают, что такое «Шок». Я теперь знаю.
Меня в своё время поболтало немало. Было очень много разного. Девяностые годы я прошёл от начала и до конца по полной. Доводилось бывать и на передовой. Спасибо двум годам, отданным МГ ГОН ПВ КГБ СССР, кто понимает. Скажу лишь, что когда в девяносто четвёртом, меня, пристёгнутого наручником к полудюймовой трубе, охаживали дубинками два мента, в арендованном мною цеху, возле контрабандой привезенного моего бэушного станка для склейки полиэтилена, а затем облив моим растворителем мои рулоны с этим самым полиэтиленом всё это подожгли – то даже те события не оставили во мне таких запоминающихся эмоций, как то о чём я сейчас пишу. Тогда я отделался вывихом плеча и двумя сломанными рёбрами и ожогами, внутренними и наружными (дай Бог здоровья тому сварщику, так халтурно приварившему тот конвектор). Страх точно был. Была злость, обида была страшная - такая, наверно, бывает только в детстве. Слёзы, сопли ручьём. Не орал, ревел, на сколько хватало лёгких. Но даже сейчас, ещё раз переживая тот эпизод в цеху, я не могу вспомнить ничего похожего на те эмоции, которые я испытал в прошлом году, войдя в квартиру на четвертом этаже кирпичной пятиэтажки.
Одновременно с прихожей, свет зажёгся в гостиной. На журнальном столике у дивана стояла банка с пивом. Явно только из холодильника, поскольку сразу начала покрываться капельками конденсата. Рядом был мой стакан из морозилки. И тоже на моих глазах запотевал и тут же покрывался инеем. Рядом со стаканом расположилась тарелка с тонко нарезанной сырокопченой колбасой. С характерным звуком включился телевизор и, практически сразу – открылась банка с пивом. Вроде бы ничего особенно страшного. Обычные вещи.
Но волосы вправду встали дыбом. Рубашка вмиг намокла и прилипла к спине. Онемели и руки и ноги. Перехватило дыхание. Внутри всё похолодело, и холод не уходил. Я продолжал тогда стоять, а глаза заливал липкий пот. Я ничего не мог сделать.
Сколько я так провёл времени – не знаю. Но когда я смог выдохнуть, стакан уже оттаял, и конденсат с него струйками стекал вниз.
- Ну, «мужики» - это сюрприз!
Я смог сделать шаг.
- Хи-хи, - это из спальни. И снова:
- Хи-хи, хи-хи.
Я сделал глубокий вдох. Голова чуть кружилась. В ладонях и пальцах ощутимо покалывало. Не разуваясь, прошёл в гостиную. Налил пиво в стакан и жадно выпил большими глотками. Налил и выпил ещё стакан. Из заднего кармана бирюк достал платок. Вытер лоб, щёки, шею. Сел на диван. Плеснул в стакан остатки пива и выпил в один глоток. В голове была просто звенящая пустота. Пот лил не переставая. Скорей механически, чем что-то соображая, я направился в ванную. Лишь под холодным душем начали появляться какие-то мысли. Выключил воду, только когда понял, что совсем замёрз. Надел халат - и на кухню.
- «Мужики»! – немного подташнивало, зубы пытались сорваться в дробь, - Я дверь в кухню чуть прикрою, чтоб я мог перемещаться по квартире и вас не смущать.
Тишина.
Я взял пиво в холодильнике, прикрыл дверь в кухню, оставив щель сантиметров в двадцать, и весь вечер копался в себе: что же меня так напугало?
«Мужики» возились на кухне, хихикали, глухо бормотали, несколько раз бегали туда – сюда. Однако когда я лёг спать, восстановилась тишина.
Утром встал раньше. Нужно проработать первые результаты аудита. Вчера было не до того. Ребята Степановича не зря едят свой хлеб. Знают точно, где и что искать. Всё чётко и лаконично. Отчёт приятно читать: дата - событие – цифры – выводы. Директор, сволочь та ещё, но с ним, думаю, будет проще. А вот «коммерческий» - личность явно не устойчивая. Без истерик не обойдёмся.
По дороге на работу отзвонился Паша Пархоменко – зам Петровича, бывший инструктор морской пехоты с дальнего востока. Огромный, спокойный и надёжный, как пик Коммунизма.
- Мы выдвинулись из аэропорта в вашу сторону.
Прекрасно.
Как и ожидал, конструктивного диалога с «коммерческим» не получилось.
Высокий, чуть больше тридцати. Прямые светлые длинные волосы. Вытянутое худое лицо. Одет в… Знакомая клетка! Мать дорогая! Это Tom Ford! Ух-ты! Быстро прошёл к моему столу, брезгливо протянул мне четыре пальца. Я проигнорировал, жестом пригласив присесть:
- Игорь Григорьевич, через две недели после вашего назначения, все основные поставки замкнула на себя одна фирма. Стоимость сырья сразу выросла в полтора – два раза. Учредителями являетесь вы, ваш директор – Олег Николаевич, и его жена, ваша сестра, - лицо его побелело, и пошло красными пятнами от шеи до лба.
- Ещё через неделю, появился Торговый Дом, с тем же составом учредителей и тем же директором – братом вашей мамы - взявший на себя всю реализацию. При этом мало того, что продукция на него отгружалась с двух – трёх процентной рентабельностью, этот Торговый Дом успел накопить задолженность, выражающуюся вот этой цифрой. – Я развернул в его сторону лист бумаги у себя на столе. – Прокомментируйте, пожалуйста.
Красные пятна остались только на скулах. Глаза забегали. Что, дружок? Думал, я тебя буду спрашивать про эти дурацкие рекламные презентации, никому не нужные маркетинговые исследования и прочую херню, куда вы уводили то немногое, что оставалось?
- Кто вам сказал?! Кто?! – мелко задрожал подбородок.
- Это всё есть в бухгалтерии.
- Нет! Про учредителей!
- Игорь Григорьевич, оба этих предприятия ведёт ваш главбух, Елена Александровна. Учредительные документы всех предприятий находятся в одном месте в сейфе её кабинета.
- Вы не имели права!
- Игорь Григорьевич, мы отвлеклись. Я просил вас ответить на мой вопрос.
Лицо стало полностью белым. Амплитуда подбородка, казалось, достигла максимума. Сейчас начнётся.
Правой рукой он схватил меня за галстук и потянул к себе.
- Ты хочешь всё сломать?! - противно брызнула слюна, и я брезгливо прищурился - Ты, сука! Всё сломать?!
Очень захотелось дать правой снизу в подбородок. Чтоб только ноги мелькнули. За одно посмотрим на туфли. Боже, о чём я думаю?
Левой рукой взял его правую руку у самого плечевого сустава, и сильно надавил большим пальцем с внутренней стороны руки. Она сразу обмякла и шлёпнулась на стол. Он отскочил на два шага назад, сбив по дороге стул. В глазах выступили слёзы. Висевшую плетью правую руку он взял левой на перевес, нежно, как ребёнка.
- Я тебя уничтожу, сука! Ты понял?! – вышел из кабинета, нажав на дверную ручку локтем, и захлопнув дверь ногой.
Да. Разговора не получилось. И фамилию туфлей определить не удалось. Директор, судя по всему, должен появиться минут через пятнадцать.
Нет. В одиннадцать, как и договаривались, зашёл Олег Николаевич.
- Добрый день. Я говорил с Игорем. Что вы намерены предпринять.
Руки не подал. Волнуется сильно. Но тон сухой, без дрожи.
-Олег Николаевич. Всё, что происходит внутри холдинга, есть внутренние дела холдинга. С сегодняшнего дня, временным управляющим являюсь я. При выполнении всех моих условий, я не дам хода ни одной бумаге.
- Ваши условия? – это был уже совсем другой Олег Николаевич, совсем не знакомый мне человек.
Я изложил. Пять пунктов.
- В течении какого времени должна быть погашена задолженность?
- Сколько вам необходимо?
- Две недели.
- Два дня. И это время вы, ваша семья и Игорь Григорьевич будете под наблюдением.
Вопросительно – недоуменный взгляд. Что? В правду хотел смыться?
- Сумма очень серьёзная, Олег Николаевич.
- Но два дня мало! Сумма и вправду очень серьёзная.
Завибрировал мобильный. Паша. Значит у проходной.
- Вы справитесь, Олег Николаевич. Я почему-то не сомневаюсь. Пойдёмте менять охрану.
Дальше пошла текучка. Перетряхнул штатное расписание. Подогнал под него штат. Прежнего персонала осталось процентов двадцать. Кто-то увольнялся сам, кто-то пугал судом и прокуратурой. Человек пятьдесят неделю митинговало у горисполкома. Тут же прошло в новостях. Познакомился с мэром. Сошлись на том, что я оставлю фирму в городе, не буду перерегистрироваться на районе. Все налоги, по-прежнему, буду платить здесь. Оплатил, в предложенной мне фирме, оборудование компьютерного класса, который мэр должен подарить какой-то школе на первое сентября.
Директором поставил главного инженера. Замами к нему определил главного технолога – бой бабу, и молодого паренька Юру из сбыта. Соображающий и обучаемый парень. Сносный английский. Свозил его к партнёрам в Европу и в Китай. Личных контактов не заменит ни что. И если в Европе в основном говорили, то в Китае плотно прошлись по трём заводам, в деталях показал Юре технологию (это вам не какая-то китайская подделка, это настоящий Китай). Если я в нём не ошибся, через пару лет заберу к себе замом.
«Мужики» мои в тот раз тульские пряники смели в одну ночь. После ещё несколько раз их заказывал через DHL. В доме уже никто никого не стеснялся. Гремели посудой прямо в моём присутствии. При этом всегда поддерживали чистоту. Встречали меня холодным пивом. Где-то нашли старый, совсем лысый мячик для большого тенниса, и играли по вечерам. Сначала просто бросали друг другу, а затем я им устроил кегельбан из пустых пивных банок. Они бросали вдоль коридора из тёмной детской, а я расставлял банки на входе в кухню, и возвращал им мячик. Визг и хохот стоял, скажу я вам! А, когда сбивались все банки - так просто истерика.
На период моих командировок мы выбирали меню посредством пустых пивных крышек. Каждой крышке соответствовал определённый вид напитка или продукта. К тому времени пользовались спросом уже творог, мед, сгущенное молоко, питьевые йогурты, варенье. Какие крышки оставались на утро, такие продукты закупались на время моего отсутствия.
Но, пришло время уезжать. За несколько дней, я предупредил своих «мужиков».
- «Мужики», поехали со мной! Я живу в очень большом городе. У меня там большая квартира на верхнем этаже очень высокого дома. Вам там обязательно понравится! А ещё, у меня есть красивый деревянный дом в вековом лесу, на берегу очень красивого озера. Рядом в сторожке живёт один усатый дядька. Он хоть и ворчливый, зато очень добрый. Захотите - будете жить там.
Я выставил три крышечки и объявил:
- Первая остаётся, если со мной ехать никто не хочет. Вторая – если кто-то хочет, а кто-то нет. Третья остаётся, если едут все. Определим состав, затем будем подбирать метод транспортировки.
Но не на утро, ни через день, ни к отъезду, ни одна крышка не сдвинулась.
Вечером, накануне отъезда, собрав свои вещи, я попытался проститься с «мужиками». Я произнёс прощальную речь, но ответом мне была тишина.
Утром – та же история. Но знаю ведь, слышат. Ну, нет, так нет.
Обратная дорога прошла на одном дыхании. Когда пересёк кольцевую, позвонил домой консьержу. Попросил купить еды, и забить пивом холодильник. Позвонил друзьям, за которыми успел заскучать. Договорились в девятнадцать у меня поиграть в карты.
Затянувшиеся распасы, не сыгранные мизера, просто трёп, короче расстались за полночь.
Ещё не коснувшись подушки – я уже куда-то уплывал, сон, как волна, подхватил и сразу понёс. И так же внезапно исчез.
«Топ-топ-топ-топ». Из столовой в кабинет. И сразу:
- Хи-хи! – из за дивана в холле.
Ком подступил к горлу. Навернулись слёзы. Молча встав, я подошёл к телефону, набрал номер консьержа:
- Доброй ночи. Мне необходимо сейчас свежее деревенское молоко, и штук пять тульских пряников.
Повесил трубку. Слеза щекотно пробиралась сквозь щетину. Я повернулся и сказал в пустоту тихонько:
- С приездом, «мужики».
P.S. Скажите мне, что это не шизофрения.
©Polett ПолИв
