Вчера вечером планировал сходить в туалет по-большому. Вне контекста планирование выглядит, мягко говоря, странно, хотя, если задуматься, для многих и нормально. Но для меня, в моей ситуации это были самое реальное и настоящее планирование. А что? Я третий день в больнице лежу, у меня жидкость в колене, гипс на вю ногу, а у них унитазы низкие, кабинки - без гипса не все могут пристроиться, да и вообще - сидушек для унитаза нет. Вот я и планировал ночью, пока все пациенты спят, пробраться в туалет и, широко раскинув ноги в коридор, покакать.
Приготовился, дождался темноты и уснул. Уснул и проспал до утра. Просыпаюсь с, мягко говоря, смешанными чувствами. С одной стороны горькая обида на себя за проваленную операцию. С другой - острое желание эту операцию совершить прямо сейчас, здесь, на кровати на глазах у обезумевшего соседа и обязательно крича что-нибудь на немецком. Как говорил один классик: "Никогда в жизни я не хотел какать так, как сегодня. Душа моя пела, рвалась наружу, кричала".
Мне очень повезло, я бы сказал подфартило - в туалете убиралась уборщица, и курили три мужика. Такой аншлаг на премьере, а?! Мужики настороженно притихли, а уборщица, домывая пол в кабинке, улыбаясь сказала: "Вот сюда проходите, тут чисто, я только что помыла". Я поблагодарил её как-то нелепо, помялся и двинулся в кабинку. Сжал, так сказать, покрепче костыли и зубы и вошёл в кабинку. Мужики молча наблюдали и, по-моему, даже кивали, одобряя мою решительность.
Не знаю, что на меня нашло, то ли стыд, то ли порыв гордости и тщеславия, но войдя в кабинку я закрыл за собой дверь. Вот так вот я оказался в ситуации, когда можно без обиняков и совершенно оправданно задать самому себе вопрос: "Ну и?" Максимум, что я мог сделать стоя в кабинке - это возмущаться. Ну, или, как вариант, покакать в штанишки и грустно позвать медсестру. Потому как в этом колодце с загипсованой ногой даже не пописать, - надо немного отойти от унитаза. Я открыл дверь, выполз из кабинки и стал разворачиваться. Мужики, начавшие уже было снова разговаривать, снова замолчали, внимательно уставившись на меня. Уборщица просто скромно за меня порадовалась: "Как вы быстро, давайте я помою!"
Я не нашёл ничего умнее, как спросить у всех сразу: "Как тут срать-то?" Уборщица хихикнула, мужики наперебой загалдели:
- Да прям садись задом.
- Костылём упор взад делай и пистолетика.
- Упирайся в стены.
- Ногу выставляй вперёд.
Я стал стягивать штаны и посмотрел на уборщицу, она снова хихикнула, сказала, чтобы я не стеснялся и продолжила мыть пол. Я не стеснялся, она всё равно некрасивая была, просто нелепость ситуации зашкаливала. Мужики снова молча смотрели на меня и явно чего-то ждали. Мне всё это надоело, я стянул штаны, трусы и аккуратно приземлился на унитаз. Довольно мягко и прицельно, надо заметить, от чего заулыбался обрадованно, а мужики одобрительно закивали головами. Уборщица тоже улыбнулась одобрительно.
Уверен, что у всех было очень много всяческих моментов в жизни, про которые помнишь всю жизнь, которые рассказываешь, как "ту самую" историю, но я ещё больше уверен, что очень мало людей пыталось покакать под пристальным наблюдением четырёх пар глаз. Я сидел, поочерёдно смотрел на них, чего-то ожидая, а они, не моргая, на меня. Возникло явное недопонимание. Нет, серьёзно, в более странной ситуации, чем на этом унитазе я в жизни не был. Я не понимал, они что, действительно будут наблюдать за тем, как я наморщю лицо, издам сдавленный стон и "начну"?
Проверять я не стал. Попросил всех выйти, на что все, как один забубнили "да, да, конечно, понимаем" и вышли. Потом мне рассказали, что это у них такой местный прикол, типа развлечений нет, так хоть вот так.
http://goblin-gaga.livejournal.com/1515967.html
