Не помню своего детства. Всё как в тумане. Помню только запах хлорки и эхо рыщущее в коридорах нашего бассейна. Мы с Мишей покрытые цыпками стоим на бортике испуганно озираясь на Ольгу Кировну. Она, тогда ещё совсем молодая в синей новёхонькой тренерской форме и длинным «багром» в руке.
Петров! Васечкин! Почему с утра заспанные!? Домашнее задание делали? – на ее красивом лице возникает гримаска строгости, - А ну-ка, в воду!
Бултых!
Я погружаюсь в прохладную жидкость, некоторое время отыскивая взглядом Мишу, зависшего в облаке пузырей под поверхностью соседней дорожки. Мой друг не торопится всплывать, он погружается глубже и останавливается рассматривая на кафеле пучки чьих-то волос и потерянные очки присыпанные горстью неразведенной хлорки. Мне тоже хочется погрузится к Мишке или просто замереть где-нибудь на дне до момента, когда ультразвуковой свисток тренерши положит конец тренировке.
Мишкино погружение длится недолго. Молниеносно, как трезубец Нептуна в воду погружается «багор» - длинный обмотанный пенкой шест с захватом на конце, смыкается вокруг Мишкиной шеи и тянет его наверх. От переполняющего мою грудь ужаса, я начинаю барахтаться в воде и кричать, пуская большие пузыри. И просыпаюсь…
Что было потом ?
Потом были бесчисленные тренировки, юношеские разряды и соревнования на призы федерации. Мы тренировались как заведённые, проплывая километр за километром. Школу посещали редко. Последний звонок заставлял одноклассников шумной гурьбой нестись по лестницам к выходу из школы, а уж оттуда в винный магазин. В один из таких дней я случайно услышал, казалось бы обычную историю, рассказанную моим соседом по парте. На вчерашней тусовке он мимоходом лишил девственности мою тайную любовь – отличницу Машу Шарапову, а потом облевал телевизор. Придя домой я хотел, было перерезать вены, но сил хватило лишь на бессильный плач в раздевалке бассейна.
-Чего ревешь? Обидел кто? – выйдя из за ряда шкафчиков Мишка склонился надо мной приобняв за плечо.
-Пашка Буре, Машку того… выеб на днюхе у Сальникова-а-а-а! Бля, как представлю, как он на ней елозит… ы-ы-ы! Жить не хочется!
Ну ты чего, подумаешь… Да девок полно красивых, чего убиваться так? Хочешь, изобьем его и скажем типа, чтоб не трогал ее?
А Пашка сам был виноват. Мы подкараулили его двумя днями позже по дороге ведущей от школы к нашему микрорайону. Увидев наши лица он почему-то закричал и побежал в нашем направлении, бешено вращая ранец над головой. Вечерело, ветер носил пожухшую листву, создавая странные звуки и маленькие вихри из листьев и мусора, крутившиеся волчками в проходах между старыми гаражами. Я схватил его за запястье руки державшей портфель, краем глаза заметив нож блеснувший в руке Миши.
Как странно звучит нож с силой вонзаемый в тело. Это сладкий и мягкий звук, обладающий верхней острой тональностью. Так звучит лезвие.
Миша ударил раза три – четыре. Бил сильно. Я видел, как его локоть описывает кривую, а длинное лезвие отцовского охотничьего ножа туго входит Паше под ребра, прорывая коричневую куртку.
А Пашка кричать сразу перестал. Как будто ему поддых ударили. Удивлённо так посмотрел на меня и навзничь упал, пару раз ногами дёрнул и затих. Мы оттащили его за гаражи, сняли одежду и стали рассматривать еще сочащиеся раны на боку. Мне стало любопытно и я засунул в одну из ран указательный палец, потом поняв, что ее края свободно тянутся, погрузил туда руку до запястья. В Пашке было тепло и мокро. И у меня сразу встал. Смотрю на Мишку, а он штаны снял и начал хуем Пашку прямо в раны ебать. Ебёт, кряхтит, смотрит на него, глазами вращает и слюна бахромой с губ течет. Ну тут и я завёлся. Подскочил к трупаку, повернул его, задницу кровью ему подмазал и тоже ебать стал. Ебу, а сам на Мишку смортрю. Вощем возились мы так с полчаса, а перед уходом на стенке гаража написали кровью – «ебать и резать».
После этого случая дружба наша еще крепче стала. Бывало, созвонимся вечером, Мишка мне по телефону резко: – «Ебать!» – я ему: - «Резать!» - и ржем как сумасшедшие. Мастеров спорта мы получили, когда мне стукнул двадцатник. Играли в «нашу игру» редко, тренировки отвлекали, да и боялись что поймают. Раз в полгода брали билет на поезд и ехали в Ростов, Калугу или другой город. Приезжали счастливые, позвоним друг другу и ржем. Один раз в Саратове целый бордель вырезали. Увлеклись очень. Сейчас конечно понимаю, что зря мы заваруху в бассейне устроили. Были в отличной форме, к олимпиаде готовились, а что теперь?
- Вась, а давай в бассейне поиграем!- Миша вытирался махровым полотенцем с изображением Фреда Крюгера, поигрывая мощными бицепсами.
- Ты что с ума сошел, - я покрутил пальцем у виска, закручивая вентиль душа левой рукой, - найдут трупаки, сразу нас за жопу схватят! Соображай, мы же договорились, - «если хочешь быть в покое, пей, кури в другом вагоне!»
- Так мы ж из города тю-тю, - он помахал мне полотенцем, из складок которого показалась зловещая улыбка Крюгера, - уезжаем в пятницу, а вернемся сюда вряд ли, в Москве заживем! Придем на вечерний сеанс, тут человек пять на все здание и оторвемся. Давай Вась! Прощальная гастроль, а?
- Думаешь получиться? – я почувствовал как теплое пятно, возникшее у меня в паху начало подниматься в район солнечного сплетения.
- А то нет, к тому же, я Кировну подрезать хочу за наше счастливое детство! – я увидел, как Мишина рука очертила в воздухе дугу, положив начало нашей ошибке.
Бултых!
Одна из тёток нырнула в бассейн с трамплина, целлюлитные ягодицы студнем задрожали от удара о воду. В помещении бассейна плавают и резвятся три женщины. Свет люминесцентных ламп бликует на поверхности потревоженной их телами. Медленно схожу с лестницы в прохладную воду с сильным запахом хлора.
- Приветствую вас! – подплывая к одной из них, сплевываю воду с улыбкой «доброго человека».
Стерва выпучивает глаза, медлительно разворачивается и плывет в противоположную сторону. После такого резкого отказа в знакомстве, я возбуждаюсь еще сильнее и мой хуй высовывается из плавок.
- Кроме плавания, мне интересен горнолыжный спорт, – со спины услышала другая женщина от меня, но, обернувшись, никого не увидела. Я проплываю под ней, оценивая ее прекрасное молодое тело, и выныриваю прямо перед ее глазами.
- Ой, вы меня напугали! – она неловко перебирает конечностями, держась на воде «по собачьи». На ней уродские плавательные очки и резиновая шапочка, видимо доставшиеся ей от бабушки. Благодаря последнему снаряжению все люди в бассейне выглядят довольно туповато.
- Так и было задумано сука - шиплю я, резко ударяя кулаком ей в лицо. Она вскрикивает и резко идет ко дну. Я улыбаюсь, замечая кровавый шлейф и крупные пузыри отделяющиеся от ее головы.
- Помогите, девушке плохо и нужен врач! - кричу я остальным двум сукам на дальней дорожке. Но они замечают, как я махнул кулаком, быстро выскакивают из воды и бегут к двери душа.
Открывая дверь, они не подозревали, кто их там ждет…
- Здрасьте бляди! – последнее, что они услышали, перед тем как их хрупкие черепа с неестественно большой скоростью столкнулись между собой. Миша пропустил их в душевую, схватил сзади за шеи и мощно ударил головами друг об друга.
Я быстро вылез из бассейна и побежал следом. Открыв дверь я увидел окровавленных теток валяющихся в углу и тяжело дышащего Мишу, вытирающего кровь с рук.
- Где Ольга Кировна? – спросил я выхватывая из его рук полотенце.
- Крепко спит в тренерской под действием удара в голову!
- Она там целая хоть?
- Нет бля, ноги пришлось отделить – он загоготал, - и еще я не выдержал и выебал ее в жопу! Техничка Софья Алесеевна с ножкой от стула в черепе и охранник Саня с перерезанным горлом лежат в раздевалке.
- Ну что, сходим проведаем преподавателя? – я натянул кроссовки и тренировочный костюм, направившись за Мишей к выходу из душевой. Он слегка припустил вперед в темпе легкой пробежки, иногда оборачиваясь ко мне.
- Меня так бесило, когда она бегала по бортику бассейна и заставляла нас плавать с такой же скоростью, еще тогда хотелось ей ноги поломать, – прокричал Миша, чертя перед собой восьмерки огромным тесаком из булатной стали.
- А помнишь, когда я не пришел на соревнование? Забыл еще мыло и мочалку, так ведь из-за этого это она меня не пустила, тупая блядина! – я сплюнул на пол и сжал кулаки при виде приоткрытой двери тренерской.
- Ольга Кировна, Ольга, блядь! Эй ты сука, просыпайся! – крикнул я в момент, когда Миша пинком открыл дверь и ворвался в тёмную тренерскую.
Я зашел несколькими секундами позже. В другом конце комнаты светился оконный проем, но Мишиного силуэта видно не было.
- Миша?- я нашарил рукой выключатель и зажег свет.
Увиденное заставило меня закричать от ужаса. На полу в расплывающейся луже темной венозной крови барахтался мой друг, двумя руками зажимая разрезанное горло. Между его пальцами били несколько пульсирующих ручейков, орошая протертый линолеум тренерской. Секундой позже резкая горячая боль стеганула меня кнутом под коленки, заставив упасть прямо на затихающего Мишу.
- Ну что, дебилы с чемпионкой решили поспорить? - Ольга Кировна встала с корточек и подошла ко мне.
- Даже резать не можете нормально, не то, что ебать! – она слегка присела и занесла надо мной руку с Мишиным тесаком.
БАБУШКИНЫ ЧЕРВИ
