Рассказывал я как-то в комментариях, что над общежитием нашего института в Измайлово начальствовал комендант, полковник в отставке Г. И даже не начальствовал, а просто царил. Полковник был человеком хорошего роста, изрядных физических достоинств и отменной военной подготовки. Все нормативы для стрельбы лежа из автомата Калашникова полковник выполнял стоя, держа автомат вытянутой рукой подобно пистолету. Единственное чем полковник, по мнению студентов, не мог похвастать, - так это умом, хотя, академию закончил и, по-моему, даже кандидатом наук числился. Самыми любимыми вещами для полковника были дисциплина и порядок. В его, естественно, понимании.
А еще в том же общежитии жил аспирант. Нет, там, конечно, много аспирантов жило, но одного из них звали Рудольфом. И звали его Рудольфом вовсе не из-за самодурства родителей, а еще потому, что он родился в Германии, был немцем и тоже по-своему любил дисциплину и порядок. А раз по-ихнему, - то Disziplin und Ordnung получается, если артикли опустить.
Общежитие институту досталось хорошее, новое. Его в 1980 году построили, чтобы иностранных журналистов, приехавших на олимпиаду разместить. И, как вы понимаете, после иностранных журналистов советскому аспиранту жить никак не зазорно и удобно, даж если этот аспирант из германии. Но это летом. Олимпиада же тоже летняя. И никто просто не знал, что зимой в общежитии несколько прохладно. А в угловых комнатах, прямо скажем, холодно. Раз холодно - надо греть. электрообогревателями. А они запрещены правилами пожарной безопасности, инструкцией и Самим Комендантом Полковником Г. Полковник Г любил порядок, а обогреватели его нарушали и он их не любил. И мало того, он их конфисковывал. Ходил и конфисковывал, хотя мог бы сразу и выселить.
Холод Рудольф не любил. Он, как и полковник порядок любил. А порядок обогреватели запрещал. Руди крепился до последнего, пока не простудился и не пропустил несколько занятий. С помощью изумительно точной немецкой логики Рудольф пришел к выводу, что пропуск занятий есть гораздо больший непорядок, чем обогреватель.
Не успела температура в комнате подняться до десяти градусов по Цельсию как вместе с блаженным теплом появился полковник Г.
- Товарищ аспирант, - обратился он к Рудольфу, - я никак не мог ожидать от вас такого грубого нарушения внутреннего распорядка, как установка электрообогревателя. Прошу вас немедленно выключить обогреватель и передать его мне для изъятия.
- Герр полковник, - простужено просипел немец, вставший перед начальство из вежливости, - в комнате очень холодно. Имеющийся у меня термометр показывает всего десять градусов. Прошу вас разрешить использование обогревателя.
- Ваш термометр врет, товарищ аспирант, - отчеканил полковник Г, глядя на аспиранта сверху вниз, как на неразумного, - по доведенному до нас приказу Министра высшего и среднего специального образования СССР температура в угловых комнатах общежития не может быть ниже семнадцати градусов Цельсия.
И обогреватель был изъят. Не может же аспирант оспорить приказ Министра высшего и среднего специального образования СССР будь он хоть трижды немцем из Германии.
